Книга Демон плюс - Георгий Зотов

– Это и есть плата за продажу души? – вздрогнул Леннон. – Как жестоко…

– Я тут ни при чем, – рассмеялся Шеф. – Фишка в том, что ты сам этого захочешь! Испробовав все на свете, посчитаешь такой брак экстравагантной штучкой. Голыми станете для дисков фотографироваться… Да и не только.

– Я все еще в раздумьях, – колебался Леннон, выжимая кровь из разреза. – Сколько времени бренчим на гитарах: все бесполезно. Имеется у нас такая песенка – Love me do, два притопа, два прихлопа, каждый вечер со сцены в баре играем. Неужели она вынесет девицам мозги? Или, есть еще задумка – спеть балладу… чтоб за душу брала… ля– ля, тополя, как классно вчера было у меня… и все проблемы испарились… ту-ру-ту-тууу… неужели покатит?

– Друг, – радушно сказал Шеф, повернувшись на хлипкой табуретке, – разуй глаза. Да люди и спустя сорок лет обревутся белугой, слушая музычку, которую ты мне сейчас напел. Одних кавер– версий с тысячу штук наделают. Тебе скучно станет. Напиши вот что угодно – тут же автоматически хитом сделается.

– У меня дыхание перехватило, – с горловым свистом признался Леннон. – Но почему именно я? Ведь все молодые группы мечтают о славе… и каждая готова продать душу за успех. Почему же вы явились ко мне лично?

– Хватит болтать, у тебя кровь свернулась, – протянул ему контракт Шеф. – Можешь сравнить нынешнее действо с лотереей. В нее играют все, а выигрывают единицы – в этом и смысл проведения лотерей. Если бы ты читал «Республику Шкид», то не задавал бы подобных вопросов. Я отбираю только лучшие души из тех, что мне предлагают – душа эстетического таланта в личном владении всегда интереснее, нежели сердце дворника. Кроме того, ты сильно польстишь мне впоследствии, сказав в интервью фразу, что Beatles намного популярнее, чем Голос. Вот это будет скандал!

– Неужели все звезды продаются? – обхватил голову руками Леннон. – Ну, вы прямо продюсер. Не отдашь вам душу и тело – на эстраду не пробьешься.

– А что тебя смущает? – снисходительно отозвался Шеф. – Где ты хоть раз в жизни наблюдал, чтобы настоящий талант сам пробивался в шоу– бизнесе? Да ладно, еще сейчас… ты бы увидел, что начнется на эстраде к концу века! Души станут предлагаться пачками и стремительно упадут в цене, словно курс африканского франка. Твое счастье, что ты никогда в жизни не увидишь таких потрясающих исполнителей как Катя Лель или Сергей Зверев. Думаешь, что настоящее чудовище – это я? Ох, как же ты ошибаешься…

…Капнув кровью, Джон Леннон подмахнул сначала один, а следом и второй экземпляр. Шеф заверил договор адской печатью, вспыхнувшей прозрачным пламенем. Помедлив, он дохнул на нее – по комнате разнесся запах гари.

– Мне пора, – сказал Шеф, привычно свернув контракт в трубочку. – К тому же, ты не слишком– то гостеприимен. Трудно плеснуть чашечку чаю?

– Где ж на чай денег взять? – проскулил Леннон. – Последнюю дойчмарку вчера истратили, купили струну для гитары. Хочешь пресной воды? Мне ее неделю назад отключили за неуплату. Но я заранее в ведре на кухне припас.

– Благодарствуйте, – передернулся Шеф. – Превращать воду в вино, подобно конкуренту, я не умею. Поэтому осчастливить тебя не смогу. Теперь наша фирма в рамках сделки приказывает ответить на один вопрос. Стал бы ты обращаться ко мне за славой, если бы Ад представлял собой контору неудачника, ничтожества без денег, но с суицидальными наклонностями?

– Зачем? – искренне удивился Леннон. – Темные силы даруют запретный плод – в этом и есть смысл их существования. Для чего же продавать душу, если за нее не получишь и ломаного фартинга? Исчезает повод служить злу.

Шеф довольно осклабился. Джон бросил взгляд в сторону двери.

– Скоро придет Пол – отправился в лавку умолять подлого мясника отпустить в долг сосисок, – намекнул «битл». – Он может застать нас вместе.

Шеф наморщил лоб, вспоминая.

– Маккартни, что ль? – засмеялся он. – Забавный чувак Жаль, ты не увидишь его через полвека – умереть не встать. Пол, будучи уже совсем старичком, вторично женится на звезде порнушных съемок – одноногой блондинистой фотомодели. И при разводе та мадам обдерет несчастного, как липку.

– Уму непостижимо, – Леннон помотал головой на манер уставшей лошади. – Получается – стоит нашей команде стать миллионерами, и нас сразу можно помещать в психушку? Я женюсь на старухе из Японии, а Пол – на жадной инвалидке– нимфоманке? Чем же мы заслужили такую ужасную судьбу?

– Тем, что решили стать звездами, – пресек дискуссию Шеф. – А кому сейчас в этом мире легко? Хочешь денег? Солнце, одного таланта мало. Надо и вести себя как звезда. Скажи спасибо, что на козе жениться не заставили.

…Полный раздумий, Леннон вышел в коридор. Он вернулся, держа в руке треснутую чашку, полную затхлой и застоявшейся воды. Шефа в комнате уже не было – в воздухе смешивались запахи парфюма и обгоревшей бумаги.

– Свершилось… – промолвил Джон, созерцая сочащийся дождевой водой потолок – И почему– то мне совсем не страшно. Беспокоит одно – как же я узнаю о завершении контракта? Какие слова мне скажет курьер от Него?

…За его спиной, на облезлой стене, зажглись и погасли большие красные буквы – «Мистер Леннон?[35]». В замке фанерной двери со скрежетом повернулся заржавленный ключ – таща в каждой руке по тяжелой сумке, в квартиру ворвался жизнерадостный парень, обладатель крупного носа на пару со стрижкой каре. Глаза пришельца горели от бешеной радости.

– Представляешь, Пол, – обратился к нему упавшим голосом Джон Леннон. – Через сорок лет ты станешь миллионером, но женишься на одноногой манекенщице, звезде дешевой порнухи. Жизнь – это такое говно…

– Ты опять мою траву в горшке на подоконнике взял? – завистливо спросил Маккартни. – Сто раз сказано – не бери без спросу. Отсыплю сколько надо, свои же люди. Снова натощак курил? Ну, тебя и накрыло. Глаза квадратные, сам не свой – представляю, как тебя на хавчик пробивает. Ликуй, старина – у нас праздник Только явился к мяснику, а он мне без разговоров – кило сосисок, пять фунтов ветчины, телячью ногу. Даже не знаю, что с этим немцем случилось. Срочно звони Джорджу и Ринго – жратвы на всех хватит. И с чего нам сегодня так повезло? Не иначе, как ты продал душу дьяволу!

…Вода, которой поперхнулся Леннон, брызнула у него через нос…

Покинув жилище будущего кумира миллионов, Шеф дождался, пока старик прохожий в конце проспекта повернет за угол. Ударившись о землю, он превратился в черного пуделя с ухоженной, гладкой шерстью. Тявкнув, пес с восторгом поспешил навстречу моросящему дождю. Перепрыгивая через гамбургские лужи, пудель веселыми прыжками несся по мокрому асфальту. Шеф решил повременить с возвращением в Город, прогуляться, а заодно и обдумать складывающееся положение. Гавкнув на мальчишку, обрызгавшего его водой, он с лаем погнался за рыжей, в белых пятнах кошкой – животное в панике забралось на дерево. Прохожие засмеялись – какая– то женщина бросила ему печенье, Шеф поймал лакомство на лету, облизнувшись.