Книга Большой бамбук - Тим Дорси

— Форд, так дело не пойдет, — обратился к нему Педро. — С тех пор как тебя турнули с работы, ты носа не кажешь из квартиры.

— Почему бы сегодня вечером тебе не пойти вместе с нами? — предложил Рей.

— Слушай, дружище, ты это дело кончай, — поддакнул Марк.

— Налицо все признаки депрессии, — сделал вывод Тино, надевая тенниску.

— Между прочим, я пишу лучший сценарий в моей жизни, — возразил Форд. Стук-стук-стук. — Сначала я просто хотел чем-то себя занять. Постепенно оно стало получаться само.

— Какое еще оно? — уточнил Марк.

— Сценарий, — ответил Форд и покрутил валик, чтобы вытащить лист бумаги. Вытащив, добавил его к аккуратной стопке, что уже выросла рядом с пишущей машинкой. — И вот теперь он закончен.

— Что значит, теперь ты можешь пойти вместе с нами?

— Уговорили, — сообщил Форд и встал из-за стола.

Педро надел крышку на дезодорант.

— Вот это другое дело.

Форд включил электробритву.

— Подождите меня.

Тампа. Международный аэропорт

Последние минуты до взлета. Кресло 42B, зажатое между двумя другими. Серж поправил над головой воздуховоды и лампочку для чтения. Затем вытащил из кармана в спинке переднего сиденья брошюры, раскрыл руководство по поведению в экстремальных ситуациях, пробежал взглядом и сунул назад. Положил руки на колени и улыбнулся. Посмотрел себе на ноги. Его колени почти касались переднего кресла. Серж нахмурился. Он слегка поерзал в кресле, пытаясь занять более удобное положение и вытянуть ноги. Бесполезно. Он слегка сдвинулся в другую сторону. Затем ухватился за оба подлокотника и попытался сдвинуть тело как можно дальше. Увы, колени все равно упирались в переднее кресло.

Кресло 42A. У окна. Немолодой мужчина в деловом костюме делал в органайзере какие-то заметки. Неожиданно органайзер затрясся. Перо дорогой ручки соскользнуло куда-то на поля. Мужчина посмотрел на пассажира слева от себя. Тот усиленно работал ногами, пытаясь найти удобное положение. На минуту Серж прекратил попытки сесть поудобнее и улыбнулся. Мужчина улыбнулся в ответ и вернулся к прежнему занятию.

Кресло 42C. У прохода. Коулмен постучал Сержа по плечу.

— Ты, случайно, не знаешь, когда начнут разносить спиртное?

— Во всяком случае не сейчас. У меня проблема с конфигурацией. — Серж потянулся вниз под переднее кресло и извлек из-под него свою сумку.

— Ну вот, теперь для моих ног есть место. Могу даже слегка распрямить колени.

— Зато теперь у тебя на коленях сумка, — заметил Коулмен. — А в правилах написано, что…

— Я знаю, что написано в правилах, — огрызнулся Серж. — Но полка над моей головой уже забита чужими вещами. Это все равно что попытаться сложить кубик Рубика. — Серж вытряхнул из сумки себе на колени ее содержимое. — Коулмен, попробуй запихнуть всю эту дребедень в карман переднего кресла. Вы пользуетесь своим карманом? — обратился он к соседу справа.

— Что вы сказали?

— Спасибо.

Наконец Серж рассовал по карманам содержимое пакета, расправил его и запихнул в спортивную сумку, что стояла на полу у ног Коулмена.

— Вот и все.

Он вытянул ноги во всю длину и блаженно улыбнулся. Руки сложил на коленях. Прошло с полминуты. Серж посмотрел сначала на мужчину справа, потом на Коулмена.

— Готов поклясться, что я просил дать мне место у окна.

— Чем тебя не устраивает то, на котором ты сидишь? — спросил Коулмен.

— Отсюда мне не видна Америка. Нам с тобой лететь целых пять часов, через два столетия дремлющей внизу истории, но ничего из этого мы с тобой не увидим. Где она, покупка Луизианы? Где Дейви Крокетт? А Дикий Запад? А Золотая лихорадка? И наконец, где Тихий океан? Вот что я тебе скажу. Если бы я занимался своими делами и не смотрел в окно, я бы уступил человеку место. Да-да, именно так я бы и поступил. Да, сэр, я бы не отказался, если бы кто-нибудь поменялся со мной местами. Но разве можно ждать от людей, чтобы они читали чужие мысли? Никто даже не догадывается о том, как я люблю смотреть в окно! Потому что если бы догадывались, то наверняка давно предложили бы мне свое место…

— Послушайте, — произнес бизнесмен, отрываясь от органайзера, — я с удовольствием уступлю вам свое место…

— Нет, нет, и еще раз нет, сэр! Ни за что на свете! — воскликнул Серж. — Даже слышать об этом не желаю. Доставить вам такое неудобство. Нет, нет, и еще раз нет!.. Ну хорошо, если вы так настаиваете.

Серж поднялся, и они с соседом неуклюже поменялись местами.

Мужчина открыл свой органайзер и вновь углубился в работу.

Лайнер вырулил через летное поле и развернулся в конце взлетно-посадочной полосы. Ожили двигатели. Серж легонько постучал бизнесмену по плечу.

— Знаете, что я люблю делать при взлете? Давайте притворимся, что мы с вами пара чуваков из прошлого! Ну, из тех времен, когда люди в глаза не видели самолета! И в тот момент, когда колеса отрываются от земли, мы заводим разговор, как если бы его завели они…

Лайнер уже катил по бетону взлетно-посадочной полосы. Сначала медленно, затем все быстрей и быстрей — восемьдесят, девяносто, сто миль в час.

— Давайте вы будете Томас Джефферсон, а я Аарон Бэрр.

Самолет задрал нос вверх и взмыл в воздух.

— Том! Том! Какого хера! Что здесь происходит? Как нас с тобой угораздило попасть в живот гигантской стальной птицы! Ну все, они уже убрали шасси. Можете больше не притворяться, что вы Джефферсон.

Мужчина слева сделал вид, что с головой ушел в работу.

— Значит, вы бизнесмен, — изрек Серж, — но сидите здесь вместе с народом, в экономклассе. Как благородно с вашей стороны. И какая разница, если кто-то подумает, будто у вас плохи дела. Ненавижу снобов из первого класса. Вечно они строят из себя бог знает кого! На самом деле они только делают хуже самим себе. Сидят, развалясь, в огромных креслах, а стюардессы суетятся вокруг них с полотенцами. От одного этого хочется голосовать за демократов. Кстати, чем вы занимаетесь? Можете не говорить, лучше я представлюсь первым. Я снимаю фильмы. То есть пока еще не снимаю, но это уже детали. Я мечтаю о том дне, когда наше кино вернется во Флориду. Почему, спрашиваете вы? Хорошо, я вам отвечу. Угадайте, какой фильм за всю историю Флориды принес самые большие сборы? Что, пытаетесь угадать и не получается? Так-так, ваше время истекло. «Глубокая глотка»! Четыреста миллионов долларов и выше. Верно. Целиком и полностью разделяю ваше мнение. Покажите мне человека, которому бы хотелось, чтобы первым, что приходит людям в голову, когда они думают про Флориду, был отсос? Никому! — Серж со всех сил ткнул кулаком в спинку переднего кресла. — Я полагаю, вы из нашего штата? Готов поспорить, что из нашего, я посмотрел на ваши вещи. Совершенно с вами согласен, извращения нам ни к чему! Не нужно нам никаких отсосов, никаких голых сисек, ни ковыряния в задницах, ни самих задниц, ни членов во весь экран. Ни белых, ни цветных. Ничего, покорнейше благодарю! Фу, омерзение, да и только! Уберите от нас эту гадость! Коулмен со мной, разумеется, полностью согласен, ведь мы живем в свободной стране. Дисней шел по правильному пути, пока не помер. Но как только его не стало, его мечту испоганили длинными репликами. Я и говорю: приятное развлечение для всей семьи. Вот мое видение Америки. Но с тех пор, как порнуха пробилась в диалоги, у меня появилась куча вопросов к нашей «Стране Чудес». Надеюсь, вы в курсе, кто такой Джон Холмс? Легенда кино для взрослых. Член у него был размером с хоккейную клюшку. У чувака на счету где-то около двух тысяч порнушных картин. Но и это еще не все, скажу я вам…