Книга Большой ментовский переполох - Михаил Серегин

– Кто идет? – стал озираться по сторонам физрук.

«Совсем дело плохо, галлюцинации начались», – с жалостью подумал Куприян Амурович, а вслух сказал:

– Да никто не идет. Я имел в виду, согласны ли вы ночевать в моей комнате?

Садюкин с подозрением посмотрел на коменданта, думая, что тот, возможно, сошел с ума, однако, не обнаружив на его лице никаких признаков сумасшествия, понял, что вовсе не Ласковый виноват в этой дурацкой ситуации, а курсанты из группы Мочилова. Снова им удалось провести всех и выставить Фрола Петровича полнейшим идиотом. Черт возьми, и почему ему никогда не удается просчитывать шаги этих прохвостов наперед.

Физрук в сердцах сплюнул и сказал:

– Пожалуй, вы правы, Куприян Амурович, мне стоит отправиться к себе и как следует выспаться.

– Вот и я о том же говорю, – обрадовался Ласковый и предложил: – Может, вас проводить?

– Сам дойду! – неожиданно рявкнул Садюкин.

– Как скажете, как скажете, – замахал руками комендант.

Фрол Петрович с таким чувством, как будто его облили помоями, еще раз тяжко вздохнул и принялся подниматься по лестнице.

– До чего же людей пьянство доводит, – входя в свою комнату, пробормотал Куприян Амурович, затем подумал немного, достал из-под кровати початую бутылку дешевого коньяка, плеснул себе в чайную чашку, выпил до дна и добавил: – Пьянство в больших количествах вред, в малых – лекарство. На сон грядущий всегда полезно.

* * *

– Подъем! Подъем!

Голос Мочилова отзывался в голове каждого курсанта не просто звоном, а нестерпимой и тяжкой болью.

– Я сказал, подъем! – еще громче заорал капитан. – Вы что, опять вчера в карты допоздна на желание играли? Ну я вам покажу, чем должны заниматься курсанты в свободное от учебы время. – Он на минуту задумался и продолжил: – Прежде всего курсант школы милиции должен знать, что время занятий – это время изучения теории, а вот время досуга – это возможность применить теорию на практике, а потому вы должны денно и нощно учиться как в школе, так и вне ее, тем самым познавая жизнь не через окно учебного корпуса и не по учебникам, а, так сказать, в натуральном ее виде.

Глеб Ефимович обожал с самого утра произносить тирады по поводу нерадивости своих учеников, а те обычно с интересом выслушивали речи учителя, признавали правоту его слов, а иногда даже задавали каверзные вопросы, что очень нравилось Мочилову. Так было всегда, но не в это зимнее утро.

Правда, курсанты все же начали просыпаться, но поднимались они с большим трудом, едва шевелясь, встряхивая головами и морщась, будто каждое движение давалось им огромными усилиями.

Мочилов недоуменно покрутил головой по сторонам и наконец не выдержал:

– Да что с вами со всеми такое? Вас что, вчера пытали, что ли?

Хотя Глеб Ефимович был очень строгим учителем, но за подопечных своих всегда волновался как родной отец, за что те любили и уважали его.

– Можно сказать и так, – слабым голосом подтвердил Ганга, пытаясь осторожно попасть ногой в штанину брюк, чтобы при этом делать как можно меньше движений.

– Что такое? Как это? – забеспокоился Мочилов. – Ну-ка, рассказывайте все по порядку. Кто начнет?

Все как по команде ткнули пальцами куда угодно, но только не в себя.

– Хорошо, не хотите добровольно, будете рассказывать принудительно, – кивнул капитан. – Кулапудов, доложите о вашем вчерашнем вечере.

«И почему всегда за всех должен отдуваться я?» – с тоской подумал Веня, но перечить Мочилову не решился и, за несколько минут собравшись с мыслями, начал излагать правду, потому что врать у него не было ни сил, ни желания.

Мочилов слушал о похождениях курсантов в клубе «Непаханое поле» с огромным вниманием, не вставляя ни единой реплики. Заговорил он только после того, как Кулапудов закончил свой рассказ.

– Значит, этот, как вы говорите, Валера Лысый и его компания не причастны к убийству Мартышкина, – подвел он итог сказанному.

– Судя по всему, нет, – покачал головой Веня.

– А с чего вы это взяли? – недобро прищурился Глеб Ефимович и с укоризной добавил: – Как же вам не стыдно? Вы же будущие милиционеры, а верите бандитам на слово.

– Да он вроде серьезно говорил, – попытался вступиться за всех Ганга.

– Плох тот актер, игре которого не верят, а бандит – он по жизни актер, – поучительно изрек Мочилов. – В общем, так. За Лысым и его бандитами установить слежку. Повторяю, слежку, а не общение за бутылкой водки. Понятно?

– Понятно! – одновременно откликнулись курсанты.

– А если они действительно ни при чем, тогда что делать? – неуверенно спросил Леха.

– Тогда расследовать дальше, – строго посмотрел на него Мочилов. – Теперь убийство Мартышкина целиком и полностью ваше дело, и распутывать его вам придется до конца. Я все сказал. Через десять минут чтобы все были на построении в полном порядке. – Сказав это, он повернулся и вышел из комнаты.

– Да уж, легко сказать, распутывайте, – вздохнул Федя. – Как можно найти убийцу, если даже труп потерялся?

– А я знаю, что можно предпринять, – отозвался Веня. – Установить слежку за Лысым, конечно, необходимо. Но не всем же нам за ним по городу бегать. Сделаем так. Трое из нас последят за бандитами, а остальные будут продолжать расследование.

– Я за Лысым следить не пойду, – мгновенно воспротивился Дирол. – Его ребята и так мне чуть башку не отвернули. Я чувствую, что если еще раз им попадусь, то точно останусь без мозгов, а без них, как известно, жить не очень приятно.

– Ну, в этом я с тобой не согласен, – усмехнулся Антон Утконесов. – Всем известна аксиома, что безмозглым живется легче.

– Может, ты и прав, – на секунду задумавшись, согласился Зубоскалин. – Но все равно я как-то без мозгов не привык, а потому с Лысым больше связываться не хочу.

– Я пойду за Лысым следить, – добровольно вызвался Федя.

– И мы можем пойти, – сказал Андрей. – Только где мы их найдем? В клуб нас теперь наверняка не пустят, да и денег больше нет, все в «Непаханом поле» потратили.

– Значит, нужно разделиться. Кто-то будет караулить их у дома, а кто-то у клуба, – нашел решение Ганга.

– В такой-то мороз. Бр-р, – поежился Антон.

– А тебя Садюкин зря, что ли, в сугробе учил лежать? Вот и пригодится умение, – усмехнулся Леха.

– Ребята, не надо про сугробы и про Садюкина, – умоляюще протянул Дирол. – Я только про это услышу, так у меня внутренности застывают, как в холодильнике.

– Ладно, больше не будем, – пожалел его Пешкодралов.

– Вот и решено, – подвел итог Веня. – Федя и близнецы будут следить за Лысым и его компанией, а нам с Диролом и Лехой придется еще раз посетить отделение милиции, может, им что-то удалось узнать.