Книга Турецкий транзит - Владимир Гриньков

– Я возвращаюсь в Россию, Кемаль. Но, чтобы даром время не терять, я хочу заработать при этом. Отправить отсюда товар. Хочешь заработать? Давай вместе это провернем. У нас сейчас октябрь, – размышляла она вслух. – Поэтому никакого зимнего ассортимента, он там у меня зависнет, оптовики такого уже не берут. Я возьму только весеннее: куртки и плащи.

Кемаль слушал и молчал.

– Через тебя я получаю товар, – продолжала она. – Отправляю отсюда сама. Брать буду партиями. За каждую партию – деньги сразу, авансом, тут все по-честному. Товара возьму много.

– Сколько? – спросил он наконец.

– На семьсот тысяч долларов.

По тому, как метнулся его взгляд, она догадалась, что попала в точку. Знал он про эти семьсот тысяч. Не соврал Сергей.

– Много деньги, – оценил Кемаль.

Было заметно, как он пытается собрать разбежавшиеся в хаосе мысли. Она его понимала. Тут веры нет никакой и ждешь подвоха. Но деньги все-таки большие, и возможный куш провоцирует на то, чтобы забыть об осторожности.

– Давай, покажи деньги! – предложил Кемаль.

– Ты умный человек, Кемаль. Ты знаешь, что на переговоры я пришла пустая.

– Я не хотель. Я не был продаваль, – сказал он после паузы.

Осторожность брала в нем верх.

– С такими деньгами я найду товар где хочешь. Любой мне продаст. С большими скидками. Но мне скидки не нужны, Кемаль. Мне нужен мой паспорт. Он у тебя. Поэтому я буду работать с тобой, а не с другими.

Она обнаружила, что вновь попала в точку. Уже второй раз за последнюю минуту. Ее слова совпадали с тем, что он знал. И это должно было растопить лед недоверия в его душе, как она надеялась.

– Ты ничем не рискуешь, Кемаль. Я плачу деньги – ты выдаешь мне партию товара. Никакого риска.

– И для тебя? – спросил лукавый турок.

– И для меня, – ответила она спокойно. – Я знаю, где потеряю деньги. В самом конце, на последней партии товара. Я дам тебе аванс, а ты потом мне скажешь, что товара нет. Так что я заранее знаю, сколько потеряю.

Третье точное попадание в цель.

– Ты умный, Таня, – оценил Кемаль. – Мне нравился с тобой работаль.

– Мне тоже, – поддакнула она.

– А Рустам ты не боишься?

– Нет. Ты про меня ему не скажешь.

– А если ему сказать?

– Нет-нет! – сказала она уверенно. – Тогда ты не заработаешь на мне. А от Рустама денег не дождешься, ты же знаешь.

Четвертое точное попадание.

Кемаль сделал жест рукой, приглашая ее пройти в подсобку. Она пошла за ним не без волнения.

– Не надо зал, там улица, – пояснил Кемаль. – Здесь говорим.

Она скользнула взглядом по столу и увидела выглядывающий из-за него сейф.

– Ты сколько хочешь время для товар?

– Чем быстрее, тем лучше. Отправим все за месяц – буду только рада.

– Сколько деньги партия?

– По пятьдесят тысяч долларов за раз.

– Много! – удивился он. – Русский таможня будет проблема.

Она вторглась в область, в которой ничего не смыслила. И могла очень быстро растерять все то, что было у нее в активе.

– Это моя проблема, – сказала она.

– Да, – согласился Кемаль, но задумчивость во взгляде сохранил.

Достал из кармана свой мобильник. А еще он стоял в дверях подсобки и перекрывал ей спасительный выход. Выглядело это все зловеще, и у нее сжалось сердце. Кемаль стал набирать телефонный номер.

– Куда ты звонишь? – спросила она, пытаясь сохранять внешнее спокойствие.

– Рустам, – ответил Кемаль, и она сразу поняла, что он не пугает и не шутит.

– Зачем? – криво улыбнулась она. – Ведь это глупо!

Набрал номер. Ждал ответа.

– Он не заплатит ни копейки, – попробовала она ударить по больному.

Не помогло. И она была в ловушке.

– Я тебе не верил, – сказал Кемаль. – Ты обманывать. Ты очень хитрый.

Он чувствовал подвох, но только не знал точно, где она его обманет. И решил, что синица в руках куда надежнее журавля в небе.

– Не надо глупостей, Кемаль. Ты думаешь, что я одна пришла? Тебя не выпустят отсюда, если я дам знак. И никакой Рустам не поможет.

– Ты о-о-очень хитрый! – засмеялся Кемаль, демонстрируя, что не поверил ей и не испугался.

Но как бы между прочим встал вполоборота к витрине и скользнул по улице настороженным взглядом.

– Алло? Рустам? Это Кемаль…

Она изловчилась, выхватила у него мобильник, нажала кнопку, обрывая связь.

– Подожди! – сказала быстро. – Я здесь правда не одна. Тебя убьют, Кемаль. Я не обманываю. Подойди к двери и посмотри направо! Там на перекрестке человек на скутере. На нем шлем с темным стеклом.

Кемаль подошел к двери и долго всматривался. Он обездвижел и никак не мог отлипнуть от стекла.

– Ты видишь человека в шлеме? – спросила она. – И он здесь не один. Со мной не надо ссориться, Кемаль. Я даже Рустама не боюсь, а тебя тем более. Я пришла предложить тебе денег заработать…

Кемаль услышал за спиной звон посуды и обернулся. Его гостья разливала по бокалам тонкого стекла пенное пиво.

– Давай поговорим спокойно, Кемаль.

Взяла бокалы, приблизилась, один бокал отдала хозяину магазина. И теперь она тоже видела скутериста в шлеме. Это помогло ей справиться с волнением.

– Кемалечка, родной! – почти пропела она. – Я с тобой дружить хочу, а ты что вытворяешь?

Посмотрела с укоризной, ударила бокалом о бокал, предлагая этим чоканьем выпить за дружбу.

Кемаль, у которого в горле пересохло, наверное, от волнения, выпил пиво жадными глотками. Тогда она опустила глаза, пряча взгляд, и тоже пригубила из бокала.

Потом поманила Кемаля за собой, прошли в подсобку, она заняла собеседника разговором, речь ее была монотонна или это ему только казалось, он старался уловить, что она говорит, но его клонило в сон, глаза слипались, и очень скоро он отключился.

Она обшарила его карманы, нашла связку ключей, открыла сейф. Руки тряслись, ей было очень страшно, и она не стала перебирать содержимое сейфа, а выгребла оттуда подчистую все в пакет, как ей и велел Сергей.

Вышла из магазина, добежала до перекрестка, где ее дожидался скутерист, и они помчались по улочкам Лялели, потом выскочили на широкую улицу, влились в поток машин и так благополучно доехали до дома, в котором она прожила последние дни. Здесь скутерист остановился, снял шлем. Это был Ханан. Улыбнулся ободряюще, показал ей на вход в дом. Она зашла в двери со своим пакетом. Ханан умчался.