Книга Танцы с ментами - Елена Топильская

Наконец все было готово; четыре оперативника курили на лестнице, ожидая, пока Лешка складывает им в папку постановления на обыски и бланки протоколов, а пятый опер по телефону договаривался с дежурной частью, чтобы объявили в «Перехват» машины наших фигурантов. Он должен был везти меня в морг, и я топталась в коридоре рядом с курильщиками, не в силах сдержать нетерпение.

И вдруг — надо же такому случиться! На лестнице показался Хрунов Вадим Вадимович собственной персоной. У меня и, судя по всему, у оперов аж дыхание перехватило. А ничего не подозревающий Вадим Вадимович заулыбался, увидев нас, и громко объявил:

— А я к вам! Мне надо зубы вставить, выбитые при незаконном задержании, вот хочу спросить, кто мне оплатит протезирование.

Я ничего не успела сказать, а один из оперов, бросив в урну недокуренную сигарету и делая вид, что ему глубоко безразлично происходящее, стал спускаться по лестнице и незаметно зашел в тыл Хрунову, блокировав ему путь отхода. А двое других не отказали себе в удовольствии — подошли вплотную к Хрунову так, что он оказался прижатым к стенке и ласково спросили:

— Парень, ты понял, что ты сейчас будешь оказывать сопротивление работникам милиции? Ты понял, что сейчас будешь вести себя безобразно и нам придется применить самые жесткие меры, чтобы тебя успокоить?

— Я… — вякнул было Хрунов, но его перебил четвертый опер:

— А что ты скажешь, если зубы тебе выбьют в ходе абсолютно законного задержания?

Совершенно неуловимое движение опера — и Хрунов оказался в наручниках; все произошло так быстро, что он и сам несказанно удивился.

— Ребята, пойдемте с ним вместе осмотрим машину, и снимайте засаду в его адресе, пусть едут сюда, — сказала я.

Один из оперативников вытащил из папки постановление на обыск машины Хрунова.

— Горчаков, — крикнула я на всю прокуратуру, — пока мы машину обыскиваем, напиши протокол задержания Хрунова.

— Что?! — взвился опомнившийся Хрунов. — Не имеете права, задерживать по подозрению в преступлении можно только один раз. А меня уже задерживали за изнасилование и за то, что этому Горчакову морду набил. И вообще он потерпевший, не имеет права!

— А мы вас задерживаем по подозрению в других преступлениях.

— Это каких же? — прищурился Хрунов.

— В убийстве Неточкина и Струмина.

— Я таких не знаю, — огрызнулся Хрунов.

— Да, вас друг другу не представляли. А Горчаков не потерпевший, поскольку дело прекращено. Пошли.

Я кивнула операм, и они повели Хрунова вниз. Все-таки я не удержалась и схулиганила: проходя вперед по лестнице мимо Хрунова, я притормозила и тихо, сквозь зубы, сказала ему:

— А за «биксу легавую» ответишь отдельно, — только плевать ему под ноги не стала.

В багажнике джипа лежала, точно нас дожидалась, монтировочка, слегка заржавленная. Мы аккуратно упаковали ее в конверт из плотной бумаги; она должна понравиться и Марине Коротаевой, и Боре Панову; я подумала, что и одорологи свое слово скажут, чтобы потом Хрунов не кричал, что видит эту монтировку впервые в жизни; его запах наверняка найдется на монтировке, и биологам найдется работа, как кровь ни вытирай."

В морг мы с оперативником слетали за полчаса. Я забежала в кабинет заведующего и с порога, запыхавшись, попросила:

— Юра, срочно нужна пробирка, пусть Кульбин принесет, срочно, очень нужно, — не давая ему опомниться, говорила я, — только чистую, очень тороплюсь…

Юра посмотрел на меня ввалившимися глазами; чувствовалось, что мыслями он где-то далеко и с трудом понимает, чего я хочу. Он нажал на кнопку громкой связи:

— Василий, принеси мне пробирку, пожалуйста, чистую, только побыстрее.

Через минуту открылась дверь, на пороге стоял Вася, держа в руке пробирку; меня он не видел. Я вышла из-за дверной створки и, сказав: «Спасибо, Вася!», подставила под пробирку конверт. Он машинально разжал пальцы, пробирка упала в конверт, я повернулась и побежала по коридору.

Конечно, на подслушивающем устройстве были пальцы Кульбина, я могла бы и не дожидаться вердикта криминалистов. Привезя меня бесчувственную домой после «вскрытия» абсцесса, Вася вколол мне еще снотворного и беспрепятственно распихал приборчики, куда хотел.

Пока я ездила в морг, дома у Хрунова нашли россыпь бумажек, нашлепанных на компьютере: «Работа за границей, тел…» Такие бумажки иногда раздают у метро; мне тоже, бывало, совали в руки клочки бумаги, на которых было написано: «Работа на дому», или «Хотите похудеть?».

Хрунов гордо молчал, что в присутствии адвоката, что без него.

В протоколах везде значилось, что Хрунов — безработный. Но когда оперативники привезли документы с обыска дома у Хрунова и Горчаков в них зарылся, он обнаружил в куче бумажек характеристику на коммерческого директора Вадима Вадимовича Хрунова, подписанную руководителем концерна «Медин». Я даже испугалась, когда он вбежал ко мне в кабинет, размахивая этой характеристикой.

— Машка, — вопил он, — теперь все понятно! Вот он, наш выговор, откуда вырос!

Я отобрала у него характеристику и долго обмахивала его этой бумажкой, прежде чем он начал рассказывать:

— Первый раз я сцепился с Дуремаром знаешь, из-за чего? Он расписывает мне, как начальнику отдела, материал о том, что одна фирма, питерская, не платит другой фирме, московской. Я удивился: больше ни о каких нарушениях в материале речь не идет, неплатежи, и все. Пошел к Дуремару, говорю, так, мол, и так, не наша подведомственность, надо разъяснить право на обращение в арбитраж. Дуремар на меня цыкнул: не ваше дело рассуждать, что надо сделать, выполняйте, то есть, решайте вопрос о наличии состава преступления. Я еще в бутылку полез, спрашиваю: какого преступления? Даже сами заявители ни о каком преступлении не говорят. Дуремар на меня смотрит как на идиота и внятно говорит: отправьте материал в РУОП, поручите им проверку, пусть людей повызывают, налоговой полиции поручите, пусть проверят их деятельность… Я, пожимая плечами, ухожу, звоню в РУОП, объясняю ситуацию, киваю на дурацкий приказ начальства, а руоповцы мне говорят, мол, мы все понимаем, не переживайте, направляйте материал, мы людей по-вызываем, все проверим; надо, чтобы заплатили, да? Представляешь, типичная разборка руками прокуратуры и РУОПа: надо заставить людей заплатить. А руоповцы добавляют: а чтобы вам все стало ясно, гляньте в список учредителей московской фирмы. Я глянул: на видном месте Иван Кузьмич Карданов.

— Это, что ли, бывший зам Генерального прокурора?

— Точно!

— Так он же на пенсии! Он же ушел сразу после

Назначения Дремова.

— Ну и что? Связи-то остались, ну как не порадеть родному человечку… Так вот, фирма «Медин» — питерский филиал фирмы Карданова. То-то Дремов так суетился по делу Хрунова! Назначение свое отрабатывал.