Книга Наследство из преисподней - Виталий Гладкий

– А это не твои люди ходят за мной с первого дня, как я приехал в город?

– Конечно, нет. О том, что ты появился в наших краях, я узнал только вчера, после обеда.

– Спасибо тебе, Грач.

– За что? – искренне удивился он.

– Ну как же – не успел я приехать, а ты уже накрываешь стол, чтобы пообщаться со старым знакомым.

Такое внимание в нынешние времена прагматиков и индивидуалистов дорогого стоит.

Он вперил в меня свои буркалы с таким видом, будто перед ними сидел не я, а враг народа. Конечно же, Грач понял, что я над ним насмехаюсь.

– Стив, перестань паясничать, – злобно буркнул он. – У меня есть к тебе серьезное дело.

– Я так и понял. Звони, – ответил я развязно.

И потушил окурок в тарелке, потому что подручные Грача, зная его нелюбовь к курению, поставить пепельницу не удосужились.

– Стив, я готов заплатить хорошие бабки… – понизив голос, сказал Грач – Извини, не врубаюсь… Ты о чем?

– Не прикидывайся наивным Чебурашкой! Ты знаешь, на какую тему идет базар.

– Как там говорят деловые – век свободы не видать? Так вот, век мне свободы не видать, но я действительно не в курсе.

– Ты хочешь сказать, что Зяма тебе родственник?

– Нет.

– Верно, так оно и есть. Тогда с какой стати его потянуло на благотворительность?

– Придется нанять магистра черной магии, чтобы вызвать призрак Зямы из преисподней, – ответил я раздражительно. – Откуда я могу знать, что ему в тот момент, когда он подписывал бумаги, в башку стукнуло!?

– Но ты ведь приехал.

– Да, приехал. Кто же откажется от дармовых деньжат? Это для тебя двести тысяч баксов – не деньги. А я человек бедный, мне никто лишней копейки в шапку не бросит.

– А ты мои бабки считал? – с нехорошими интонациями в голосе спросил Грач.

– Ну, прости, если я ошибся, причисляя тебя к олигархам. По-моему, сейчас не зазорно быть богатым.

– Да-а, лепишь ты горбатого классно. И где только научился?

Я независимо пожал плечами и сказал:

– Не веришь – не надо. Я не настаиваю. Но говорю тебе честно, как оно есть на самом деле. А ты думай, как хочешь.

– Подумаю, – каменея лицом, чересчур спокойно сказал Грач, вызвав во мне неожиданный озноб. – И тебе тоже стоит подумать.

– О чем?

– Да все о том же – о моем предложении. Оно будет в силе два дня.

– А потом?

– Потом мы снова соберемся вместе и опять… побеседуем. – Грач хищно осклабился.

– Ты хотя бы скажи, что хочешь у меня купить? Гад буду, не знаю, про что идет речь.

– Купить хочу не у тебя, а у наследника Зямы.

– Тогда обращаешься не по адресу. Главный его наследник – старый партайгеноссе Мошкин. Он унаследовал и фирму, и все деньги. Мне достались крохи, мизер, шубейка с барского плеча. Из того, что мне обломилось согласно завещанию, можешь купить у меня все, что угодно.

– Старого пердуна уже прокачали. Он не в курсе. Это точно. Остаешься только ты, братэла.

– Так все-таки, какую вещь я получил от щедрот Зямы, которая может стоить мне жизни? Только не говори, что я преувеличиваю опасность! У меня за плечами добрый кусок жизни, и я прекрасно отдаю себе отчет в том, что твое предложение – отнюдь не шутка. Поэтому, сам понимаешь, мне нет смысла наводить тень на плетень. Тем более, что человек я не жадный. И кстати, чужого никогда не брал.

Грач задумался. Его лицо напоминало холм в летний день – то потемнеет, когда тучка по небу пробежит, то прояснится, когда солнце выглянет.

Наконец, он принял какое-то решение и сказал:

– Все, замнем для ясности. Считай, что я ничего тебе не говорил. Раз не знаешь, о чем идет речь, то и знать тебе это не нужно. Но если ты мне соврал…

Грач вмиг превратился в зверя, одетого в человеческую шкуру. Вот такие у нас нынче крутые бизнесмены – сверху симпатичный барашек, ангел во плоти, душка, а копни глубже, так сразу вылезает наружу нечто аморальное и весьма неприятное с клыками саблезубого тигра и повадками анаконды, готовой проглотить кого угодно и что угодно.

– Грач, я похож на дурика?

– Нет.

– Тогда не нужно лишних слов. Считай, что у меня амнезия, и я напрочь забыл о нашем разговоре. Только есть одно "но"…

– Что ты имеешь ввиду?

– Ты мне поверил – это хорошо. Я действительно говорю правду. А как насчет других соискателей неизвестного мне "приза"? Думаю, они не успокоятся, пока не вывернут меня наизнанку. Похоже, этот "приз" – очень ценная и нестандартная штука.

– Другие… Ты под этим словом подразумеваешь неизвестного киллера?

– Если бы он был один…

Я уже сообразил, как мне вести свою сольную партию дальше.

– Ну-ну! – насторожился Грач. – Звони дальше. Или опять начнешь крутить хвостом?

От слов Грача за версту разило хамством, но я решил не обращать внимания на стиль его общения.

Вспомнив о бойцах в вестибюле, я умял свою гордость и притворился "конкретным пацаном", готовым идти на любые компромиссы, лишь бы сохранить свою жизнь.

– Дело в том, что меня пытался подставить некий капитан Витренко…

При упоминании этой фамилии по лицу Грача промелькнула тень.

– Затем о моей персоне наводили справки сотрудники "конторы" и УВД. Вот такой получается компот.

Я уж не знаю, что и думать. А тут еще ты…

– Интересно… – Грач задумчиво жевал ус.

– Ага. Еще как интересно… какому-нибудь постороннему человеку. А мне бы получить свой куш согласно завещанию и рвануть отсюда когти. Говорю тебе это, как на духу. Мне чужие разборки ни к чему.

– Спасибо за откровенностью. Давай выпьем по единой, закусим…

– Спасибо, не хочу. У меня почему-то аппетит пропал. Мне пора. Мерси за угощение.

– Ну что же, вольному воля… – Грач встал. – Рад был тебя видеть. Вот номер моего мобильного телефона… – Он дал мне визитку с золотым обрезом – наверное, предназначенную только для особо важных персон. – Ежели найдешь в своем новом хозяйстве что-нибудь странное – звони мне в любое время дня и ночи. Я не поскуплюсь, можешь быть в этом уверенным на все сто.

Мы с деланным радушием распрощались, и уже знакомый мне Клин, который теперь был готов постелиться под мои ноги ковровой дорожкой, вывел меня из бывшего очага культуры на свет ясный.

– Куда вас отвезти? – спросил он предупредительно.

А не пошел бы ты… со своими услугами!

– Я пройдусь. Для моциона…

С этими словами я быстро пошагал по мостовой в сторону центра. Спустя какое-то время, оглянувшись, я увидел Клина, смотревшего мне вслед с недоумением.