Книга Пиар во время чумы - Алексей Макеев

– Значит, мы опять возвращаемся к вопросу о доверии? – спросил Гуров.

– Но мне показалось, что вы для себя его уже решили, – заметил Курбатов. – Своими силами Джиттера вы будете искать еще долго, уж это я вам гарантирую.

– Такая уверенность настораживает, – усмехнулся Гуров. – Если бы не ваши габариты, я мог подумать, что Джиттер – это вы сами.

– Разумеется, это не так, – совершенно серьезно ответил Курбатов. – Но у меня есть основания полагать, что повадки этого человека мне известны лучше, чем вам. Может быть, когда-нибудь я расскажу вам об этом подробнее.

– У меня тоже есть основания полагать, что вам известно гораздо больше, чем это кажется на первый взгляд, – заметил Гуров. – А еще предчувствие, что рассказать об этом вам придется непременно. В любом случае. Так, может быть, не стоит откладывать?

– Это было бы слишком просто, Лев Иванович, – возразил Курбатов. – И слишком неосторожно. Всему свое время. Давайте сначала решим наш вопрос.

– Считайте, что он уже решен, – ответил Гуров, доставая мобильник. – Но упаси вас бог затевать со мной нечестные игры.

– У вас на руках столько козырей, – покачал головой Курбатов. – А вы опасаетесь сбросить одну единственную карту.

– Забирайте свою карту, – сказал Гуров.

Он набрал номер Крячко и распорядился:

– Стас, сделаешь сейчас одну нестандартную вещь. Под мою личную ответственность. Отпустишь того культуриста, которого мы с тобой помяли. Безо всяких оговорок. Он должен быть немедленно освобожден.

– Та-а-ак! – подумав, ответил Крячко. – Это что-то новенькое. Здесь следователь, вся бригада. Могут возникнуть вопросы.

– Повторяю, под мою личную ответственность. И проследи… чтобы все было, как я сказал. – Гуров сделал едва уловимую паузу, рассчитывая на то, что за долгие годы работы Крячко научился понимать его с полуслова.

– Все понял, – повеселевшим голосом сообщил Крячко. – Не сомневайся, Лева – проследим, как положено. Сейчас отдам необходимые распоряжения.

На душе у Гурова полегчало. Взаимопонимание – великая вещь, особенно когда играешь в такие опасные игры. Гуров не торопясь убрал телефон и посмотрел в глаза Курбатову.

– Теперь ход за вами, Вячеслав Александрович, – сказал он.

Курбатов не выглядел удовлетворенным. Гурову даже показалось, что сейчас он еще более озабочен, чем в начале разговора.

– Я вам признателен, Лев Иванович, – сказал он. – Очень признателен. Но на ближайшие два-три дня я попросил бы освободить меня от опеки. Я понимаю, что вами руководит служебный долг и вам очень хочется задержать меня и допросить. Но так вы ничего не выиграете. Если хотите получить вашего Джиттера…

– Я все понял, – прервал его Гуров. – В ближайшие два-три дня вас никто не потревожит, обещаю. А вот дальше – не поручусь. Пользуйтесь тем, что есть.

– Благодарю вас, этого вполне достаточно, – наклонил голову Курбатов. – Желаю вам всего хорошего.

Он повернулся и зашагал прочь. Вскоре его тень растаяла в предрассветных сумерках.

Глава 17

– Мне нужна поддержка, Петр! – Гуров решительно прихлопнул ладонью по столу. – И поддержать меня должен ты.

Брови генерала Орлова невольно приподнялись, потому что вообще-то стол принадлежал ему, и Гурова к себе в кабинет он вызвал с целью провести воспитательную беседу, а не наблюдать, как тот непочтительно колотит по начальственному столу. Настроение у генерала было далеко не радужное, да и сердце с утра пошаливало – имелся прямой резон прямо сейчас выплеснуть на Гурова накопившееся раздражение. Но генерал неожиданно развеселился.

– Есть поддержать, товарищ полковник! – сказал он, сверля Гурова из-под бровей ехидным взглядом. – Прикажете приступать к поддержке немедленно?

Гуров удивленно покосился на него, потом смущенно потер лоб ладонью и на всякий случай отодвинулся от стола подальше.

– Извини, Петр, завелся, – сказал он тоном ниже. – День тяжелый выдался. Но вопрос уж очень серьезный. Допустим, наружное наблюдение за Курбатовым я могу организовать на свой страх и риск. Но мне нужно знать, о чем и с кем он разговаривает! А для этого мне нужно разрешение на прослушку его телефонов – домашних и служебных. И как можно скорее. Лучше всего было бы сегодня, но сегодня мы уже опоздали. Хотя бы завтра. У Курбатова и так преимущество. Боюсь, опередит он нас. Но самому мне этого разрешения не получить. Поэтому я и прошу тебя помочь.

– Да уж, разрешения тебе не получить, это точно, – согласился Орлов. – После того, как ты всеми силами пытался увести следствие подальше от фигуры штангиста, такого разрешения никто тебе не даст. Тебя просто не поймут. Не уверен, что и меня-то поймут. Тем более что и я тебя не понимаю. Что за игры ты ведешь с Курбатовым? Те туманные объяснения, которые ты давал в прокуратуре, меня совершенно не устраивают. Там ты всеми силами пытался доказать, что задержанный и тут же отпущенный тобой качок и мертвый качок с пистолетом не имеют никакого отношения к бизнесу Курбатова и вообще старательно обходил эту фамилию, а тут ты вдруг требуешь ни много ни мало – тотальной прослушки того же самого Курбатова! Типичный случай шизофрении! Ты у нас, случайно, не сгорел на работе?

– Петр, тебе ли не знать, что иногда приходится идти к цели окружным путем? – сказал Гуров. – Сейчас как раз наступило время маневра.

– В чем он заключается, может быть, объяснишь наконец?

– Того штангиста я отпустил не просто так. – сказал Гуров. – Я отпустил его по просьбе Курбатова. Он предложил мне сделку. Я некоторое время делаю вид, что ни о чем не догадываюсь, а он за это находит мне Джиттера.

– Меня меньше всего интересует твой мифический Джиттер, – нетерпеливо сказал генерал. – А «Дорогу будущего» в полном составе он не обещал тебе представить?

– Чего нет, того нет, – ответил Гуров. – Но Джиттер далеко не миф. Он владеет всеми видами оружия и защищает интересы той же самой «Дороги будущего». Да и Курбатов, судя по всему, посвящен в дела финансовой пирамиды гораздо больше, чем можно было себе представить. Так что шажками, но мы приближаемся к цели.

– Подожди, я что-то не понял, – нахмурился генерал. – Что-то у тебя концы с концами не сходятся. Ты говоришь, Джиттер защищает интересы. И Курбатов, если тебе верить, тоже защищает интересы. Чего же он вдруг хочет тебе второго защитника скормить?

– Не знаю, – честно сказал Гуров. – Сам пока не разобрался.

– Так, может, сначала стоило бы разобраться? – ласково спросил Орлов. – А то что-то у нас странное получается. Про того артиста, которого ты отпустил, известно что-нибудь?

– Крячко сразу же установил за ним наблюдение, – после короткой паузы сказал Гуров. – В ходе наблюдения было установлено, что фамилия этого человека Семаков. Проживает на проспекте Мира. Сразу после того, как мы его отпустили, он заехал домой, забрал какие-то вещи и поехал на вокзал, где взял билет до Екатеринбурга. Через железнодорожного кассира мы, собственно, и установили личность. Кстати, личность убитого в квартире на Парковой пока не установлена. В морг и милицию по его поводу никто не обращался. Зато к нам в руки попали документы Джиттера; фальшивые, конечно, но теперь у нас есть его фотография. Ничего особенного, личность самая заурядная. Мне эта личность ничего не говорит, кстати. Мы размножили его портрет, и теперь он есть на всех вокзалах и постах ГАИ.