Книга Битва - Триша Салливан

— Давай же, Пискля! — имел обыкновение говорить СЕ, вперевалочку надвигаясь всей своей массой на Менискуса и угрожающе протягивая к нему растопыренную руку, медленно, чтобы дать возможность Менискусу нырнуть под нее или прикрыть голову.

Менискус же, задрав руки к лицу, плотно стиснув локти и вжав голову в плечи, ни разу даже не попытался уклониться. Сияющий запугал его до смерти. У него едва оставались силы цепляться за жизнь. Обычно все заканчивалось тем, что Менискуса швыряли на пол, где он и замирал в позе зародыша.

— Немедленно срежь это дерьмо! — велел Сияющий нынче утром после очередного стремительного приземления Менискуса. — Хочешь вернуться в утробу матери? Там и окажешься, если я грохну тебя. Тогда получишь возможность реинкарнироваться в теле тритона.

Шел второй раунд ежедневного поединка/безоговорочной капитуляции; СЕ только что закончил приделывать тормоза к рулю велосипеда, а Наоми объяснялась по телефону («Нет, Мэдди, крысолов не приходил. Нет. Нет, я ничего не отменяла. Вообще-то я решила, что вы сами передумали. Они сказали, что отмена заказа пришла с вашего счета. Да нет, я не шучу, клянусь вам…»). Сияющий развлекался по полной, пытаясь устроить с Менискусом любительский матч по боксу, но всякий раз, как его взгляд падал на ногти Менискуса, он кривился, на лице появлялось такое выражение, словно он вот-вот сблюет.

Менискус, съежившийся комочком на полу, заметил:

— Тритоны откладывают яйца. Они не могут принять позу зародыша.

Сияющий застыл от неожиданности. Ему внушали неизбывное отвращение ногти Менискуса, которые к этому времени своей синюшностью напоминали ногти мертвяка и стали к тому же сильно загибаться, достигнув небывалой длины за последние два дня. Менискус обнаружил, что ему все труднее выполнять такие простые действия, как еда и одевание, но он опасался, что если перестанет заставлять ногти расти, то утратит свою новую внутреннюю способность. Он также направил усилия и на волосы, так что теперь они свободно струились по его плечам — черная шевелюра, испещренная лазурными полосами.

Сияющий снова проорал Наоми:

— Эй, сука, это последнее предупреждение — если он только сунется ко мне этими своими граблями, я за себя не отвечаю!

Но Наоми была поглощена разговором с доктором Бальдино. Они слышали ее по переговорному устройству с лабораторией.

— Откуда мне знать, что там вытворяет Бонус? Она ваш ребенок, не мой. Да, в игре пока сбоев нет, не думаю, что мыши и впрямь прогрызли провода.

Сияющий легонько стукнул Менискуса по почкам и сказал:

— Что за размазня! Ну же, поднимайся и дерись, придурок.

И как, скажите на милость, ему это сделать? Он же ферма по выращиванию вирусов, а не какой-нибудь там тигр. Менискус хотел раствориться, исчезнуть. Его ногти с лязганьем сошлись, когда он попытался укрыть лицо от пронзительных глаз Сияющего.

— Что мне действительно интересно, так это почему у тебя ногти на ногах не вымахали такими же длиннющими, как на руках? Ты, ублюдочный уродец, отвечай!

— Эй вы там! — позвала Наоми через плексигласовую перегородку.

Голос ее разнесся эхом по аквариуму. Она кокетливо размахивала банками с лимонадом. СЕ шагнул назад, чтобы Менискус мог встать. На нем красовалась гавайская рубаха, придававшая ему сходство с жителем Полинезии, обрезанные серые тренировочные штаны и красные парусиновые баскетбольные кеды марки «Кедс», четырнадцатого размера. Он заметил восхищение на лице Наоми.

— Ты вовремя, крошка, — сказал Сияющий. — Покажи-ка мне свои хорошенькие грудки.

— Нет, — сердито отрезала она. Оглянулась, чтобы убедиться, что никто в их сторону не смотрит. Затем ушла в свою комнату и что-то сделала с камерой, которая просматривала аквариум. Красный огонек погас. Наоми вернулась, задрав футболку.

— О да, Наоми, девочка, мне нравится то, что я вижу. — СЕ вытащил наружу свой конец.

Менискус попытался было нырнуть в МУЗУ и укрыться на время в Молле, но установленные доктором Бальдино настройки ограничили доступ к подсознанию. Не удалось подавить переполнявшие его эмоции с помощью игры. Менискус прикрыл глаза и притворился, что его здесь нет. То, что сейчас происходит, не укладывалось ни в какие рамки.

— Когда же ты надумаешь нанести мне визит, девочка? Уж я-то знаю, как тебе хочется попробовать моего дружка. Давай, не стесняйся, крошка.

Странный скрип заставил Менискуса открыть глаза. Поначалу он подумал, что объявилась та самая мятежная мышь, но так скрипела кожа Наоми. Она прижалась к плексигласовой перегородке, возбужденно терлась об нее и ударялась сосками, учащенно дыша. Сияющий подначивал ее одобряющими восклицаниями. У Менискуса тотчас же началась болезненная эрекция, а по спине побежали электрические разряды, потому что вирусы враз оживились. Он чувствовал присутствие Лазурных монстров, поселившихся внутри его тела. Они ели и испражнялись с бешеной скоростью. Они размножались.

Менискус хотел попытаться утихомирить их, но не мог попасть в Молл. Он не знал, как там разворачиваются события. Менискус решил, что его зубы сейчас выпадут. Внутренности словно взбесились. Он снова плотно закрыл глаза, но оказался бессилен укрыться от дразнящего голоса Наоми.

— А теперь ответь-ка мне. Почему это твои феромоны полностью совпадают с набором «Потри и понюхай» Арни Хеншоу?

Хриплый голос Сияющего звучит так, словно мысли его сейчас очень далеко.

— Как тебе удалось заполучить «Потри и понюхай» Хеншоу?

— Он был в рекламном наборе, который куратор Гулд послала доктору Бальдино. По-моему, Мэдди нацелилась на сперму борова.

— А ты залезла в ее почту?

— Тебя это нисколько не касается. Давай же, отвечай на вопрос. Почему у тебя такие же феромоны, как у него?

Менискус открыл глаза. Наоми стояла напротив Сияющего, их разделяла только перегородка.

— Если я тебе скажу, ты меня выпустишь?

— Размечтался! — Наоми ухмыльнулась и попятилась, снова натянув футболку.

Сияющий угрюмо упрятал свое хозяйство. Внезапно он крутанулся и пнул по велосипедной педали, которая валялась на полу. Удар получился необыкновенно сильным, потому что педаль отскочила от плексигласа, отколов от него кусок, пронеслась по полу, как хоккейная шайба, и скрылась под унитазом. Осколок стекла приземлился прямо на планеты. Менискус отшатнулся, а по коже побежали мурашки.

Наоми скорчила гримасу и назвала Сияющего животным.

— Слушай, так ты его родственник или как?

— Мы что, похожи на родственников?

— Пахнете вы одинаково.

— Проваливай. Хеншоу — кусок дерьма, но ты давай не теряйся, голосуй за него. Надеюсь, его боров отымеет тебя до полной отключки. Эй, Пискля! Ползи сюда. Немедленно.

Приказ был обращен к Менискусу, который беспрекословно подчинился, стараясь не смотреть на них. Сияющий ткнул пальцем в унитаз, и Менискус встал на карачки, нашел велосипедную педаль и принес ее СЕ, как собака хозяину. Пока он ее нес, ему вспомнился тот волк, который все еще рыскал, не пойманный, среди стадионов и фирменных складов-магазинов Медоулэндз.