Книга Коллеги - Лариса Уварова

С Дэном Анна чувствовала себя совершенно другим человеком. Ей казалось, что такого она еще никогда не испытывала. Это была настоящая всепоглощающая любовь, когда не было никого и ничего, кроме нее и Дэна. Это был накал эмоций и желания обладать друг другом полностью, без остатка, всецело. Раньше она и не подозревала, что может быть такой чувственной. Иногда у нее создавалось впечатление, что женщина, с такой страстью отвечающая на ласки любимого мужчины, — не она. Разве способна на такое та, которую коллеги прозвали «железной»? И, тем не менее, все было именно так.

И уж совсем новым оказалось для нее чувство защищенности. Она уже совершенно не обращала внимания на зловредность коллег, которые после того, как вышел в эфир ее большой материал — о том, как создается коллекция модной одежды, — собирались кучками по углам и издавали злобное шипение. Удивительно, сколько ядовитых пресмыкающихся собрал под своей крышей канал ТВР, занимающий, кстати сказать, четыре этажа огромного здания в центре Москвы! Хорошо еще, не надо было думать о Сергее Воронцове, который постоянно находил способы доводить Анну до белого каления — он все еще где‑то пропадал. Поговаривали, что уехал навестить маму в Саратове — вот уж странно, что такое чудовище может трепетно относиться к матери. Шеф, конечно, знал правду, но помалкивал, так что все в коллективе находились в полнейшем неведении, и Анна в том числе.

И все‑таки иногда ей казалось, что в их отношениях с Дэном или чего‑то недостает, или, наоборот, чего‑то слишком много. В них было все, что только может пожелать женщина, но чувство защищенности, крепкого мужского плеча, на которое всегда можно опереться — было для Анны совершенно непривычным. Ей, которой приходилось пробивать дорогу самой, спотыкаться, падать, вновь подниматься и идти вперед, несмотря ни на что, теперь нужно было вручить свою судьбу другому человеку, любящему, близкому как никто, но все же другому. И от этого делалось даже немного страшно. По опыту своему она знала, что, если все идет гладко, значит, скоро получишь внезапный удар под дых, да еще с той стороны, с которой этого совсем не ожидаешь. Так что расслабляться нельзя, даже сейчас.

И еще одно слегка пугало: Анна опасалась, что этот человек, такой нежный и внимательный, когда‑нибудь начнет уговаривать свою любимую женщину отказаться от ее карьеры. Может быть, Анне действительно не нужно ее продолжать? С Дэном ее жизнь станет более ровной и обеспеченной. Ведь что бы там ни говорили о великой любви, всегда приятно, если у нее есть соответствующая оправа. А оправа эта без денег, увы, не делается. Но на то, чтобы быть такой, какой она стала, затрачено столько усилий! Вот их по‑настоящему жаль. Выйдя замуж за Дэна Смирнова, не потеряет ли она себя?

«Я потерять себя боюсь,

В тебе бесследно раствориться», — внезапно пришло ей в голову. Честное слово, ямб в чистом виде! Если так пойдет и дальше, то родится сборник стихов. Интересно, будь жив Олег, как сложилась бы ее судьба? А все‑таки Дэн очень на него похож, особенно сейчас, когда смотрит на нее с такой ласковой усмешкой… кстати, что он спросил?

Анна встрепенулась.

— Ты не ответила на мой вопрос, — немного обиженно напомнил он. — Так я тебе кого‑то напомнил?

Она отогнала от себя все мысли и небрежно ответила:

— Да. Может быть, тебе никто этого и не говорил, но ты слегка смахиваешь на Джорджа Клуни. Знаешь такого американского актера? «Солярис», «Скорая помощь»…

Сергей Воронцов возвращался домой. Удобно расположившись в салоне самолета, он снова и снова перебирал бумаги. А ведь этим материал не ограничивался — в сумке лежало еще пять видеокассет. Да, более чем достаточно. Это будет настоящая бомба, и если она вдруг в один прекрасный день взорвется, то пострадают многие, может быть — и весь канал ТВР. У Дэна Смирнова, как оказалось, руки длинные, достать могут кого угодно. Вот тебе и модельный бизнес!

Мимо прошла симпатичная стюардесса, толкая перед собой столик на колесах, уставленный напитками.

— Томатный сок, пожалуйста, — не глядя на нее, буркнул Сергей. В другое время он ни за что бы не упустил такой красивой девицы, по крайней мере, узнал бы номер ее телефона, но сейчас ему было не до этого.

Он чувствовал себя примерно так же, как, должно быть, чувствует себя маньяк‑террорист, подверженный острым приступам угрызения совести, если вообще в природе существуют такие извращенцы. Идет по улице, несет в чемоданчике бомбу с часовым механизмом и раздумывает: запустить таймер или нет? Если запустит, ой, сколько всего покорежится и сломается! Может, не надо, а?

Ну и сравненьице! Сергей поспешно выбросил его из головы. И все‑таки мысли лезли в голову самые нехорошие. Что делать с той информацией, которой он располагает? Как поступить?

Самолет плавно пошел на посадку. Сергей откинулся в кресле, мельком взглянул на бумажный пакетик, прилагающийся как неизбежная данность к удовольствию полетать на настоящем самолете. Как он мечтал в детстве стать летчиком! Или хотя бы раз в жизни полетать на настоящем самолете! А когда вырос, хотел побывать за границей. Вот и пожалуйста! Вот и полетал, вот и возвращается из Голландии, между прочим, а толку никакого. Хотя, впрочем, это не первая его поездка за пределы родины, так что он может позволить себе роскошь не радоваться. Тем более то, что он с собой везет, закономерно вызывает подавленное настроение.

Пройдя через таможенный досмотр в Шереметьево, Воронцов взял такси, которых возле аэропорта было немало, устроился на заднем сиденье и коротко бросил:

— ТВР.

Потом достал мобильник.

— Алло, Процент? — сказал он, услышав, что сняли трубку. — Что? Конечно, я, как ты только догадался? Да, все нормально. Навестил маму, она очень обрадовалась. А у вас там как дела? Что? Новость века? А что про железную женщину?… Как?! Не может быть! Со Смирновым? С Дэном Смирновым?!! Послушай, ты так не шути, сегодня не первое апреля. Ну признайся, что прикалываешься. Да? Точно? — Сергей помрачнел. — Ну хорошо… Когда? Да я сам появлюсь. Первым делом к Борису надо, сам понимаешь. Я человек подневольный, потомственный пролетарий, что начальство скажет, то и делаю. О'кей, пока!

Такси плавно повернуло направо. Еще через три поворота будет ТВР.

— Черт, и угораздило же ее сойтись с этим… — вдруг вырвалось у Сергея.

Водитель покосился в зеркало заднего вида. Надо думать, он уже немало навидался тех, кого бросают ветреные представительницы слабого пола, но все‑таки ухмыльнулся, по‑своему истолковав то, что в сердцах произнес пассажир.

Сергей соображал быстро.

— Послушай, шеф, — сказал он вдруг, перегнувшись через сиденье. — Тут одна накладочка вышла. Не поеду я сейчас на ТВР. Свези меня в парк, что ли, какой, где деревья, скамеечки… Соскучился по родной среднерусской природе, мочи нет!

Водитель усмехнулся в усы.

— Что же вы не на личной машине, Воронцов? — поинтересовался он. — Или тележурналисты у нас такие бедные?