Книга Свистопляска с Харриет - Дороти Кэннелл

– Вот ты где, дорогая. – Он улыбнулся мне так, словно внезапно увидел, как я выгребаю на каноэ вверх по бурной реке. – Хопперы снова здесь, и им не терпится увидеться с твоим отцом.

Бен посторонился, пропуская вперёд уже знакомую троицу. Мужчину и двух женщин.

– Очень жаль, что вам пришлось приехать во второй раз. – Я вздохнула и двинулась им навстречу.

Бен представил присутствующих, призвав на помощь всю свою обходительность и очарование. Деревянные Хопперы составляли резкий контраст с моим ненаглядным. Настоящие куклы, крашеные русские куклы без рук и ног, которые вкладываются одна в другую. Как же они называются… Ах да, матрёшки. Правда, как у Сирила (так звали мужчину), так и у его спутниц Эдит и Дорис все конечности были на месте, но держались гости так напряжённо, что казалось, будто каждый вырезан из цельного куска дерева. У всех троих были прямые чёрные волосы, одинаково постриженные под горшок, и ничего не выражающие круглые птичьи глаза-пуговки.

– Прошу вас, присаживайтесь.

Стараясь не обращать внимания на ухмылку Фредди, я неловко взмахнула рукой, чувствуя себя такой же деревянной матрёшкой.

– Да-да, будьте как дома! – Тётушка Лулу выскочила из-за кресел и вприпрыжку устремилась к дивану, где лежала её сумочка. – Почему бы вам не сесть рядом со мной, Эдит, дорогуша?

Вообще-то обращалась тётя Лулу к Дорис. По крайней мере, мне так показалось, но это не имело никакого значения. Женщина в красной блузке поверх чёрной юбки покорно села на диван, примостив у ног сумку, точную копию ридикюля моей тётушки. Женщина в жёлтой блузке и чёрной юбке (которую для себя я определила как Эдит) и Сирил, в ярко-синей рубашке и чёрных брюках, заняли соседние кресла.

– Ну вот и отлично! Все в сборе! – Фредди хлопнул меня по плечу, рассчитывая, видимо, оказать тем самым моральную поддержку, в которой я отчаянно нуждалась, но добился лишь того, что у меня подогнулись колени. Голос кузена был неестественно-весёлым, поэтому ничего удивительного, что его мать пришла к ошибочным и, на её взгляд, отвратительным выводам.

– Кто эти Хопперы? – театрально прошептала тётушка Лулу, выкатив глаза от ужаса и вжавшись в сиденье дивана с таким видом, словно собиралась перекреститься.

– Они пришли встретиться с отцом, – спокойно ответила я. – Им предстоит выполнить тяжёлую обязанность, и мы, конечно, не желаем усугублять их страдания.

– Ты хочешь, чтобы мы с мамулей вас покинули? – Фредди предложил это с напористостью человека, зазывающего на «Титаник».

Учитывая неловкость положения из-за пропавшей урны, я ничего не имела против того, чтобы Фредди с тётей Лулу время от времени нас отвлекали.

– Вы не возражаете, если моя тётя и кузен останутся? – спросила я гостей.

– Нет, я не возражаю, – проскрипел Сирил. – Ты возражаешь, Эдит?

– Нет, я не возражаю, – отозвалась жёлтая блузка и передала эстафету красной блузке: – А ты, Дорис?

– Нет, я не возражаю, если ты не возражаешь, Эдит.

Все свои реплики Хопперы произнесли, ни разу не пошевелив губами, одинаковыми деревянными голосами. Я никогда не могла избавиться от мысли, что было бы хорошо собрать их друг в дружку и бросить в ящик с игрушками.

– Привести дядю Морли? – прошептал Фредди мне на ухо.

– Этого не избежать, – пробормотала я в ответ. – Папа должен быть здесь. Попробуй подкрепить его стаканчиком бренди; графин, наверное, у него в комнате.

– Бегу!

Кузен вылетел за дверь, впустив Тобиаса. Хвост моего кота был поднят трубой, словно Тобиас говорил: «Только попробуйте мяукнуть на меня не тем тоном». Мы с Беном разом бросились к нему, якобы для того, чтобы схватить и как следует потискать. И под прикрытием всеобщего минутного замешательства я чуть слышно спросила:

– Ты сказал им, что Харриет у нас нет?!

Бен ответил, уткнувшись в кошачью шерсть:

– Я подумал, что лучше сначала дать им понять, что мы честные люди, так сказать соль земли. – Он покаянно заглянул мне в глаза. – Прости, Элли, знаю, что ты терпеть не можешь этого выражения.

Несколько секунд я пыталась сообразить, что он имеет в виду. А-а, ну да, папа вчера обозвал маму «солью земли». Странно, но никакого раздражения не было и в помине. Слишком многое произошло с той минуты, когда папа объявился на пороге Мерлин-корта. За это время я успела понять, что мой отец – милый и уютный старик, на которого невозможно всерьёз сердиться.

– Не сомневаюсь, муж уже принёс вам свои соболезнования, и мне хотелось бы присоединиться к ним, – забормотала я, обращаясь к Хопперам. – Искренне сожалею о вашей потере и сочувствую. – Я присела на диван рядом с тётей Лулу, которая нежно прижимала к груди свою сумочку. – Простите за бесцеремонность, но в каком родстве вы состояли с Харриет?

Русские матрёшки помалкивали, таращась на меня круглыми блестящими глазами. У них что, языки отнялись?

– Она была нашей кузиной, – наконец ответил Сирил.

– Верно, нашей кузиной, – подхватила матрёшка в красной блузке.

– Нашей любимой кузиной, – поддакнула её сестрица в жёлтой.

– Наши гости состоят в прямом родстве, – пояснил Бен, – брат и две сестры.

– Вы издалека?

– Остановились в пансионе «На утёсе».

Сирил так и сверлил меня взглядом.

– Ты знаешь, где это, Элли. – Бен прислонился к каминной полке, Тобиас пушистым боа устроился на его плече. – Пансион миссис Блум.

– Да, на повороте дороги перед самым Старым Аббатством. Миссис Блум – сестра миссис Поттер.

Я чувствовала, что превращаюсь в попугая. Ещё немного, и на затылке вырастет пёстрый хохолок.

– Неужели? – Бен приподнял брови, изображая интерес.

– Вас подвёз кто-то из жильцов миссис Блум?

– Мы взяли такси. Как и сегодня утром.

С этими словами Эдит опустила взгляд на свои чёрные башмаки из лакированной кожи, вероятно залюбовавшись шнурками. Точно такие же ботинки красовались на ногах Дорис и Сирила.

– Какая жалость, что вам не попался милый мистер Прайс! – Рядом со мной раздалось жеманное хихиканье.

Хопперы дружно уставились на тётушку Лулу, но поскольку их лица по-прежнему ничего не выражали, невозможно было сказать, озадачила ли их реплика.

– Мистер Прайс – коммивояжёр, он подвёз тётю Лулу от станции.

Я поплотнее запахнула верблюжью кофту, моля, чтобы скорее появились Фредди с папой. Меня должно было бы удивить, что Хопперы сами не спросили о нём, но к этому времени уже стало понятно, что в нашей мучительной беседе они не способны на какую бы то ни было инициативу. Или же намеренно хранили сдержанность. Действительно ли Сирил не понял вопроса, когда я спросила, откуда они приехали? Или эти Хопперы не желают сообщать, где живут, из опасения, что папа напросится к ним в сожители, чтобы быть поближе к Харриет? Если так, то в их действиях есть смысл, но мне почему-то не верилось в столь простое объяснение. Откуда мы можем знать, что деревянная троица – те, за кого себя выдают? Скорбящие родственники Харриет, желающие исполнить последнюю волю покойной.