Книга Америка off… - Андрей Ерпылев

Возведя очи горе, атлант поведал жадно слушающим его путешественникам, что время внутри сферы распространяется поясами, будто климат на земном шаре. Холодным полярным областям соответствуют зоны медленно текущего времени, на самих полюсах вообще остановившегося, на полярных, так сказать, кругах время практически соответствует норме, а ближе к экватору ускоряется.

— И намного ускоряется?

— Солидно. Скажу лишь, что пространство между тропиками вам следует проскочить как можно быстрее.

— И все-таки?

— Зачем вам это? Научный трактат собрались писать, что ли?

— Я задал вопрос.

Вредный старик отвернулся было к Мэгги, но та выглядела еще более решительно.

— Ну… Это сложно выразить понятными вам терминами…

— Ничего. Мы попытаемся понять, если вы постараетесь объяснить доходчиво.

Атлант вздохнул и, глядя куда-то вдаль поверх голов Сергея и Мэгги, пробормотал:

— Многократно…

— Точнее! — Извеков был неумолим, как инквизитор.

— В несколько… — неохотно промямлил Йода, зажевав самое нужное слово, — раз.

— Громче! Десятков? Сотен?

— Тысяч…

* * *

Обрести заново дар речи оказалось непросто. Старик за то время, пока новая информация, явственно хрустя и постукивая, укладывалась в сознании обоих путешественников в нечто более удобоваримое, чем коротенькое, но емкое слово, успел практически полностью раствориться в воздухе, оставив лишь слабый, как облачко пара на несильном морозе, абрис.

— Ну что же, — захлопнул, наконец, рот Сергей, мстительно нажимая кнопку, тут же заставив джедая вновь обрести видимую реальность. — Подлость ваша, дедушка вы наш допотопный, не имеет границ, но деваться нам, похоже, некуда… Раз взялись спасать мир, значит, придется спасать…

— Это что же получается! — взорвалась вдруг Мэгги, закончив, видимо, в уме сложные подсчеты. — За каждый день, проведенный на экваторе, я постарею почти на три года! Да я сейчас пришибу этого урода!

В руках девушки откуда ни возьмись возник «смит-вессон», о существовании которого Извеков как-то успел подзабыть, и только его своевременное вмешательство помешало превратить «крайслер» в малофункциональное подобие кухонного дуршлага со всего лишь шестью, но оч-чень крупными дырками.

— Я этого не говорил! — верещал заметно перепуганный старик, спрятавшийся за спинку кресла, хотя его-то бестелесной сущности вроде бы ничего не угрожало. — Да, ускорение времени достигает трех с чем-то тысяч раз, но это только на самом экваторе! В узком-узком поясе! В среднем вы будете… э-э-э… прибавлять в возрасте, всего лишь на десять с половиной месяцев в день…

От грохота, просто оглушительного в тесном пространстве автомобильного салона, заложило уши, а крупнокалиберная пуля, вырвав огромный клок обивки и поролона из спинки водительского кресла, с визгом срикошетила от чего-то металлического и, опасно зыкнув возле виска Сергея, вдребезги разнесла боковое стекло. Вот тебе и экспансивные пули!

Второй раз выстрелить Мэгги парень уже не дал, автоматически выбив оружие из девичьей руки и совсем не подумав при этом о ее целостности.

— Дурак! — взвизгнула агент ФБР, хватаясь за отбитую кисть. — Медведь русский!.. Громила!..

— Э-э… Мэгги… — неуклюже попытался загладить свою вину Извеков, после того как револьвер был водворен в безопасное место (засунут сзади за пояс его брюк). — Прости… Я не рассчитал…

— Ты мне пальцы сломал! — рыдала американка, тем не менее не слишком активно противясь неловким ласкам «русского медведя». — Мне больно-о-о…

Занятые девичьей ладонью, и вправду слегка покрасневшей, оба позабыли про присутствие «духа», но тот сам напомнил о себе.

— Не сломал, а только ушиб, — злорадно проблеял атлант, от испуга сравнявшийся по цвету с пороховым дымом, мутными сизыми спиралями плававшим в воздухе салона, и совсем растворился в нем, — хотя лучше бы сломал. Нечего, понимаешь, палить во все стороны…

— Помолчал бы! — одернул его Сергей, угрожающе хлопнув по рукояти револьвера, воинственно оттопыривавшей куртку у него на спине. — Я ведь не Мэгги, не по видимости твоей стрельну туманной, а по «мухомору» этому гадскому…

— Ага! — Атлант еще более «побледнел». — А помогать вам кто будет? Испортите удельсаант…

Извеков понял, что, кажется, перегнул палку, и пошел на попятную:

— Кстати, о «мухоморе»… Или как ты там его назвал? Удельсаант? Нам бы второй такой, что ли… Вдруг придется разделиться?

— Где я вам тут возьму второй удельсаант? — буркнул старик, хотя по всему было видно, что он темнит. — Я же видимость одна туманная! Из воздуха.

— Не знаю уж, где именно и откуда, — нажал Сергей, нутром чувствуя слабинку, — но чтоб второй прибор был. И пока не доставишь, с места мы не двинемся. Правильно, Мэгги?

Девушка, которая, морщась, нянчила на весу «раненую» руку, согласно кивнула, грозно сдвинув брови.

— Ну!

— Не нукай, не запряг! — совершенно по-русски огрызнулся Йода, медленно растворяясь в воздухе. — Нукают они еще!.. Сопляки…

Спустя несколько секунд после его окончательного исчезновения «мухомор» жалобно крякнул и развалился на две половинки, тут же принявшиеся регенерировать до полноценной «особи». Через десять минут на заднем сиденье «крайслера» лежали, медленно корчась, уже два новорожденных удельсаанта-близнеца — ультрамариновый и нежно-лимонный.

— Так-то лучше, — удовлетворенно заметил Извеков, придирчиво сравнивая две игрушки, совпадающие даже в малейших деталях, кроме окраски. — А то взяли моду, понимаешь…

Какую именно моду взяли эти таинственные некто, так и осталось недоговоренным, потому что молодые люди глянули друг на друга и зашлись веселым хохотом.

Пороховой дым голубоватым смерчиком высасывался в пулевую пробоину на стекле, висящем изжеванной полупрозрачной бумагой…

* * *

— Ну что, будем ускоряться или так как-нибудь?..

Механизм ускорения оказался простым, как мычание, придавить и удерживать кнопку «R7»[49], пока любой движущийся предмет в поле зрения не станет двигаться с нормальной для него скоростью. Тут же проведенные испытания показали, что это действительно просто, если калиброваться по чему-нибудь естественному вроде летящей птицы, а не по автомобилям, так как радара-скоростемера к «мухомору», конечно, не прилагалось.

Ради эксперимента ускорялся один Сергей, и общение в разных форматах времени доставило обоим молодым людям немало веселых минут: один казался другому дерганым эпилептиком, тогда как вторая — тормозным дауном. Собственно, общения не получалось вообще, разве что визуальный контакт: торопыга все время уплывал от тормоза по времени, и тот просто не успевал ответить на его вопрос.