Книга Уроки обольщения - Николь Джордан

— Мы здесь наслышаны о похождениях вашего покойного супруга, леди Уиндем, — язвительным тоном добавила она. — О его скандальных выходках до сих пор не могут забыть в Лондоне, а в провинции его фамилия обросла легендами.

— Не советую вам верить сплетням, — сухо ответила Ванесса. — Вы можете оказаться в нелепом положении.

Оливия, обеспокоенная их пикировкой, поспешила вмешаться и воскликнула:

— Дамы пожаловали к нам, чтобы пригласить нас на бал в своем имении, Ванесса!

— Я уверена, что леди Уиндем не заинтересуется нашей незамысловатой сельской вечеринкой. Ведь она привыкла к роскоши и блеску лондонских светских раутов! — сказала леди Фоксмур.

Ванессе не составило труда догадаться, что за этой ремаркой кроется нежелание соседей Дамиена принимать у себя его новую служанку. Но это ее совершенно не огорчило.

Зато на выпад леди Фоксмур немедленно отреагировала Оливия, решившая взять Ванессу под свою защиту.

— Уверяю вас, что леди Уиндем не избалована роскошью и придерживается либеральных взглядов, — сказала она.

— Это заметно, — с усмешкой ответила ее собеседница. — Иначе вряд ли бы она нанялась к вам в компаньонки. Однако не думаю, что ей захочется афишировать, как низко она пала.

— Я отношусь к ней скорее как к своей сестре, чем как к служанке! — горячо запротестовала Оливия. — И вообще, с каких это пор роль компаньонки считается унизительной для аристократки?

— Леди Фоксмур! — медовым голоском промолвила Ванесса. — Вы заблуждаетесь на мой счет. Я с удовольствием побываю на ваших простеньких деревенских посиделках, хотя бы из любопытства.

Леди Фоксмур поджала губы, едва не заскрежетав зубами от злости. Предпочитавшая сохранять нейтралитет мисс Прайс потупилась, изображая невинную скромницу. Оливия же раскраснелась и с трудом сдерживала свое возмущение бесцеремонным поведением соседки.

Незваные гостьи еще немного посидели для приличия и откланялись. Как только дворецкий выпроводил их за дверь, Оливия взорвалась.

— Какая наглость! — вскричала она. — Как эта старая перечница посмела попытаться отказать тебе в приглашении на бал?! Ты здесь на правах моей гостьи! Им следовало отнестись к тебе с надлежащим почтением.

— Пустяки! — успокоила ее Ванесса. — У меня нет ни малейшего желания присутствовать на этом балу. Я сказала гак, лишь чтобы ее позлить.

— Нет, я не поеду! Я пока не готова к этому. С меня довольно и невинной светской болтовни.

На этом их разговор закончился, и Ванесса решила, что Оливия успокоилась. Но поведение леди Фоксмур так возмутило ее, что вечером она пожаловалась на соседку брату. Ванесса притворилась равнодушной к их с Дамиеном беседе и сидела за столом с невозмутимым лицом. Однако постепенно она стала вникать в смысл слов Оливии, поскольку они касались ее самым непосредственным образом.

— Еще раз повторяю, Дамиен: меня возмутило, что леди Фоксмур вела себя подчеркнуто грубо и не скрывала, что хочет унизить нашу гостью. Она фактически потребовала, чтобы Ванесса не появлялась на балу, дескать, компаньонкам там не место.

Дамиен стиснул зубы, но промолчал.

— Несомненно, ей хотелось, чтобы на бал меня сопровождал ты, — продолжала Оливия. — Она дважды обмолвилась, что будет рада тебя там видеть. Было бы здорово, если бы в отместку за такое непочтение к Ванессе ты появился на балу не со мной, а с ней. Вот уж когда эта старая интриганка взбеленится! Появившись на балу с нашей гостьей, ты не только утрешь нос леди Фоксмур, но и продемонстрируешь, что не считаешь Ванессу служанкой.

— А когда состоится бал? — спросил Дамиен.

— Через неделю, ты к тому времени вернешься, — ответила Оливия.

— Да, пожалуй, — согласился Дамиен и, посмотрев на Ванессу, добавил: — Сочту за честь сопроводить вас туда, миледи.

— Вот и чудесно! — обрадовалась Оливия. — В твоем присутствии старая перечница не посмеет ее оскорбить!

— Я и сама сумею постоять за себя, — заметила Ванесса.

— Мы должны защитить честь Синклеров! — с холодной улыбкой возразил барон.

— Да, естественно, — поддержала его сестра. — Но Ванессе потребуется для бала новый наряд. И не пытайся возражать, Ванесса! Я лично выберу ткань для платья, у меня отличный вкус. Ты ведь давно подбивала меня посетить местные лавки, не так ли? Вот и съездим вместе в деревню.

Этот довод Ванесса не стала оспаривать. Ради того, чтобы Оливия наконец выбралась из усадьбы, она готова была принять дорогой подарок, пусть и скрепя сердце.

Последовавшие за этим дни тянулись для Ванессы мучительно медленно. Дамиен продолжал уклоняться от общения с ней, она же пыталась примириться с этим удручающим обстоятельством и сохранить хладнокровие. Снова и снова она внушала себе, что ей нужно помнить свое место, что она всего лишь содержанка Дамиена, но не более.

Она была для него только средством удовлетворения его физических потребностей, и с ее стороны было глупо принимать его чувственность за выражение особого расположения к ней. Точно так же пылко он вел себя и в любом другом будуаре. Дамиен Синклер был и остался коварным обольстителем, беспринципным гедонистом, способным соблазнить любую женщину и, удовлетворив свой каприз, безжалостно отвергнуть ее. Несомненно, она не первая и не последняя жертва его ненасытной похоти.

То, что она приняла, по своей наивности, за попытку наладить с ней доверительные отношения, на самом деле только уловка, хитроумный способ притупить ее бдительность, игра в кошки-мышки. И как бы ни приятны ей были полуночные беседы с ним, как бы ни хотелось ей расценивать их как проявление искренней дружбы, ей нельзя было строить воздушные замки, ожидая, что их дружба со временем перерастет в глубокое чувство. А главное — ей не следовало раскрывать перед Дамиеном свою ранимую душу.

В четверг, накануне предполагаемого отъезда барона из усадьбы, Ванесса и Оливия отправились в деревню покупать платье. Прибыв на место, они оставили лакея ожидать их в экипаже и вдвоем вошли в ателье.

Ванесса вынуждена была признать, что Оливия знает толк в одежде. Спустя час они остановили свой выбор на шикарном бальном платье из бронзированного люстрина, с пышной юбкой, отделанной золотым шитьем. В модном лондонском салоне такой наряд обошелся бы Ванессе раз в десять дороже.

Они уже покидали ателье, когда Оливия испуганно ахнула и, вцепившись в ручки инвалидного кресла, воскликнула:

— Взгляни-ка на того мужчину!

Ванесса обернулась и увидела приближающегося к ним верхом ка гнедой кляче Обри. Несомненно, Оливия тоже его узнала, судя по тому, что она побледнела и задрожала. Ванесса оцепенела, разум ее на несколько секунд помрачился, и она не сразу сообразила, как лучше поступить в этой ситуации. А когда она наконец оправилась от потрясения, было поздно что-либо предпринимать: Обри подъехал к ним совсем близко и, остановив лошадь, уставился на Оливию.