Книга Псевдоним для героя - Андрей Кивинов

– Тьфу ты, как маленький!.. – звено с негодованием хлопнуло в ладоши. – Я тебе говорю – изымите, а не зарядите!

– Чтоб изъять, надо сперва зарядить.

– Короче, действуй как хочешь, но чтоб этого Бетона в городе не было. Это дело нашей чести. И совести. Ясно?

– Ясно.

– Тогда ступай и работай. Едва Ваня покинул кабинет, звено сняло трубку и набрало номер.

– Алло! Алик? Передай Алексею Максимовичу, что мы приняли активные меры. Взяли в оперативную разработку. В ближайшем будущем вопрос решим. Да, да, решим… Ой, вот еще что. У нас юбилей скоро, тридцать лет райотделу, хотим отметить, артистов пригласить, премии лучшим сотрудникам выписать. Ты передай, пожалуйста, Алексею Максимовичу…

– Марго – наш достойный ответ Бритни Спирс! – загоготал Горлов-Глоткин, бросив на стол жирный маркер, – как бы я ее… Га-га-га!!!

– Кого, – уточнил Шурик, – Марго или Бритни?

– Обеих! Одновременно!

– Одновременно невозможно по физиологическим причинам, – возразил сидевший за своим столом Макс Кутузкин, – с которой бы начал?

Культурный хроник ткнул пальцем в только что составленный хит-парад «Обжигающая десятка».

– Согласно народным симпатиям! С Марго!

– Хочу заметить, что симпатии новоблудского народа резко разнятся с симпатиями мировой общественности. Кстати, а кто в твоей десятке на третьем месте?

– Старушка Шер. Еще держится.

– Как интересно. Скажи честно, Виктор, – сложил руки на груди Макс, – а вот, к примеру, я имею шанс стать поп-звездой? Хотя бы местного значения? Знатоки говорят, у меня неплохой баритон.

– Если тебе знатоки зашлют тонн пятьсот наличкой, то Брайан Адаме, слушая тебя, удавится от зависти. По крайней мере, в нашем городе.

– Понятно. Слыхал, Шурик? Я горжусь, что живу в обществе равных возможностей… Жаль, что мне никто не помогает их реализовать.

– Напрасно иронизируете, коллега… Не показывайте вселенское знание жизни. Жрать хочется вне зависимости от этого. Философствовать сладко на сытый желудок. Верно, Шурыч?

Шурыч отстранение кивнул.

– А ты чего к нам? – спохватился Глоткин. – Опять компьютер нужен?

– Материальчики Батискафу принес. Может возьмет? Как у инвалида умственного труда, – Шурик покрутил здоровой рукой дискету, после чего положил ее на стол Макса.

– Сомневаюсь. Он совсем в последнее время озверел. Мало того что чужих авторов не пускает, так и нам налево халтурить не дает. А что такого? Если я честно работал, тратил время на сбор информации, писал текст, то почему я не могу продать его любому изданию? Почему я должен выбросить текст в корзину только потому, что он не понравился Батискафу? Ему не понравился – другим понравится!

– Э-э, ты, Витенька, не путай, – ехидно улыбнулся Кутузкин, – Батискафыч не любит, когда наш выстраданный эксклюзив одновременно появляется в нескольких изданиях. Заметь, одновременно. То есть день в день.

– Я б на его месте тоже не любил. – Самое обидное, что это рикошетом бьет и по нам. Помнишь мою статью про сумасшедших проституток? Прикинь, Шурыч, выходит в «Вестнике» мой материал. И в тот же день почти такой же текст появляется в «Трудовом Новоблудске» за подписью какой-то сраной Полины Лаптевой! У этой дуры не хватило мозгов даже перепроверить мою информацию! Я случайно ошибся в одном фактике, и точно такая же ошибка оказалась и у Лаптевой! Компиляторы проклятые! А меня Батискаф вызвал, наорал, лишил премии и пригрезился выгнать, если такое еще раз случится! И попробуй отмойся!.. Я после эту Полину нашел и в глазки-то ей посмотрел!

– Надо было трахнуть! – гаркнул Глоткин. Культурный хроник в любой ситуации

Искал повод для удовлетворения половой нужды и то же самое советовал остальным.

– Да она страшная, как чеченский террорист. Говорят, она у всех материалы передирает, не только у меня. Крыса.

– Так что, к Батискафу бесполезно идти? – вернулся к собственным проблемам Шурик.

– Мечты сбываются (Юрий Антонов), – пожал плечами Горлов, – сходи, попробуй. Я тебе про настрой шефа сказал. Но кто его знает, на руку твою посмотрит и сжалится. А чего у тебя с рукой-то?

– Печатал текст – подвернул.

– А-а-а… Если что, у меня знакомый нейрохирург есть, могу свести.

– Спасибо, у меня уже заживает, – заверил Шурик, тронутый искренней заботой Витьки, который с тем же успехом мог предложить помощь гинеколога-окулиста.

Он поднялся со стула и, сделав «бай» здоровой рукой, скрылся за дверью. Ни к какому Батискафу он не пошел, сразу спустился на первый этаж и, подмигнув клюющему носом «Пилару», покинул редакцию «Новоблудского вестника».

Горлов-Глоткин, мурлыкая: «А у меня корь, и значит – я умру», сгреб в папку «Обжигающую десятку» и отправился к наборщицам. Макс вернулся к прерванной визитом Тихомирова работе. Фактуры для статьи не хватало, приходилось вытягивать объем за счет аналитики, с которой Кутузкин был в неприязненных отношениях. Лить воду он не умел, как правило, передирая умные мысли из различных цитатников и справочников. Помучившись минуты три над очередным предложением, он оттолкнул клавиатуру и закурил, решив собраться с мыслями. Уставший взгляд упал на стол, наткнулся на ярко-желтую дискету. Такой у Макса не было. «А, Шурыч забыл», – вспомнил Кутузкин. Он секунду-другую смотрел на дискету, затем вылез из-за стола, выглянул в коридор и закрыл дверь на защелку. Вернувшись, вставил дискету в компьютер и вывел содержимое на экран.

«ДВА ТРУПА НА ПЕПЕЛИЩЕ! ОЧЕРЕДНОЕ ПРЕСТУПЛЕНИЕ ГЕНЫ-БЕТОНА?

Вчера после страшного пожара в одной из квартир дома 2 по улице Бесфонарной были обнаружены два обгоревших мужских трупа. Пожарные прибыли туда уже через четыре минуты после получения сигнала тревоги, но, увы, квартира выгорела дотла. Внимательно обследовав место происшествия, наряд наткнулся на два мужских тела, лежавших на кухне. Их личности установила вызванная пожарниками оперативно-следственная бригада. Хозяин, 25-летний П., и его 28-летний гость С. состояли на учете в милиции как наркоманы. Окончательное заключение о причине их смерти даст судебно-медицинская экспертиза. Однако по рабочей версии, высказанной одним из оперативников, в данном случае имел место поджог с целью сокрытия убийства. Причем в числе первых подозреваемых в этом преступлении упоминался преступный авторитет, известный в определенных кругах под прозвищем „Гена Бетон». Как нам стало известно из особо информированного источника, оба погибших входили в бригаду вышеназванного авторитета и не так давно решили отойти от дел. Отступничество вообще не поощряется в криминальной среде, а тем более в бригаде такого короткого на расправу беспределыцика, как Гена Бетон. Но, несмотря на почти стопроцентную уверенность правоохранительных органов в причастности этого авторитета к убийству П. и С., по всей видимости, следствие снова зайдет в тупик. Гена-Бетон не оставляет следов…»