Книга Как убили СССР. "Величайшая геополитическая катастрофа" - Александр Шевякин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Таковы, в общем-то, конкретные фамилии отдельных представителей научного мира и их выступления и некоторые факты, но никак не те обобщенные оценки, что мало соответствуют жизни и истории. Существует и еще одно объяснение с довольно точной научной характеристикой произошедшего: «В нашей стране кибернетика была встречена настороженно и даже враждебно. Рекламные заявления американских кибернетиков о работе над созданием «мыслящих машин» некоторыми философами были восприняты буквально, а кибернетика была объявлена ими идеалистической лженаукой» [2.124. С. 25]. Видимо, в этом и есть сущность такого рода коллизий в научной сфере. Одни начинают давать завышенные оценки, связывать свои ожидания с новой палочкой-выручалочкой, с помощью которой будут решены чуть ли не все мировые проблемы. Другие тут же подхватывают эти завышенные ожидания, вычленяют из целого именно только то, что выходит за рамки здравого смысла. Потом, когда оценки не оправдаются, начинают отрицать в целом и здравое зерно, и нереальное. А страдают дело и толковые люди науки. Таков еще один метод борьбы в этом мире.
Так что когда вам, читатели, встречаются упрощенные фразы типа: «Советская власть запрещала кибернетику» (неважно по какой причине это написано — по злобе к этой власти или по тупому невежеству), то вы можете только улыбнуться: ничто новое не продирается к свету без сопротивления. И судьбе кибернетики, можно сказать, остается только позавидовать: ну что такое две-три статьи? А? Можно сказать, что у кибернетики была еще довольно-таки счастливая участь. Ей еще повезло: после всех этих «гонений» все же поставили «кибернетику на службу коммунизму!» (так назывались ежегодные сборники научных статей). Итак, кибернетика не была «репрессирована» полностью и окончательно, но по какой-то причине занесена в список пострадавших.
* * *
Подводя итоги всего нашего параграфа, мы можем сказать о главном эффекте. В результате проведения этой операции в мозговом отсеке госпартаппарата наступили провалы. Как говорил лейтенант Кузнечик в фильме «В бой идут одни Старики»: «Ребята-то они хорошие. Но вот есть у них некая интеллектуальная недостаточность!» Убедившись в этом, можно было смело начинать любую операцию. Смешно об этом рассказывать. Но когда в конце 1990 г. при ЦК КПСС проводилось Всесоюзное совещание партработников, один из наших сибирских секретарей областного масштаба с удивлением поведал присутствующим: «Марксизм-ленинизм не отвечает на насущные вопросы наших дней!» Спохватились…
Выйти победителем в информационной войне — это значит вовремя понять, чему можно обучаться, а чему нельзя…
Сергей Расторгуев [2.125. С. 129]
Но если в государственном мозгу чего-то (чего именно, мы только что описали) не хватало, то это же не означает автоматически, что там была пустота. Рассмотрим и такие случаи…
На пустом месте создают целую теорию, присваивают ей статус «науки» и начинают пожинать плоды этого: создают школы, защищают диссертации, получают звания и степени и т. д. Мало того что они гонят свою натуральную халтуру, но при этом достигается и еще один негативный эффект — девальвируются и подлинные научные знания. Коммунистические жрецы здесь были в первых рядах: им удалось создать (если тут уместно вообще такое слово) псевдонауку: в коммуникативную подсистему они вложили миф о самодостаточности и всеобъемности марксизма-ленинизма. И. В. Сталин, очень быстро ухвативший эту тенденцию и успокаивая коммунистов, слишком уж оптимистично глядевших на марксистско-ленинское учение и приписывающих ему чудеса, в письме «Ответ т. Рафаилу» писал: «Было бы смешно требовать, чтобы классики марксизма выработали для нас готовые решения на все и всякие теоретические вопросы, которые могут возникнуть в каждой отдельной стране спустя 50–100 лет, с тем чтобы мы, потомки классиков марксизма, имели возможность спокойно лежать на печке и жевать готовые решения.
Возможно ли, чтобы правящая партия сразу схватывала новые процессы, творящиеся в жизни, и так же сразу отражала их в своей практической политике? Я думаю, что невозможно. Невозможно, так как сначала бывают факты, потом их отражение в сознании наиболее передовых элементов партии, и только после этого наступает момент осознания новых процессов в головах массы членов партии. Помните Гегеля: «Сова Минервы вылетает только ночью»? Иначе говоря: сознание несколько отстает от фактов» [33. Т. 12. С. 232].
Сам И. В. Сталин называл людей, которые стремились (волей или неволей) вести вредительскую линию, «новоявленными Фрумкиными», по имени некоего троцкиста, одно время члена ЦК, который сочинил записку, датируемую 15 июня 1928 г., о том, что советская власть на краю гибели. Воспринята она была, в общем-то с, сарказмом [33. Т. 11. С. 116–126], но запомнилась… Этого оказалось мало, и перед ноябрьским пленумом тот же товарищ сочинил еще одну, на которую ему также был дан ответ [33. Т. 11. С. 259–262]. Для нас этот момент важен еще и потому, что так И. В. Сталин припечатал А. И. Микояна, который было на XIX съезде партии выдвинул предложение о снятии налогов с крестьян. Тут-то ему и досталось… Он получил целый заряд критики: он сам путается и нас хочет запутать в этом ясном вопросе [2.126. С. 484].
Вот и разберемся теперь еще и с этим явлением.
В начале 1930-х годов группа работников Наркомата путей сообщения и псевдоученых изобретает так называемую теорию «предела», согласно которой поезда должны ходить с определенным ритмом: рельсы должны отдыхать и т. п., все это с расчетами, выкладками, сравнениями с Западом (где в это время происходил кризис). Инженер Исаев в письме в газету «Правда» разоблачает сторонников теории «предела». В марте 1935 г. наркомом путей сообщения вместо А. А. Андреева был назначен Л. М. Каганович, который перед этим занимал пост заведующего Транспортным отделом ЦК, отдел курировал созданную в 1933 г. систему политотделов на транспорте. Менее чем за месяц он разобрался со всей этой ситуацией и издал приказ народного комиссара путей сообщения от 14 апреля 1935 г. 99/ц «Об антигосударственной линии и практике в работе НИИ эксплоатации и отдела восточной дороги Эксплоатационного управления». На следующий день — его же приказ 100/ц «Об ускорении оборота вагонов» [2.127. С. 1; 2.128. С. 1].
Начиная с 15 апреля на первой странице «Правды» стали публиковать количество отгруженных вагонов по стране и процент выполнения плана, информация из-за тогдашних скромных расчетно-статистических возможностей шла с задержкой на двое суток. И. В. Сталин по крайней мере дважды выступал по этому вопросу. В речи на съезде передовиков стахановского движения он призывал «бороться с теориями, распространяемыми иногда, к стыду нашему — нашими товарищами-коммунистами и засоряют головы нашим практикам», и на приеме участников совещания работников железнодорожного транспорта, состоявшемся 30 июля 1935 г. в Большом Кремлевском дворце: «Нужен нажим на тех, кто мешает, тормозит. (…) Не скажу, что все у вас идет плохо, есть и успехи, но без критики дело не идет. (…) Самокритика — ключ к нашим успехам» (Цит. по: [2.129. С. 64]).
