Книга Человек с двойным дном - Владимир Гриньков

Он говорил с уверенностью человека, чувствующего не только свою собственную силу, но и еще более важную и мощную силу, которая маячила у него за спиной. Возможно, поэтому Клава безропотно подчинилась, когда он стал ее целовать. Или просто обрадовалась тому, что не слепой калека рядом с нею, а нормальный рукастый и похотливый мужик.

– Какой ты забияка! – произнесла Клава тоном, который всегда заводил мужчин.

Ладонь Ныркова уже шарила у нее под платьем.

– Хорошо, что ты приехал! – шептала Клава.

Нырков был всецело согласен с нею.

Страхи покидали Клаву. Никаких тяжелых дум и переживаний, все просто и понятно. Как когда-то. Вокруг была кромешная тьма, хоть глаза выколи – а вот спокойно Клаве и хорошо.

Вдруг раздался странный звук, будто кто-то попытался снаружи открыть дверь машины. Да она была заперта изнутри. Нырков не сразу среагировал, он был возбужден и потому бесстрашен. Но Клава отреагировала мгновенно, оттолкнула ухажера и превратилась в слух. Она здесь прожила несколько месяцев, и беспокойная жизнь в страшном поселке, где каждый был сам за себя и где, что случись, помощи не дождешься, приучила ее к тому, что расслабляться нельзя ни на минуту.

– Чего такое? – спросил в темноте недовольным голосом Нырков.

– Тс-с-с! – ужаснулась его неосторожности Клава. – Ты слышал?

Она говорила придушенным шепотом. Нырков зашевелился рядом. Клава хотела его утихомирить, заставить замереть, протянула руку, чтобы жестом, прикосновением дать ему понять, что надо бы вести себя потише, но ее ладонь внезапно наткнулась на холодный металл, и она отдернула руку, будто обожглась. Догадалась, что это оружие в руках Ныркова.

Тихо было вокруг. Ни звука. И не видно ничего.

– Может, пьяный? – пробормотал Нырков, особо не таясь.

Разблокировал дверь и распахнул ее. Салон машины наполнился ночной свежестью, приплывшей из ближайшего леса. Шелестела листва на деревьях. Где-то очень далеко бранились пьяные. А рядом с машиной – никого. Нырков, спотыкаясь на неровностях, обошел внедорожник кругом. Безлюдье. Он вернулся к оставленной распахнутой двери. В проеме Клава замерла белым силуэтом. Нырков заткнул пистолет за пояс и привлек Клаву к себе. В бараке у него за спиной послышался какой-то шум. Нырков почувствовал, как напряглась Клава.

– Ну чего ты так тревожишься! – попенял он шутливо. – Кроме сожителя своего, тебе бояться некого. А он сейчас сильно не в форме, так сказать.

– Да ну тебя! – в сердцах сказала Клава.

И даже оттолкнула Ныркова.

– Не понял! – обиделся Нырков.

– Не напоминай мне о нем!

– Почему?

– Потому! – огрызнулась Клава. – Знаешь, какого страху я натерпелась?

– Когда?

– Сегодня днем.

– А что случилось днем?

– Вы мне кого подсунули?

– В смысле? – удивился Нырков.

– Это не он!

– Кто?

– Вот этот, который у нас теперь слепой! Я сегодня это поняла… Что это не он… что другой совсем человек… и испугалась так, что хоть караул кричи!

Нырков опешил. Он не был готов к такому повороту в разговоре. Слишком неожиданно. И они ни с Захаровым, ни с Потаповым не проговаривали, как поступать, если Клава вдруг обнаружит подмену. Все организовывали второпях. Многое упустили.

– Как – не он? – спросил Нырков, выгадывая время.

– Ты вот только не пудри мне мозги! – недовольным голосом произнесла Клава, и Нырков понял, что юлить и отпираться бессмысленно.

Послышался какой-то странный треск. Там, в бараке. Нырков обернулся – и вдруг обнаружил, что темная громада барака, еще недавно сливающаяся с ночью и поэтому практически неразличимая, обрела другой вид, необыкновенный и пугающий. Будто неведомый художник тщательно прописывал на черном фоне окна. Краска у художника была только красная, потому и окна получились красные.

Это был пожар, Нырков сразу сообразил. И в следующее мгновение его догадка подтвердилась. Жар сухого горящего дерева заполнил пространство барака; этому жару было тесно, он рвался наружу. Вдруг с треском полопались стекла, огонь полыхнул, его беспощадные алые языки зло облизывали стены, и в мгновение стало так светло, будто происходило все не в заброшенном поселке посреди глухого леса, а в залитом огнями мегаполисе в разгар народных гуляний.

Из барака с криками выбегали его перепуганные обитатели. Их вопли сплетались с гулом пожара, и слушать это было жутковато. Нырков и Клава неподвижно наблюдали за происходящим, будто завороженные. В мельтешении людей окрест Нырков не видел угрозы, а Клава распознала, потому что это для Ныркова все обитатели поселка были на одно лицо, но не для нее. И когда из темноты прямо на них выскочил Буза, Клава тотчас среагировала, потому что он был одним из немногих здесь, кого она боялась. Сначала Клава просто на Бузу среагировала, а в следующее мгновение увидела ружье в его руках. Нырков Бузу не видел, тот находился у него за спиной. Клава закричала. И первый заряд дроби достался ей. Буза выстрелил в женщину, та упала, а второй выстрел пропал даром, потому что Нырков, отшатнувшись, укрылся за «Хаммером». Бузе надо было перезарядить ружье, а времени на это у него не было. Нырков дважды выстрелил в Бузу из-за машины. Обе пули попали в цель, и Буза рухнул на землю.

Эти выстрелы и слышал Корнышев, когда шарил по карманам Потапова.

* * *

Поджечь барак придумал Якут.

Он уже твердо решил, что этой ночью будет убивать подозрительных гостей. Это был шанс, подарок судьбы. Второго такого не представится. Они еще только приехали, не успели осмотреться, а потому уязвимы. И у них есть роскошный внедорожник, на котором можно вывезти Корнышева. Все складывалось как нельзя лучше. Но у Якута ушло время на то, чтобы преодолеть нерешительность Коляна.

Местный пахан, когда понял, что Якут уже не отступится, встревожился и сильно призадумался. В жизни всегда надо хорошо понимать, на кого ты хвост поднял. На этих, которые на «Хаммере» приехали, хвост поднимать было просто страшно. Они не сами по себе, это заметно. И случись с ними что-то в этой глуши, найдется у них заступник. Нагрянет сюда множество народа, будет жестокая зачистка, и тогда Коляну – хана. Сначала кости поломают, ливер отобьют, а после бросят подыхать в назидание всем прочим. Такой судьбы Колян себе не желал. Ведь до сих пор все было тихо и спокойно – жил королем, и дальше так хотелось.

Дальше жить так, как жилось прежде, уже не получится, объяснил Коляну Якут, будто прочитавший мысли собеседника. Не будет прежней жизни. Все. Конец. Приплыли. Даже если незваные гости, прибывшие на «Хаммере», не врут и тут действительно откроют какое-то производство, очень скоро в поселке все станет как в обычном населенном пункте: будет администрация, будут и менты. А менты без работы не могут. У них отчетность, показатели раскрываемости и обязательные посадки. Первым претендентом на отправку по этапу станет рецидивист Колян. А если гости эти врут и на самом деле они – засланные казачки, ведь неспроста у них рожи вертухайские, – очень скоро тут может начаться жизнь вовсе беспокойная, и в той жизни Коляну тоже не удастся верховодить, как прежде.