Книга Мир Терпа - Борис Долинго

— Не откажусь. Лис щелкнул пальцами. Я запасался подобными во время визитов во Дворец, и у меня еще оставалось кое-что, но я не успел прихватить, когда бежал от вишту.

Лис рассказал Эльоту о своем бегстве из племени и о цели, с которой он направлялся во Дворец. Творец покивал головой.

— Ты так и не встречал Терпаза годы, что провел здесь? — спросил он.

— Нет. Лис с удовольствием нюхал сигару. Но не так давно я увидел, что во Дворце кто-то был. Возможно, это он?

Они раскурили сигары.

— До меня доходили слухи, что Терп все-таки рискует выбираться на Землю,— сказал Эльот.— Не понимаю, что он там забыл, чтобы торчать подолгу. Может быть, его уже нет в живых.

— Почему у вас такая скудная информация друг о друге? — удивился Лис.

Эльот затянулся и выпустил дым, стараясь не выдувать его наружу.

— Я уже рассказывал тебе, что нас вообще осталось очень мало и мы практически не общаемся. Мы все заняты своими делами в своих вселенных. У многих их даже несколько.

— Мне казалось, что, когда людей одного народа остается мало, они должны держаться по возможности вместе.

— Не знаю,— задумчиво сказал Эльот,— не знаю. У нас все как раз не так. Может быть, ты рассуждаешь согласно психологии своей земной расы. У нас что-то сложилось иначе, а, возможно, все дело в продолжительности жизни.

Лис взглянул на залитое солнцем полотнище реки, поблескивающее под легким ветерком.

— Но мне все-таки не понятно, почему вы не пытаетесь возродить свою цивилизацию. Почему замкнулись поодиночке в своих мирах? У вас же колоссальная техническая мощь, вы же не остались без средств к существованию, так сказать. Ну, если бы вы в результате какой-то там катастрофы остались совершенно без техники, были бы полностью отброшены назад, ну тогда понятно — цивилизация деградировала, выродилась, люди одичали. Но у вас не тот случай.

— Я уже говорил, что попытки возрождать цивилизацию, как ты ее называешь, были: например, строительство базы на вашей Земле. Но этим пытались заниматься во времена, когда еще были живы наши родители. Из этого поколения сейчас почти уже никого не осталось. Нет, не из-за старости,— пояснил Эльот, видя, что Лис собирается что-то спросить. В принципе, те методы, которыми достигается наше продление жизни, позволяют вообще не ограничивать жизнь. Многие погибли, когда была уничтожена база, многие — при организации других, меньших по масштабам проектов на Земле, многие — во время своих чрезмерно частных посещений вашего мира. Поэтому-то и было решено, что Земля — Запретный мир. Там погибало слишком много Творцов, там явно имелся некий фактор, который мы не могли контролировать. Поэтому еще поколение наших родителей практически ушло с Земли, и меня удивляет, что Терп не побоялся опять вернуться туда. Оставшиеся в живых занялись обустройством своих миров, созданием там человеческих цивилизаций, разными экспериментами в меру своих знаний, желаний и фантазий. Кстати, из-за права владения искусственными мирами было много конфликтов, которые тоже унесли значительное количество жизней. Лис изумился:

— Вы и в этой ситуации не могли не ссориться друг с другом?!

— В общем, да, надо признать. Эльот развел руками. Потом, когда миров осталось больше, чем Творцов, конфликты почти прекратились. Все осели по своим вселенным, а у кого-то их не одна и не две, как я уже говорил. Однако еще много практически ничьих миров, есть так называемые «недоделанные» миры…

— А это что такое?

— Это миры, считающиеся не вполне пригодными для жизни — их создали, но конкретное обустройство не проводили.

— И что, там вообще жить нельзя? Нет воздуха?

— Да нет, жить, в принципе, можно, но кое-где непросто выжить: катаклизмы, зверье, есть совершенно дикие племена и тому подобные штучки. Эти миры не доводили до комфортных условий. Ну вот, например, этот мир, мир Терпа — он «доделанный».— Здесь нет никаких ужасных природных явлений: жутких ураганов, наводнений, произвольного смещения материков и прочих прелестей.

Лис вспомнил ураган, в который он попал в свое время в торцевом океане, а также монстров, шастающих по Проклятому лесу, но возражать не стал: в целом этот мир был, несомненно, комфортным.

-Тут более или менее понятно, но что мешает вам поддерживать более тесные контакты, если миров хватает на всех?

— Так повелось уже давно. Большинство из нас вообще стараются никого другого не пускать к себе. Но, поскольку с прежних времен точек перехода осталось очень много, зачастую хозяева миров не знают обо всех таких точках и не могут держать проникновение в свои миры под абсолютным контролем. Наверное, есть даже вселенные, о которых забыли вообще. Я думаю, что шаровики, выбравшись из какой-то такой заброшенной вселенной, проникли в один из наших миров через старую точку перехода, о которой владелец не знал и поэтому не был готов к встрече.

— А, кстати, сколько всего искусственных миров? — спросил Лис. Если это, конечно, не тайна.

— Из этого не имело бы смысла делать тайну от тебя, но я просто не знаю точно, сколько их. Никто на моей памяти не производил инвентаризацию, наверняка есть и такие, о которых просто забыли. А всего, по моим приблизительным сведениям, вселенных должно быть не менее семисот — семисот пятидесяти.

Лис немного помолчал, потом стряхнул пепел с сигары:

— Вырисовывается очень странная картина вашей цивилизации или того, что от нее осталось. Я пока не понимаю: почему, обладая таким техническим потенциалом, вы не смогли стать вновь единым народом?

— Да просто никто и не стремился к этому снова. Может быть, это своеобразный закон развития, кто знает? Я, например, считаю, что мы, называя себя Творцами, все-таки до конца не познали многих законов развития общества и индивидуумов. Ведь как объяснить факт, что мы сами развивались в явно созданной кем-то вселенной? То, что мы стали практически бессмертными в биологическом смысле, тоже не могло не внести коррективы как в общественное, так и в индивидуальное сознание. Например, поколение моих родителей было последним, которое имело детей, воспитывало их Творцами, да и тогда это были единицы. Их дети, то есть мы, собственных детей уже не имеют. Во всяком случае, некоторые имеют детей от аборигенов в своих мирах, но никто не воспитывает их как Творцов, поэтому преемниками и наследниками знаний и культуры такие отпрыски быть не могут.

Снова воцарилось молчание. У Лиса на языке вертелись тысячи вопросов. Он много раз думал, о чем он станет спрашивать хозяина мира, в который попал, если такая встреча состоится. Сейчас перед ним был один из владельцев искусственных вселенных, и Лис даже не знал, с чего начать расспросы.

Лис усмехнулся и покачал головой.

— Ты чего? — спросил Эльот.

Лис объяснил. Творец задумчиво потер подбородок.

— Я, пожалуй, понимаю тебя,— сказал Эльот,— но я вряд ли смог бы ответить на все твои вопросы. Дело в том, что всего мы не знаем сами. Мы многое забыли, а многого уже и не знали, у нас очень мало систематизированных знаний о нас самих.