Книга Мое первое убийство - Леена Лехтолайнен

Я не могла уснуть, хотя прошлой ночью совсем не выспалась. Мне мешало сопение матери и похрапывание отца, доносившиеся с дивана. Было странно и непривычно спать еще с кем-то в комнате. Мне было грустно. Во всех бланках в графе «Близкие родственники» я писала фамилию мамы, но были ли мы по-настоящему близки? Что я знала о родителях, что они знали обо мне? Если бы я, как Юкка, вдруг умерла, стало ли бы это для них действительно большой потерей?

Я сама была во всем виновата. Приезжала домой всего несколько раз в год, а там вела себя самоуверенно и отстраненно, как чужой человек. В течение многих лет я не разговаривала с ними по душам, не делилась сокровенным, не советовалась, а об их реакции на события собственной жизни узнавала только от сестер.

Они хотели, чтобы у них родился мальчик, а появилась я. И этого я так и не смогла им простить. Я так энергично брыкалась у матери в утробе, что она была уверена: там у нее сын Марку. И я всю жизнь старалась вести себя, как мальчик, ведь мои младшие сестры тоже родились девочками. Я даже выбрала мужскую профессию.

Лишь пару лет назад я стала понимать, что родители не виноваты в перипетиях моей жизни. Я даже сделала несколько попыток сблизиться с ними, но было уже слишком поздно. В наших отношениях поддерживался прохладный статус-кво, и вряд ли когда-нибудь это положение изменится. Но порой, слушая веселую болтовню матери с сестрами, я чувствовала себя маленьким ребенком, которого вдруг выставили из общей песочницы.

12

О весне, об утре раннем…

В четверть шестого я посадила родителей на автобус, идущий в аэропорт, и отправилась домой поспать еще пару часов. Спала я беспокойно, мне снилось, что я забрасываю в море спиннинг и пытаюсь поймать собственную мать. Но когда я выловила ее из воды, она вдруг превратилась в бездыханную Тулию. И чтобы девушка ожила, мне надо было сделать ей искусственное дыхание.

Я отправилась на работу на велосипеде. Туман понемногу рассеялся, в тающей дымке виднелось колесо обозрения в парке развлечений. Я затормозила у светофора, и вдруг у велосипеда отвалилась цепь. Когда мне наконец удалось поставить ее на место, я заметила, что перепачкала джинсы машинным маслом. В итоге я приехала в участок только в девятом часу, потому что по дороге мне еще пару раз пришлось чинить моего коня. По дороге заглянула в кабинет Киннунена. Там никого не было. Похоже, отпуск по запою затянулся. На столе меня ждала записка с просьбой позвонить Хейкки Пелтонену и сообщение от начальника с приказом зайти к нему.

Сначала позвонила Пелтонену. Он просил передать ему ключи от машины Юкки, так как думал, что второй комплект ключей все еще находится в полиции.

— Я видела только одни ключи. Которые были в замке зажигания. Ни в его квартире, ни на даче нам не попалось запасных ключей.

— Странно. Я был уверен в том, что существует запасная пара. Мы собирались продать машину сразу, как только будут готовы документы по наследованию, а теперь придется менять замок зажигания.

И тут я вспомнила сообщение, оставленное на автоответчике Юкки типом по имени Эм — он просил Юкку одолжить ему машину. Может, вторые ключи у него? А зачем ему была нужна машина Юкки? Для перевозки наркотиков? Но почему именно на этой машине? Я постаралась убедить Пелтонена, что расследование смерти его сына идет полным ходом, но не стала рассказывать о том, что узнала, — ему было бы слишком неприятно.

Тапса еще не получил пленку с записью из лаборатории. Наконец пришлось отправиться на доклад к шефу. Он недоверчиво выслушал мои теории о наркотиках, женщинах и самогоне, дымя сигарой прямо мне в лицо.

— Да-а. И что из этого является фактами, а что плодом твоего богатого воображения, или, как сейчас говорят, интуицией? — спросил он.

Я рассказала ему о походах Койву по барам, об Архела и бутылках с самогоном, анализ содержимого которых будет готов сегодня к вечеру.

— А ты не исключаешь возможность того, что убийца — кто-то из посторонних людей?

— Непохоже. Во всяком случае, часть подозреваемых наверняка замешана в этом самогонном бизнесе.

— Теории хороши, но результата пока нет. — Снова облако дыма мне в лицо. — Даю тебе время до пятницы. К этому времени преступник должен быть задержан. Ты должна понимать, что дольше газеты молчать не будут.

— Ответственность за данное расследование полностью лежит на мне? А как же комиссар Киннунен?

Лицо шефа приобрело озадаченное выражение.

— Да, конечно… — начал он запинаясь, но тут же в его голосе снова зазвучали начальственные нотки. — Разумеется, Киннунен отвечает за всю деятельность, происходящую в вашем подразделении. Утром мы как раз беседовали о том, что ему следует больше делегировать ответственность своим сотрудникам. Ты уже глубоко влезла в это дело. Разумеется, ты должна докладывать Киннунену о ходе расследования, но вести его тебе следует самостоятельно.

Значит, Киннунен вернулся на работу. Складывалась странная ситуация. Похоже, мне следовало самой побеседовать с Киннуненом.

Мы поговорили еще немного о текущих делах, я попросила его разрешения взять в помощники Койву. Он согласился и задумчиво произнес:

— До конца сентября осталось мало времени… На прошлой неделе звонил Сааринен и сказал, что его отпуск по болезни, похоже, плавно перейдет в пенсию. Проблемы со спиной, сильные боли. До конца года он не выйдет в любом случае. Ты думала о том, чтобы остаться у нас?

— Нет, еще не успела, — ответила я медленно.

— Хорошо, если бы у нас работала хоть одна женщина. Даже просто для имиджа полиции. Да ты вроде и справляешься не хуже ребят. — Для комплимента босс подобрал именно те слова, которые ему говорить явно не следовало. К счастью, в этот момент секретарь соединила его по телефону с какой-то важной шишкой, и я смогла беспрепятственно выскользнуть из кабинета.

В это время у меня на столе в кабинете появился пухлый пакет, доставленный из лаборатории.

Прежде чем я успела его открыть, зазвенел телефон. Это оказалась Ану — сопрано из хора — я просила ее со мной связаться.

— Ты говорила, Юкка произнес по телефону что-то вроде: «Слушай, подруга, я не могу сейчас говорить». А мог ли он сказать: «Слушай, Эм, я не могу сейчас говорить»?

Ану задумалась.

— Да, могло быть и так.

— Хорошо. И этому Эм надо было от Юкки нечто большее, чем тот мог ему дать.

— Да, мне так показалось, — подтвердила мою догадку Ану.

Я сказала, что, возможно, позже мне понадобится от нее официальное подтверждение этих слов. Она ответила, что это не проблема.

Я взяла в руки пакет из лаборатории. Там лежала бутылка самогона из квартиры Юкки, еще одна бутылка, заключения из лаборатории и несколько фотографий. Я взглянула на фото и присвистнула. Дело принимало интересный оборот. Я засунула бутылку с самогоном в шкаф, чтобы она не вызывала нездорового интереса у коллег, особенно Киннунена. Ну вот, и у меня завелась заветная заначка на рабочем месте.