Книга Две недели на соблазнение - Сара Маклейн

Конечно же, Джулиана понимала, что ей не стоило идти за леди Пенелопой и что любой разговор с ней мог оказаться для нее весьма болезненным. Но она ничего не могла с собой поделать. Ведь Виноградинка сделала то, чего не смогла она, Джулиана, — она заполучила Саймона. И какая-то извращенная часть ее сознания просто должна была знать, кто такая эта неброская англичанка, что было в ней такого особенного, что заставило бесстрастного герцога Лейтона выбрать именно ее.

В такое раннее время комната была почти пуста, и Джулиана прошла через переднюю в маленькую боковую комнату, где увидела, как леди Пенелопа налила воды в небольшой тазик и с глубоким вздохом опустила в нее руки. При этом казалось, что она выглядела больной.

— Вы ведь не собираетесь выворачиваться, миледи?

Пенелопа резко обернулась. Удивление в ее глазах быстро сменилось замешательством.

— Выворачиваться?..

— Возможно, я неправильно выразилась. — Джулиана поморщилась. — По-итальянски мы говорим vomitare.

Глаза Виноградинки расширились, а затем щеки ее залила краска.

— А, вижу, вы поняли. — Джулиана усмехнулась.

— Да, я поняла, — кивнула леди Пенелопа.

Джулиана снова усмехнулась.

— Вот и хорошо. — Она указала на стул рядом с тазиком. — Можно присоединиться к вам?

Пенелопа, озадаченная, нахмурилась. Ей, конечно же, не каждый день случается вести подобные разговоры. Но если она и хотела отказаться, то не смогла — была слишком вежлива. И, вновь нахмурившись, ответила:

— Да, пожалуйста.

Джулиана села и проговорила:

— Продолжайте делать то, что делали. — Она помолчала. — А что вы вообще-то делали?

Пенелопа взглянула на тазик для умывания.

— Ну… я всегда так делаю, когда хочу успокоиться.

— Моете руки?

Леди Пенелопа вдруг рассмеялась:

— Глупо, да?

Джулиана пожала плечами.

— Не знаю… А вам помогает?

— По большей части.

— Надо будет попробовать.

— А вам надо успокоиться?

— Нет-нет! Для этого нет причин, — солгала Джулиана. Снова помолчав, добавила: — Не обижайтесь, леди Пенелопа, но вы не очень хорошо умеете скрывать свои чувства.

Пенелопа пристально взглянула на собеседницу.

— Вы всегда говорите все, что думаете, да?

На сей раз Джулиана рассмеялась.

— Да, конечно. Имея такую репутацию, как у меня, нет нужды ходить вокруг да около. А вы нервничаете из-за бала?

Пенелопа отвела взгляд, глазами отыскав свое отражение в зеркале.

— Среди прочего.

— Что ж, я вполне могу вас понять. Эти ваши балы — они просто ужасные! Не понимаю, как кто-то может их любить. Все эти кошмарные сплетни… и прочее…

Пенелопа тихо вздохнула:

— А сегодняшний будет самым ужасным из всех.

— Вы имеете в виду сплетни о моей матери?

— Нет, не это. Сегодня будет объявлено о моей помолвке.

— О вашей помолвке… с кем? — пробормотала Джулиана. Разумеется, она прекрасно все понимала, но не смогла удержаться — хотелось, чтобы будущая жена Саймона сама сказала о грядущей свадьбе.

— С герцогом Лейтоном, конечно.

Джулиана прекрасно знала, что услышит именно эти слова, но все равно они поразили ее в самое сердце.

— Значит, вы выходите замуж за герцога Лейтона? Он уже сделал вам предложение?

Пенелопа кивнула, и ее золотистые кудряшки запрыгали, как волосы у детских кукол Джулианы.

— Да, сегодня утром.

Джулиана сглотнула ком в горле. Очевидно, он покинул Ралстон-Хаус вчера вечером, полный решимости. И, едва избежав неподходящего брака с ней, Джулианой, поспешил заручиться согласием другой леди. Вполне подходящей.

Невольно вздохнув, Джулиана воскликнула:

— Ах, как вы, должно быть, счастливы!

— Да. Полагаю, я должна быть счастлива.

Но леди Пенелопа не выглядела счастливой. Более того, глаза ее увлажнились и, казалось, она вот-вот расплачется.

И неожиданно Джулиана посочувствовала этой девушке.

— Вы что же, не хотите выходить за него?

Последовала долгая пауза. Наконец Пенелопа взяла себя в руки, и на лице ее появилась ослепительная улыбка. Сделав глубокий вдох, она ответила:

— Герцог Лейтон — хороший человек. И у нас будет прекрасный брак.

Однако от внимания Джулианы не ускользнуло, что собеседница не ответила на вопрос. Вскинув брови, она заметила:

— Вы говорите как одна из них.

Пенелопа озадаченно сдвинула брови.

— Из них?

Джулиана махнула рукой в сторону бального зала.

— Как одна из всех тех англичан.

Девушка в растерянности заморгала.

— Но я и есть англичанка.

— Да, конечно. — Джулиана опять помолчала. — А что касается герцога, то он и в самом деле хороший человек.

— И он будет мне прекрасным мужем! — подхватила Пенелопа.

Джулиана закатила глаза.

— Ну, этого я бы, пожалуй, не сказала. Он высокомерный, властный и расчетливый. И он потребует, чтобы все всегда было так, как он захочет.

Пенелопа долго молчала, обдумывая эти слова. И Джулиана уже начала жалеть о своих смелых речах. Но только она собралась извиниться, как девушка сказала:

— Таков уж брак. С этим ничего не поделаешь.

Не выдержав, Джулиана воскликнула:

— Что такое с вами, англичанами?! Вы говорите о браке так, словно это деловое соглашение!

— Это и есть деловое соглашение, — отозвалась Пенелопа.

— А как же любовь?

— Уверена, что со временем… Думаю, у нас появится определенная… привязанность друг к другу.

Джулиана искренне рассмеялась.

— Я питаю привязанность к своей лошади, но у меня нет желания выйти за нее замуж. Но как же страсть?

Пенелопа покачала головой.

— В хорошем английском браке нет места страсти.

Эти слова заставили Джулиану оцепенеть (она уже слышала их на другом балу от другого аристократа).

— Это он вам так сказал?

— Нет, но… таков порядок вещей.

Комната внезапно как будто уменьшилась в размерах. Джулиане стало душно и захотелось на свежий воздух. Похоже, Пенелопа и впрямь идеально подходит Саймону. Она не будет бросать ему вызов, родит ему красивых златовласых детей и будет хозяйкой на его званых обедах, а он станет жить тихой, размеренной жизнью — без скандалов и без страсти, разумеется.