Книга Тринадцать капель от иллюзий - Марина Серова

В присланной справке говорилось о том, что главным обвиняемым по тому делу был директор аптеки, который, собственно, и попался на махинациях с лекарствами, а Наталья Сергеевна, работавшая у него фармацевтом, проходила по делу как соучастница. Дело они поставили на довольно широкую ногу: создали сеть постоянных заказчиков-покупателей, для которых в аптеке производились нужные препараты. Сырье для изготовления лекарств также поставлялось из определенных источников.

Когда деятельность предприимчивых аптекарей была раскрыта, участники группы получили разные сроки лишения свободы. Наталья отделалась тремя годами, доказав, что она только исполняла приказы директора, якобы и не догадываясь о настоящем размахе его преступных действий. Но, так или иначе, после освобождения из-под стражи она была лишена возможности заниматься фармацевтической деятельностью. Выйдя из тюрьмы, Гордеева не вернулась в Петербург, который был ее родным городом, а приехала в нашу губернию, где поселилась в Колокольцовке, в домике, доставшемся ей по наследству от бабушки. Между прочим, эта бабушка тоже числилась местной ведьмой. Так что имидж знахарки-колдуньи Наталья приобрела не на пустом месте: это было у них семейное. Мне оставалось только дивиться, как Влад свел с ней знакомство, но ведь говорят же, что рыбак рыбака видит издалека…

Дома я приготовила все для завтрашней поездки и легла спать. Мне хотелось выехать пораньше.

В Колокольцовку я приехала около девяти часов утра. Дорога, как обычно безлюдная, привела меня к заветной избушке. Наталья, которая, как видно, ждала меня с нетерпением, сразу же вышла мне навстречу. Ее круглое лицо на этот раз, помимо дежурной маски приветливой доброжелательности, выражало и искреннюю заинтересованность моим приездом. Я поняла, что она очень нуждалась в деньгах.

Мы прошли в дом. Надо отдать должное ее выдержке. Гадалка усадила меня за стол и стала расспрашивать о том, выполнила ли я ее указания по поводу завершения обряда. Я уж и думать забыла об этих инструкциях. Наскоро уверив ее, что я все исполнила как надо, я перешла к главной цели моего визита:

— Наташа, я привезла деньги.

Делая вид, что собираюсь достать их из сумочки, я включила диктофон. Наталья совершенно спокойно сидела за столом и смотрела на меня в упор. После небольшой паузы, показавшейся мне очень долгой, она сказала:

— Я вижу, ты не отступила от своего решения.

Я приняла вид человека, приносящего клятву на верность:

— Нет, не отступила. Я готова на все. Поэтому я здесь.

— Хорошо. Давай деньги.

Я достала пачку долларов в конверте и положила перед ней на стол.

— Здесь пять тысяч, как договаривались. Остальное — когда будет результат.

Наташа достала деньги из конверта и не торопясь пересчитала. Потом снова убрала их в конверт, встала и унесла деньги в другую комнату. Оттуда она вернулась, держа в руках бутылочку темного стекла. Наталья снова села за стол. Поставив пузырек передо мной, она стала говорить:

— Вот эти капли нужно добавлять в пищу. Это успокоительное средство, сделанное на основе лекарственных трав.

«Да, — подумала я, — „лекарственных“: дурман, белладонна, цикута, может быть, еще парочка подобных наименований. Успокаивают просто отлично: раз и навсегда».

Хозяйка продолжала:

— Дозу превышать не следует: капель десять на прием. Лекарство нужно добавлять в пищу. Желаемый результат достигается обычно через месяц, но в зависимости от состояния организма сроки могут сдвигаться как в ту, так и в другую сторону. Этого хватит почти на весь курс. Потом приедешь с оставшейся суммой, и я дам тебе остальное.

— А если превысить дозировку?

Наталья пристально посмотрела на меня, и в ее глазах промелькнула усмешка. Видимо, она подумала, что я ищу способ справиться с задачей при помощи уже имеющегося количества средства, чтобы не платить еще пять тысяч: налил в тарелку сразу полбутылки, и все готово!

— Этого делать нельзя. Так ведь можно и отравить человека! Могут случиться конвульсии, сильные аллергические реакции, даже язвы на коже и на слизистых оболочках и другие последствия.

Я прекрасно поняла то, что она хотела сказать: при превышении указанной дозы сразу станет ясно, что причиной смерти является отравление. Другими словами, это значит — выдать себя с головой. Поэтому следовать ее инструкциям просто необходимо.

Я взяла пузырек, стараясь держать его как можно осторожнее, чтобы сохранить на нем драгоценные отпечатки пальцев моей волшебницы, и сунула его в сумку. Получив еще несколько советов и пообещав вернуться, я покинула гостеприимный домик.

Вернувшись в Тарасов, я первым же делом отправилась в НИИ при медицинском университете, где работала старая знакомая Папазяна, Евгения Александровна Нестерова, милейшая женщина, всегда выполнявшая наши с ним просьбы. Гарик с благоговением относился к ее знаниям в области всяческих экспертиз, и ее мнение для него было истиной в последней инстанции. Евгения Александровна действительно считалась специалистом высочайшего класса. В лаборатории судебной медицинской экспертизы она проработала более двадцати пяти лет.

Увидев меня, Евгения Александровна встала из-за стола, за которым сидела, разглядывая что-то в микроскоп, и сказала очень приветливо:

— Здравствуй, Танюша, давненько ты у нас не появлялась!

— Вот, Евгения Александровна, принесла вам для анализа этот пузыречек. Не откажите в любезности, проверьте его содержимое по старой памяти.

— А что в нем?

— Да я и сама не знаю. Может, там вишневый сироп, а я за него пять тысяч долларов отвалила!

Евгения Александровна рассмеялась:

— Да, дороговато для вишневого сиропа. Хорошо, приходи послезавтра, будет готово. Раньше обещать не могу, сегодня у меня много работы.

Утром меня разбудил телефонный звонок. Поднимая трубку, я посмотрела на часы и с удивлением отметила, что уже половина десятого. Обычно я просыпаюсь гораздо раньше, а сегодня проспала. Звонок был от Ленки:

— Привет, Тань, ты знаешь, что у Динары Влад пропал?

— Неужели? — я постаралась говорить так, чтобы мое удивление звучало совершенно естественно.

— Да, пропал, как сквозь землю провалился. Она его уже несколько дней ищет: у родителей его нет, сотовый не отвечает…

— А друзья-то есть у него? Что друзья говорят?

— Те, кому Динара звонила, тоже ничего не знают. Она ужасно беспокоится, не знает, что и думать.

Да, Ленка не добавила нового к уже известной мне информации. Мы еще некоторое время поговорили о бедственном положении Динары, а потом о других горячих новостях нашего города, страны и планеты всей. Затем моя подруга попрощалась со мной, сказав, что не может долго говорить, потому что ей надо идти по делам.

После Ленкиного звонка, думая о том, куда же все-таки мог подеваться Динарин бойфренд, я вдруг поняла, что беспокоится о нем, в сущности, одна Динара, а все остальные, включая его родителей, проявляют завидное спокойствие по поводу его необъяснимого отсутствия. Выходит, для хорошо знающих его людей это отсутствие было не таким уж необъяснимым…