Книга Посредник - Андрей Мартьянов

До прямого столкновения дело, по счастью, не дошло, хотя обуявшийся глубоким пессимизмом Славик был свято убежден: они сейчас съедят всю команду и не поперхнутся!

Это было сравнимо с гипнотическим воздействием, которое Славик впервые испытал при октябрьской встрече с хелльдирром – нельзя уверенно сказать, что возникавшие в тумане тени являлись существами из плоти и крови, но и доказать обратное на практике стремления не возникало. Причем каждый видел что-то свое: если Иван убежденно заявил, что справа ходит громадный медведь, то Серега, посмотрев в указанном направлении, различил сущее безобразие: вроде бы человек, неуклюжий, волосатый, как обезьяна, с крошечной головой и единственным красноватым разрезом над широкой грудью. Глаз? Пасть?..

Близко страшилы не подходили – вынырнут из мглы, покрасуются и опять сгинут. Нервы у Славика сдали окончательно, он без приказа шмальнул длинной очередью по очередному уродцу, но эффекта это не возымело: бесформенное создание на стрельбу не отреагировало и уползло в полутьму. Невидимый ворчун на этот раз отозвался издевательско-насмешливым рыком, если, конечно, этими словами можно охарактеризовать донесшиеся издали низкие звуки.

В очередной раз в топях забурлило и могуче плюхнуло – еще один признак неведомой жизни, обосновавшейся в глубинах «плохого» болота.

– Мутит, – признался бледный Серега. – Будто с похмелья. И дурь всякая в голову лезет, пятна перед глазами… Мы испарениями не отравились? Газ какой-нибудь, продукты разложения органики?

– Это другое, – быстро ответил Иван, окончательно прекративший корчить из себя супермена. Ему самому было нехорошо. – Сосредоточились! Славик, громко считай шаги!

– Громко?

– Боишься привлечь чужое внимание? Наплюй, я удивляюсь, как после устроенного тобой фейерверка сюда вся местная живность не сбежалась – полный магазин высадил, хулиган… Пошли! Раз-два-три-четыре! Повторяйте!..

Ближе к краю болота отыскались свидетельства того, что некоторые из «призраков» обладали физическим воплощением. Следы на влажной траве моментально оплывали, затягиваясь водой и тиной, но возле тропы сохранились несколько отпечатков, не принадлежащих человеку.

След полметра в длину, вытянутый, отчетливо различимы впадины от четырех пальцев – три спереди, один на внутренней стороне, необычно длинный. На птичий не похоже, да и каков же предположительный рост эдакой птички?

– Пятнадцатый камень, – сказал Иван. – Последний рывок! Мы рядом!

Туман сомкнулся позади – болото само определило свою границу, возле побережья хмарь отступила. Постепенно исчезала одурь, мысли прояснялись.

Больше нечего бояться? Спорное утверждение.

Внимательный Иван первым заметил исчезновение финских лодок – взял бинокль, осмотрел серо-голубую гладь Невской губы. Ни движения, за исключением кружащих над водой чаек.

Оставленное на берегу имущество, включая «Зодиак», в целости и сохранности, пустые пластиковые контейнеры никто не трогал – стоят на камнях в прежнем положении. Сигнал оставленного на «базе» радиомаяка поступает исправно. По виду никаких изменений, однако ставший до крайности подозрительным Славик понял: что-то неправильно. Что конкретно – понять не сумел, никак не уловить деталь, наводящую на верный ответ.

– Когда и если снова встретишься со Старым – вырази ему неудовольствие, – ворчал Иван, забрасывая в лодку рюкзаки. – Что за шутки? Наобещали с три короба, зажилили мешок с солью и слиняли! Некрасиво. Сергей, подбери кусок пленки у самой воды – мусор не оставляем.

– Противоречишь сам себе, – ответил Серега. – Я про сумку, брошенную у Двери, не… Чер-рт!

– Что такое?

– Идите посмотрите! Живо!

Кисть правой руки, прибитая волнами к берегу. Отрублена, точнее вырвана, немногим выше лучезапястного сустава. Белеют два обломка – лучевой и локтевой кости. В розоватой пене виден лоскут темно-красной мышцы.

– Не вздумайте трогать, – ледяным голосом сказал Иван. – Или я в этой жизни не видел ничего страшнее раздавленного на шоссе кролика, или перед нами последствия очень сильного механического воздействия – человек создан крепко, каким бы ты силачом-богатырем не был, даже палец или ухо не оторвешь без вспомогательных инструментов. Кожа, кость, сосуды, связки – исключительно упругая конструкция… Уходим. Я на руле, Славик – ответственный за левый борт, Сергей, за правый. Разрешаю палить по всему, что движется.

– По ним тоже?..

Берестяная лодка шла вдоль береговой линии с севера – оба гребца работали веслами отчаянно, будто желая поставить олимпийский рекорд. Удирают? Нет, преследователей не видно. Кричат что-то, плохо слышно – ветер, накатывающая на валуны вода плещет.

– Вроде «ту-а», – с трудом разобрал Серега. – Не понимаю.

– Туонела, – осенило Славика. – Главная финская страшилка, мертвый мир, альтернатива населенному людьми Калеву…

Финны, посчитавшие, что сделали всё возможное, резко изменили направление в сторону большой воды, к островам посреди залива.

– Навалились! – заорал Иван, спрыгнув вниз и оказавшись по пояс в воде. Начал отталкивать «Зодиак» от камней. – Не зевать! Винт сломаем – тогда точно хана!

Славик бросил взгляд назад и обомлел. Полоса тумана накатывала на берег, словно дым распространяющегося лесного пожарища, лавиной, бурлящей стеной. Задержимся – накроет…

Двигатель завелся сразу, корма просела, нос «Зодиака» поднялся так, что Серега чудом не вывалился за борт, успел схватиться за тросик страховочной линии. Иван, не подумав, дал полный газ и был не прав – лодка подпрыгнула на высокой волне и едва не перевернулась из-за неверного положения руля. Результат – неожиданный вираж влево, обратно к заболоченному побережью. Киль «ноги» двигателя заскрежетал по каменистому дну, сработало аварийное отключение и хваленая «Ямаха» заглохла.

– Весла! Сдадим чуть назад, на глубину, и снова заведемся!

Туман окутал лодку за считанные секунды, отрезав от реального мира. Наступили сумерки, живо напомнившие Славику «тень», звуки стали тише, яркие цвета потускнели. Полное изменение восприятия окружающего.

– Да не вставляй ты весло в уключину, – окликнул Серегу Иван. – Коленом на борт, другой ногой опираешься, гребешь. Как на каноэ! Без паники, никакой серьезной опасности пока не видно.

Опасности зримой – да, но достаточно вспомнить белеющую в мутной воде ладонь с выдранным лоскутом мышцы и острыми осколками костей, как фантазия начинает рисовать мертвенно-бледных богов Туонелы, наблюдающих за тобой из мглы. Туонен-пойка, источающий трупный запах родоначальник серокожих, с инеем на длинных седых волосах и мраморными глазами с крошечными точками зрачков; у ног его копошатся маанвэки, слепые змеи-куницы, любители падали. Если Туонен-пойка коснется тебя – потеряешь человеческую сущность и разум, станешь каннибалом-оборотнем, пожирающим зимой заблудившихся охотников и «лишних» детей, из-за голода в деревне вынесенных на мороз…