Книга Родственный обмен. Книга 2. Новая Родина - Виктория Доненко

Она важно села в машину, и авто отъехало. Джеф тупо смотрел ему вслед… На что он потратил свою жизнь?..

ЭПИЛОГТРИ МЕСЯЦА СПУСТЯ

Из двери с табличкой «Djudi Taun. Vice President» вышла бывшая секретарша. Она прошла в кабинет Алекс, где разместилась Саша.

Та по обыкновению сидела с бутылкой, мрачно уставившись в экран телевизора. Вид у нее был не слишком ухоженный, взгляд — привычно равнодушный.

— Алекс, ты опять пьешь. Доналд, по-моему, уже перестал тобой интересоваться. Работает на свой страх и риск, — укоризненно сказала Джуди.

Саша вяло отмахнулась.

— Пусть… Ты у нас вице-президент, вот и работай! Сколько наработаешь, столько твое. А мне хватит того, что есть…

Она отхлебнула из бутылки.

— После поездки в Москву тебя словно подменили, — заметила Джуди. — Я тебя просто не узнаю! И все остальные тоже!

— Не напоминай мне про Москву! — вздрогнула Саша.

Они помолчали.

— «Майкрософт» опять падает, — сказала Джуди. — Будем избавляться?

Саша отозвалась безразлично:

— Поинтересуйся у Доналда. — Она задумалась и добавила безразлично: — Хотя нет, будем покупать. «Майкрософт» всегда падает. Знаешь, сто пятьдесят лет назад жил такой европейский философ, Карл Маркс. Он уверял, что капитализм вошел в свою последнюю стадию и начал разлагаться.

Джуди непонимающе посмотрела на Сашу.

— Так вот, Карла Маркса давно нет, а капитализм до сих пор разлагается. Так же и «Майкрософт».

Джуди захрустела чипсами. Саша молчала, но наливалась злобой. Наконец она не выдержала.

— Что ты опять жрешь эту дрянь?

— Извини.

— Неужели тебе нравится? Все эти гамбургеры, чизбургеры? Ты хоть когда-нибудь нормальную еду пробовала?

— Я бывала в русском ресторане.

Русский ресторан в Америке, хо-хо! Его держат поляки, которых в пятилетнем возрасте вывезли из Кракова! Я попросила у них печеной картошки в мундире, а они мне принесли гору чипсов. Я их спрашиваю: «Это что?» А эти придурки: «О, yeah, yeah!» Да за такое убивать надо! — Она перешла на русский язык. — Не могу уже видеть все это! Эти тупые морды, эти прямые улицы, эти скотские разговоры… Три слова на уме: мани, паркинг и фак! Фак — паркинг, паркинг — мани! Я сдохну здесь, сдохну, и никто слова доброго обо мне не скажет! Не могу больше, не могу! Хочу домой! В Москву! На Арбат! Картошечки с маслицем, воблы хочу! Всего хочу! Мамочка, забери меня отсюда!..

Она зашлась в истерике. Джуди перестала жевать и уставилась на нее со страхом. Внезапно Саша прекратила истерику, нажала селекторную связь и, всхлипывая, сказала:

— Хиллари!

— Да, мисс Алекс, — отозвалась секретарша.

— Закажи мне билет в Россию. Срочно!

— Куда именно, мисс Алекс?

— В Москву, конечно, дура, в Москву! Знать должна, а не переспрашивать, как попугай!

По родному городу Саша шла с сумкой через плечо, робко озираясь вокруг, словно все видела впервые. Она не понимала толком, зачем вдруг рванулась сюда. Но тоска, злая, страшная тоска не давала ей дышать, улыбаться, жить…

Саша повернула за угол и наткнулась на вывеску «Крошка-картошка». Зашла… Быстро наевшись печеной картошкой с американскими наполнителями, Саша вышла на улицу и остановилась в замешательстве. В глазах у нее застыла легкая растерянность: что делать дальше, она не очень представляла. Для чего она все же на этот раз пожаловала в Москву?..

Вокруг нее шагали люди, звучали голоса, звенел смех… Жизнь шла, словно обходя Сашу стороной…

Неожиданно перед ее глазами возник бомж.

— Девушка, можно вас на минуточку? Мы, кажется, где-то встречались. Видимо, в другой жизни. У вас до боли знакомое лицо…

Саша вгляделась в бомжа и узнала его. Это был тот самый, который разговаривал с Сашей и Алекс.

Он тоже всматривался в Сашу, покачивая головой.

— Я бы сказал, вы — ужасно привлекательная. Не хотите сделать жизнь ближнего чудесной, как и ваш внешний вид? Хотя бы на время.

— Вы, наверное, забыли: там, где можно жить, можно жить хорошо. Это ваши слова? Тогда вперед…

Саша протянула ему доллар. Бомж с достоинством взял деньги.

— Спасибо. Но я такие глупости не говорю. Это каждый дурак знает.

— Знать, может, знает, а живет все равно плохо… — Саша усмехнулась, махнула рукой и, заметив телефон-автомат, направилась к нему.

На Чистопрудном бульваре старая квартира стояла уже полупустая. Здесь уже практически никто не жил. Все было готово к переезду: на полу громоздились коробки, ящики, упакованные вещи… Женя, Гошка и Анна Денисовна на кухне собирали на стол.

— Ну, где наша мама? — заныл Гошка. — Почему ее так долго нет?

И бросился в прихожую, услышав долгожданный звонок в дверь.

— Мама!

Все, включая Анну Денисовну, тоже побежали в прихожую. Гошка открыл дверь и прилип к Алекс. Она улыбнулась и осторожно коснулась своего большого живота. Женя помог ей раздеться.

— Ну что, дочка? Кто у нас будет? Мальчик или девочка? — нетерпеливо спросила Анна Денисовна.

— Только не падайте в обморок. Там двойня… — усмехнулась Алекс и снова осторожно положила ладонь на живот. — Наследственность…

Женя подхватил Алекс и закружил.

— Ну, хватит, осторожно! Медведь! Уронишь или толкнешь детей, — строго остановила его Анна Денисовна.

— Не толкну…

Зазвонил телефон. Анна Денисовна сняла трубку.

— Тебя, Сашенька…

Алекс взяла трубку из рук свекрови.

— Да… Кто?! — Она изменилась в лице и помолчала. — Ладно, — наконец нехотя пробормотала Алекс.

Она положила трубку и вернулась в кухню, где ее ждала вся семья. Женя глянул вопросительно.

— Кто это?

— Она… — пробурчала Алекс, хмуро глядя в стол.

— Кто — она? — не поняла Анна Денисовна.

— Она… Саша… Александра. Моя сестра. Женя помрачнел и беспокойно поправил очки. Хотя теперь они были в дорогой модной оправе и не имели привычки съезжать с носа.

— У тебя есть сестра? Я даже не знала. И что, тоже Саша? Вот удивительно… Двоюродная? — всплеснула руками Анна Денисовна.

— Нет. Родная. Но я сама узнала о ней недавно.

— Старшая или младшая?

— Честно говоря, не знаю, надо спросить у Жени…

— У Жени? А при чем тут Женя? Это же не его сестра! — вновь изумилась Анна Денисовна.

— Не его… Но он должен знать.