Книга Врата Победы - Влад Савин

- Ваш выход, господин группенюрер. Да вы не бойтесь - пусть лишь откроют, а дальше внутрь пойдем только мы.

Сколько же тут русских? К двоим, что были наверху, при выходе из дома присоединились еще двое, возле ворот откуда-то возникла еще одна пара. И они совершенно не беспокоились за свой тыл - значит, ни в казарме, ни на открытом месте уже не осталось живых немецких солдат? Вот, значит, какие они, те, кто приходит ночью - всего лишь хорошо подготовленные бойцы, ну если добавить очки, в которых можно видеть ночью так же, как днем, удивительно компактные рации у каждого из бойцов и бесшумное оружие - не только пистолеты, но и автоматы, и снайперские винтовки. И совершенно невероятная выучка - будучи знаком с подготовкой спецподразделений германской армии, Рудинский должен был признать, что у этих русских иной уровень, иное качество - в принципе, случалось видеть и таких отдельных уникумов, но чтобы целую команду, обученную работать во взаимодействии, причем явно по какому-то уставу - в действиях русских все же просматривались типовые, повторяющиеся приемы. Будто они явились со следующей Великой войны - разница между стандартной подготовкой, даже егерей, была как между "Бранденбургом" и льежскими неудачниками четырнадцатого года (прим. - в 1914 переодетые немцы были перебиты при попытке захватить коменданта крепости Льеж - В.С.).

- Кто там?

Наконец-то решились, идиоты! Рудински назвался и потребовал открыть. На острове итальянские бандиты, они гонятся за мной. Быстро впустите!

Секунду за дверью было тихо, затем щелкнул засов. Если ефрейтор откажется впустить старшего офицера и тот погибнет, то при последующем расследовании солдаты, бывшие свидетелями, о том непременно доложат, и тогда штрафной батальон Остфронта будет для виновного самым мягким наказанием. Дверь приоткрылась ровно настолько, чтобы можно было протиснуться одному. И наверняка вход держат под прицелом.

И тут русский, кто был ближе всех, что-то бросил внутрь. Даже сквозь щель захлопнутой двери показалось, что там зажглось солнце. И по ушам ударило так, что казалось, не выдержат перепонки. А затем двое русских оказались уже за воротами, и крики сразу прекратились, и выстрелов не было ни одного. Когда Рудински наконец вошел, он увидел трех мертвых немецких солдат. Итого за воротами в цитадели осталось пять или шесть живых немцев - для четверки русских дьяволов, работы на несколько минут! Наверху раздалось несколько суматошных выстрелов, протрещал автомат, затем кто-то заорал и оборвался. А еще через десяток минут один из русских вернулся.

- Порядок, - сказал он, - немчуры живой не осталось. Но на всякий случай Финн наверху, с пулеметом. Пошли, герр как тебя там - покажешь, который тут папа.

Эти русские, с какой же войны они пришли? Даже теперь, когда "все чисто", как сами сказали, перемещаются по коридору лишь поочередно - один занял позицию, внимательно смотрит и готов стрелять, второй передвигается к следующей точке, причем рваными, неравномерными движениями, и в почти полной темноте и тишине. Их всего двое, а где же остальные? Наверное, обследуют территорию и здания, и если из гарнизона кто-то еще уцелел, упокой господи их души - у простых солдат нет ни одного шанса протих этих беспощадных ночных убийц. Герр Рудински во Франции уже видел бесшумные "стэны", взятые у бойцов Сопротивления - именно спецоружие, один-два ствола на всю группу, и пистолет-пулеметы с прицельной дальностью в полсотни шагов, а не снайперские винтовки с ночной оптикой, да еще стреляющие очередями (прим. - Не различить "вал" и "винторез", увидев впервые, ночью, у разных бойцов группы спецназа, даже для Рудински вполне простительно - В.С.). И как с такими дьяволами воевать - если нет своих такого же уровня?

Дверь в камеру папы открывал Рудински - поскольку русские, увлеченные своей игрой в войну, вручили ему ключи. И именно Рудински первым предстал перед святым узником, хотя кто-то из русских тут же возник за спиной, но не вмешивался в разговор.

- Ваше святейшество, я исполняю свое обещание. Вы свободны.

Пий Двенадцатый никакой благодарности не показал. Взглянул на немца, как показалось, очень озлобленно, молча встал и направился к выходу. И нарушил молчание, лишь увидев трупы охранников в административном корпусе. Что происходит?

- Вам, ваше святейшество, было предложено убежище на советской территории, - ответил главный из русских на ужасном итальянском, даже на слух Рудински. - Поскольку вы его не приняли и попали в неприятности, то не возражайте против нашей помощи сейчас.

- А он? - папа взглянул на Рудински с подозрением и очень недружелюбно.

- Считайте его представителем Свободной Германии, - ответил русский. - Однако давайте продолжим беседу в более безопасном месте. Ваших товарищей по заключению вывезем тоже.

Рудински едва сдержал усмешку, глядя, как русский, не хуже образцового германского фельдфебеля, строит выпущенных из камер святых отцов, мешая итальянские и русские слова:

- Не толпись, не суетись, в колонну по два, твою мать, вы тут все сдохнуть хотите - или исполнять наши приказы быстро и точно, кто не хочет дождаться очень злых немцев. Колонну по два, я сказал, отставить разговоры - ничего, не марш-бросок в полной выкладке, а всего лишь к берегу спуститься, быстро марш!

Русские постоянно куда-то исчезали и появлялись, одновременно в поле зрения не было больше двух пар. Освобожденных, не считая папы, было двадцать три человека, в их числе четверо офицеров-палатинцев. У пристани уже ждали надувные резиновые лодки с моторами, пять штук, такие же, как на немецких субмаринах. Тут вышла заминка на несколько минут, затем подошла еще одна лодка, большего размера, уже с каким-то грузом. Русских оказалось всего пятнадцать, из них семеро были матросами, вооруженными АК - очевидно, они привели лодки с пока невидимого в темноте корабля. В большую лодку сели трое "ночных убийц", все матросы, папа и Рудински; в прочие же грузились по одному из диверсантов, и бывшие пленники.

- Весла разбирайте, святая братия! Пока от камней не отойдем, мотор запустить нельзя, винт можем обломать. Гребите, гребите - жить хотите, научитесь! Шевелитесь, от графика отстаем!

Огня не зажигали, ну разве что несколько раз с большой лодки, идущей впереди, мигнули синим фонариком, когда кто-то отклонился от курса. Море было не очень спокойным, все успели промокнуть - но эти волны не были опасными. Громада острова Санто-Стефано оставалась за кормой, Вентотене был точно за ним, но виден был свет прожекторов на воде, хотя сами огни оставались скрыты - наверное, там слышали стрельбу. Затем, как показалось, донесся звук взрыва, и еще один.

- Конец катерам, - сказал русский, сидевший на корме с трофейным пулеметом, - оба взлетели. И сколько немцев на них было - взвод? Теперь поплавают!

Еще пара минут, и впереди возник силуэт, едва различимый во тьме. Огромная субмарина - все в ней было необычно, кроме размеров, еще и отсутствие пушек на палубе, и странно скругленные очертания. Неужели это и есть Полярный Ужас, здесь, в Средиземном море - значит, те панические слухи оказались правдой! Или русские построили еще одну сверхлодку у себя на юге?