Книга Голый шпион - Геннадий Соколов

Однажды Стивен Уард спросил меня:

— Юджин, что бы сделали у тебя в стране с человеком, который дружит с англичанином?

Я не стал ничего выдумывать и ответил напрямик:

— Рано или поздно его бы вызвали в КГБ. А почему ты спрашиваешь, разве здесь иные порядки?

Стив, казалось, был удручен таким ответом и по-мальчишески горячо и наивно заявил:

— У нас нет политического сыска. И у вас его не должно быть. Вы же на весь мир заявили о своих благородных целях. Их нельзя добиваться грязными методами.

Я не стал спорить с Уардом и постарался сменить тему разговора.

Через несколько дней Стивен неожиданно вернулся к этому вопросу.

— Ты был прав тогда, Юджин, — сказал он. — Меня приглашают сегодня на беседу в контрразведку.

— Дело обычное, — постарался успокоить его я. — Сходи, послушай, что тебе скажут. Это даже интересно. Потом расскажешь.

Вечером мы встретились у Уарда дома, и Стив возбужденно делился со мной впечатлениями о состоявшейся встрече.

— Этот мистер Вудс оказался милейшим дядькой: корректный и предупредительный на удивление. Он без конца расспрашивал о тебе. Но дал понять, что наши с тобой отношения у них не вызывают беспокойства. Они даже рады, что русский и англичанин запросто друг с другом проводят время. Правда, их интересовало, что именно ты пытаешься узнать от меня. Но я их успокоил. Сказал, что ты не такой дурак, чтобы лезть ко мне с коварными расспросами. На том мы и разошлись.

Уард показал мне пропуск в здание Министерства обороны страны, где состоялась его встреча с сотрудником британской контрразведки. На небольшом клочке желтой канцелярской бумаги стояло время встречи, номер комнаты и фамилия вызывавшего.

— Сохранил, как сувенир, — с усмешкой сказал Стивен. — Хочешь, подарю?

Я взял у Стива этот клочок бумаги. А в посольстве подшил его к отчету. Так бланк, наверное, перекочевал в Центр, где, возможно, до сих пор покоится в одной из папок архива ГРУ.

Как я узнал позже, с Уардом в секретной службе Ее Величества работал «мастер подвоха» полковник Кит Вагстаффе. Он представлялся под оперативным псевдонимом «мистер Вудс». В МИ-5 надеялась склонить доктора Уарда к сотрудничеству. Этот проект с треском провалился. Уард лишь притворялся, что готов работать на МИ-5. И «господин Вудс» сначала поверил этому. Но через некоторое время полковнику стало ясно, что доктор Уард его водит за нос. Правда, было уже поздно.

Рассказ семнадцатый

О «второй древнейшей профессии», о бастионе под крышей посольства и о родной лондонской резидентуре ГРУ

Я и заметить не успел, как после знакомства с Уардом моя лондонская жизнь круто изменилась. Она и до знаменательной встречи в «Гаррик клубе» была расписана достаточно плотно. В обязательную программу входили регулярные поездки в Шотландию, в Холли-Лох, где располагалась база американских ядерных подводных лодок. Такие поездки имели ключевое значение для контроля за ходом их развертывания. Заезды на военно-морскую базу в Лоссимут были важны, чтобы познакомиться с ее новым оснащением для ремонта и обслуживания подводных лодок, и контроля за современной авиационной техникой, которая поступала туда для авианосного флота. Частые выезды в Портленд, Портсмут или Саутгемптон были нужны для визуальных наблюдений, фото- и киносъемки, а также получения другой информации о деятельности этих крупных военно-морских центров. Командировки в район мощнейшей радарной станции в Филингдейлзе были необходимы для определения частот, на которых она работала. В каждую такую поездку техник резидентуры ГРУ в Лондоне снабжал меня «черным ящиком», напичканным электроникой. Ящик устанавливался в багажнике «Хамбер Супер Снайпа» и пеленговал частоты РЛС, когда я останавливался неподалеку от станции, якобы для того, чтобы протереть ветровое стекло машины, проверить свечи или подкачать одно из колес.

Нередко приходилось выезжать и к берегам Ла-Манша, так сказать, «полюбоваться» красотами тех мест, «познакомиться» с историей стоящего на берегу пролива Дуврского замка, знавшего еще французскую осаду короля Луи VII в 1216 году. Однако, на самом деле нас интересовал вовсе не замок и даже не пролив, 28-мильной полосой отделявший Великобританию от европейского континента. В меловых скалах под Дуврским замком был расквартирован особо секретный объект британской разведки. В подземных галереях замка после Второй мировой войны был построен и действовал центр слежения за военно-морскими целями, сердцевиной которого был современный радарный комплекс.

Этот центр выполнял особые заказы, исходившие непосредственно от Ди-Эн-Ай — шефа военно-морской разведки Адмиралтейства. Естественно, ГРУ проявляло неподдельный интерес к его работе. А я по мере сил и возможностей старался этот интерес удовлетворить.

Нельзя не отметить и регулярные ежегодные визиты на выставки авиатехники в Фарнборо. Они, как правило, совершались в компании приезжавших из Москвы специалистов и имели целью сбор сведений по линии НТР — научно-технической разведки.

Осенняя и зимняя сессии парламента, традиционное выступление премьер-министра в Гилд холле с изложением программных взглядов знаменовали повышенную активность нашей резидентуры на политическом фронте. Я в это время усиленно работал над получением из всех доступных мне источников правительственных документов по военной политике и военному строительству.

Следом шли ежегодные конференции политических партий, форумы и съезды различных ассоциаций и организаций, имеющих непосредственное отношение к военному делу. Традиционные лекции в Чэттем хаусе, собрания членов ассоциации лондонских военных атташе, приемы, рауты, дискуссии, премьеры спектаклей, скачки, фестивали, регаты, праздники… Все эти мероприятия предоставляли шанс добиться поставленных целей, если, конечно, этот шанс не упускать.

Жизнь, расписанная на месяцы вперед, — не скучно ли это? Сказал же как-то один из древних, кажется, Конфуций: «Если знать заранее свой жизненный путь, стоит ли проходить его?» Что ж, расписание на год вперед, наверное, и впрямь сокращает в какой-то степени романтико-приключенческий элемент. Но оно вместе с тем сокращает и элемент неожиданности. А это совсем неплохо.

Выход на Уарда внес в четко организованную систему работы элемент непредсказуемости. Планы пришлось пересматривать по ходу дела, а график работы существенно уплотнить. Когда же вдруг случались срочные дела, а таких заданий из Центра было немало, моя лондонская жизнь превращалась в настоящую вокзальную суету, когда порой уже не оставалось времени для глубокого анализа и размышлений.

В первые сто дней нашего знакомства доктор Уард вывел меня на два или три десятка высокопоставленных лиц из британских «коридоров власти». Общение в кругах, которые принято называть «высшим светом», потребовало от меня не только дополнительного времени, но и вхождения в новую роль. Ведь ничто так не удручает английского сноба, как чье-либо равнодушие ко всей гамме оттенков социальных различий, не говоря уже о пренебрежении ими.