Книга Месть самураев - Михаил Белозеров

Если бы Акинобу знал, что Юку увезли на лошадях, он бы предпринял иные действия. Обычно женщин носили в паланкине. Правда, через некоторое время он сообразил, что беглецы едут на лошадях, что их всего пятеро, включая Юку, и что среди них нет капитана Го-Данго, однако возвращаться в деревню было уже поздно – слишком далеко он ушел и потерял бы много времени. Он обратил внимание на то, что вначале лошади шли рысью, но постепенно перешли на шаг. Поэтому он решил их догнать в надежде, что в следующей деревне отряд остановится на отдых.

Он привык к долгому бегу. Много-много лет он каждое утро бегал по горам вокруг родного озера Хиёйн, в центре которого находился плавучий монастырь Курама-деру. Горы Коя скрывали его от постороннего взгляда. Ежедневный бег сделали Акинобу необычайно выносливым. Ему не было равным в этом искусстве. Однажды, еще до разделения Миров, в монастырь под видом монаха явился повелитель драконов Бог Риндзин. Он предложил Акинобу пари: кто быстрее обежит озеро, тот получит власть над всеми каппа – как пресных, так и морских водоемов. Если бы Акинобу проиграл, ему бы пришлось уйти с озера Хиёйн, ибо в нем жил каппа Мори-наг, и вообще никогда не приближаться ни к озерам, ни к рекам, ни к морям. Они стартовали на берегу реки Поё-но, которая вытекала из озера, и вначале Бог Риндзин легко опередил Акинобу. Он даже посидел на камне и полюбовался на водную гладь, полагая, что рано или поздно озеро будет принадлежать ему. Но из кустов выскочил Акинобу, и Богу Риндзину пришлось прибавить хода. В следующий раз не успел соскучиться. Акинобу выскочил из кустов, прежде чем Бог Риндзин перевел дыхание. Снова пришлось бежать. В третий раз только он уселся отдохнуть, как Акинобу был тут как ту. Чем дольше он бежал, тем быстрее это делал. Он словно разгонялся. Его уже нельзя было остановить. В конце концов Богу Риндзину пришлось подналечь. Он даже опередил Акинобу на три шага, но в последний момент споткнулся от усталости и проиграл полступни. Таким образом, озеро Хиёйн и плавучий монастырь Курама-деру остались за Акинобу. Больше никто из Богов не претендовал на них. Зато в Небесных дворцах об Акинобу разнеслась слава, как о первом бегуне в мире.

Благо, что на нем были не широкие хакама, а узкие тибетские штаны, в которых очень удобно бежать.

По расчетам Акинобу, к часу овцы отряд должен был попасть в следующую деревню. Однако через две стражи произошло следующее. Тропа вдоль берега стала заметно шире, и там, где она делала крутой поворот вокруг мыса, одиноко бродила лошадь, пощипывая на склоне едва заметную свежую траву. На лошади был полный комплект сбруи, и Акинобу даже разглядел дайкю, притороченный к седлу. Однако при виде незнакомого человека лошадь взбрыкнула и убежала.

Акинобу внимательно осмотрел тропу и обнаружил следы крови на обочине, а в кустах – один дзори, из тех, что носили асигару. Еще он обнаружил сломанную стрелу от короткого лука и сделал вывод, что на отряд кто-то напал и что стычка была короткой и яростной, а из четырех асигару, сопровождающих Юку, в живых остался один, да и то тяжело раненный. Его, судя по следу, несли, а не тащили по земле, как других. Он нашел всех четверых в лощине, разоблаченных до исподнего, заваленных камнями и ветками. Видать, нападавшие оказались совестливыми, раз похоронили, а не кинули воинов на растерзание лесным животным.

Пройдя еще немного по тропе, Акинобу нашел место, где нападавшие свернули в горы, и подумал, что у него появился шанс увидеть Юку живой и здоровой.

Ронины, а Акинобу уже не сомневался, что нападавшие были именно они, даже проявили изрядную долю изобретательности, потому что тщательно замаскировали то место на берегу, где свернули в горы. Для этого они выбрали ручей, по которому могли пройти лошади. А следы замели ветками стланика.

С этого момента Акинобу стал очень внимательным. Брошенные ветки он обнаружил шагов через сто, а еще через один сато попал на истоптанный взгорок и сделал вывод, что ронины вначале находились здесь, наблюдая за дорогой. Действительно, с взгорка открывался хороший обзор тропы до самого мыса. Итак, они увидели отряд издалека, спустились вниз и напали совершенно неожиданно. Но вот что самое интересное: среди ронинов была женщина. Акинобу сделал вывод по одному-единственному предмету – заколке, которую он с удивлением нашел в траве.

В это время пошел мокрый снег вперемешку с дождем, и Акинобу вынужден был искать укрытие под разлапистой елью.

К вечеру снег и дождь прекратились. Небо расчистилось, и немного подморозило. И хотя следы оказались засыпанными, Акинобу знал, куда надо было идти, потому что вниз, с гор, тянуло запахом еды.

Их оказалось трое, и они выполняли роль арьергарда, но были достаточно беспечны, чтобы Акинобу без труда их обнаружил. Он мог бы их убить в мгновение ока, но знал, что рано или поздно они выведут его на лагерь ронинов. Они облегчали ему жизнь тем, что перед уходом никогда не обследовали местность вокруг лагеря, что давало ему возможность приближаться к ним иногда на расстояние половины тё. Три дня он шел за ними. Не зажигал костра и ел только сладких куколок токоро, которые пережидали зиму в трухлявых пнях. На четвертый день ронины привели в горную, заросшую густым лесом долину.

Под Фудзияма есть таинственный лес Руйдзю карин, в который не заходили даже тигры. Когда-то его делили между собой Боги и хонки всех мастей. Даже после разделения Миров местные жители сторонились этого места, не собирали там хвороста и не рубили деревьев. Таинственный лес стал диким и неприступным. Он зарос мхами и лишайниками, покрылся болотами и сделался непроходимым. Его языки тянулись во все стороны на много-много ри – и на юг до побережья Сибуса, и на север – до самых вершин хребта Оу.

В одном из таких диких лесов Акинобу и обнаружил лагерь. Он долго наблюдал, спрятавшись в куче валежника. А потом увидел такое, что заставило его шагнуть к костру: перед ним стояли две очень-очень похожие женщины. Обе зеленоглазые, обе медноволосые. Только одна из них точно была Юка, а другая госпожа Тамуэ-сан, и Акинобу безошибочно обнял ту из них, что Юка, и радостно произнес:

– Дочка!…

А она обняла его и сказала:

– Отец!…

* * *

Наверное, если бы Натабура и Язаки шли по тропе в светлое время суток и не были бы настолько усталыми, что едва хватало сил передвигать ноги, они бы обнаружили место стычки, но они миновали мыс в полной темноте. Афра почуял кровь и даже приостановился, чтобы выяснить обстановку, но Натабура позвал его, и пес бросился следом. Он учуял слабый след хозяйки, хотя снег и дождь сделали свое дело. Он учуял и Акинобу и даже нашел то место, где тот свернул по ручью. Но ни Натабура, ни Язаки не обратили внимания на его попытки объяснить им, что произошло, ведь они надеялись догнать отряд асигару в следующей деревне. Да и, честно говоря, оба двигались из последних сил и явно их не рассчитали, а потому к началу часа тигра решили передохнуть. Тем более, что Афра обнаружил сухую пещеру, куда они попали вслед за ним, а там развели костер и тут же уснули мертвым сном.

Перед рассветом Натабуре приснился странный сон: кто-то посторонний требовательно твердил: 'Бу-бу-бу', а Язаки отвечал ему тоже: 'Бу-бу-бу'. Но кто говорил 'Бу-бу-бу' и что именно отвечал Язаки, Натабура не понял. Он хотел проснуться, но не мог.