Книга Уловка Прометея - Роберт Ладлэм

Брайсон видел, как луч прожектора обшаривает берег. Он на мгновение задержался у того самого места, где они спрятали катер в небольшой бухточке и соорудили из собранных камней дополнительное укрытие. Возможно, в результате их стараний мешанина камней, водорослей и всяческих обломков, плавающих на волнах и выброшенных на берег, начала выглядеть как-то неестественно, и наметанный глаз способен был это заметить. Пользуясь тем, что валун обеспечил его укрытием, Брайсон огляделся по сторонам. Поисковое судно двигалось параллельно линии берега; лучи двух мощных прожекторов шарили по обрывистым скалам. Несомненно, у тех, кто занимался поисками, имелись в распоряжении мощные бинокли. Приборы ночного видения на таком расстоянии были бесполезны, но Брайсон не желал рисковать и попадаться так по-дурацки, просто из-за того, что кто-то не вовремя повернет прожектор. Зачастую выключение прожекторов служило лишь прелюдией к настоящему поиску: именно после того, как свет гаснет, разнообразные существа выползают из своих укрытий. Потому Брайсон не шевелился еще пять минут после того, как берег снова погрузился во тьму. Лейла поступила точно так же, причем без какой бы то ни было подсказки со стороны Брайсона, и это произвело на Ника глубокое впечатление.

В конце концов беглецы выбрались из укрытий и, вздрагивая от судорог, сводящих мышцы, принялись взбираться по каменистому склону, густо поросшему чахлыми соснами. Наконец они добрались до гребня холма. Там обнаружилась узкая грунтовая дорога, посыпанная гравием. Вдоль дороги тянулись высокие массивные гранитные стены, ограждающие крохотные земельные участки. Над участками возвышались старинные каменные дома, замшелые от времени. При каждом имелся амбар, выстроенный на высоких столбах, конические решетки для сена, подпорки, густо поросшие виноградными лозами, скрюченные фруктовые деревья, усыпанные плодами, – везде одно и то же. Брайсон вдруг как-то особенно отчетливо осознал, что здешние обитатели жили и работали на этой земле точно так же, как до них жили бессчетные поколения их предков. Здесь не любили незваных гостей. К человеку, спасающемуся бегством, здесь отнесутся с подозрением. Любого чужака здесь заметят и доложат куда надо.

Вдруг за спиной у беглецов, в какой-нибудь сотне футов от них, послышался хруст шагов по гравию. Брайсон резко развернулся, выхватив пистолет, но темнота и туман не позволяли ему что-либо разглядеть. Видимость была сильно ограничена, а дорога к тому же петляла, так что рассмотреть приближающегося человека не было никакой возможности. Брайсон заметил, что Лейла тоже сжимает в руках оружие, пистолет с навинченным на ствол глушителем. Стойка женщины была безукоризненной, почти стилизованной. Беглецы застыли, прислушиваясь.

Снизу, со стороны наносной полосы песка, донесся оклик. Неизвестных было как минимум двое, а может, и больше. Но откуда они взялись? И каковы их намерения?

И снова неподалеку послышался шум: ворчливый голос что-то произнес на непонятном Брайсону языке, и по гравию опять зашуршали шаги. Впрочем, до Ника быстро дошло, что это за язык. Гальего, древнее наречие Галисии, сочетающее в себе элементы португальского и кастильского языков. Брайсон понимал из него лишь отдельные фразы.

– Vena! Axina que carallo fas ai? Que e о que che leva tanto tempo? Movete!

Быстро переглянувшись, беглецы безмолвно двинулись вдоль каменной стены к источнику шума. Приглушенные голоса, глухой стук, лязганье металла. Обогнув угол, Брайсон увидел две расплывчатые фигуры: какие-то люди грузили ящики на дряхлый грузовик с откидными бортами. Один устроился в кузове, а второй снизу подавал ему ящики. Брайсон взглянул на часы: начало четвертого. Что, собственно, эти люди делают в такую рань? Должно быть, это рыбаки. Крестяне-рыбаки, собирающие на мелководье местных моллюсков, их еще называют «морской уточкой», или, возможно, разводящие мидий на мехильонерас – плотах, установленных неподалеку от берега.

Впрочем, эти люди, кто бы они ни были, с головой ушли в свое занятие и непосредственной опасности не представляли. Брайсон спрятал оружие и жестом велел Лейле сделать то же самое. В подобной ситуации пистолеты могли только помешать; в открытой конфронтации пока что не было нужды.

Присмотревшись поближе, Брайсон увидел, что один из неизвестных – мужчина средних лет, а второй – паренек, едва вышедший из подросткового возраста. Оба они были крепко сбиты и казались привычными к крестьянскому труду. Похоже, это были отец и сын. Подросток находился в кузове грузовика, а мужчина подавал ящики.

Старший прикрикнул на младшего:

– Vena, movete, non podemos perde-lo tempo!

После бесчисленных операций, проведенных в Лиссабоне, и нескольких визитов в Сан-Паулу, Брайсон усвоил португальский в достаточной степени, чтобы понять, о чем идет речь. «Шевелись, шевелись, – сказал старший. – Нам некогда возиться. Расписание поджимает».

Брайсон быстро взглянул на Лейлу и крикнул по-португальски:

– Рог favor, non poderian axudar? Metimo-lo coche na cuneta, e a mina muller e mais eu temos que chegar a Vigo canto antes. (Извините, вы нам не поможете? Наша машина слетела в кювет, а нам с женой нужно побыстрее попасть в Виго.)

Крестьяне с подозрением воззрились на пришельцев. Теперь Брайсон увидел, что они грузят – и это вовсе не были ящики с моллюсками или мидиями. Это были запечатанные картонные коробки с сигаретами, по большей части английскими и американскими. Нет, эти люди были не рыбаками, а контрабандистами, и возили они контрабандный табак, который как раз недавно подорожал.

Старший мужчина поставил коробку на гравий.

– Иностранцы? Откуда вы взялись?

– Мы ехали из Бильбоа. Были там на празднике, смотрели достопримечательности. А потом эта чертова арендованная машина превратилась в груду металлолома. Трансмиссия полетела ко всем чертям, и мы съехали в канаву. Если вы сможете нас подбросить, мы вас хорошо отблагодарим за потраченное время.

– Думаю, мы сможем вам помочь, – сказал старший и подал знак юноше. Тот спрыгнул на землю и зашагал к чужакам, явственно направляясь к Лейле. – А, Хорхе?

Внезапно юноша выхватил пистолет, древний «астра кадикс» тридцать восьмого калибра, и прицелился в Лейлу. Подойдя еще на несколько шагов, он крикнул:

– Vaciade os petos! Agora mesmo! (Выворачивайте карманы! Быстро доставайте все, что там, и без фокусов! Пошевеливайтесь!)

Теперь у старшего мужчины в руках тоже появился револьвер, и его дуло смотрело на Брайсона.

– И ты тоже, дружище. Вытаскивай свой бумажник и кинь его мне, – прорычал он. – И эти замечательные часы тоже. Быстро! Или твоя очаровательная женушка получит пулю, а потом и ты.

Юноша метнулся вперед, схватил Лейлу за левое плечо, рывком развернул женщину и приставил пистолет к ее виску. До него, похоже, не дошло, что лицо Лейлы ни капли не изменилось, что женщина не вскрикнула и даже не шелохнулась. А ведь если бы он заметил, с каким спокойствием держится его жертва, он, возможно, понял бы, что у него появились причины для беспокойства.