Книга Антидиверсанты - Сергей Зверев

– Паспорт у жены. Она отсыпается, мы пришли домой под утро. Ночью были у Моссовета, где собирались все демократические силы столицы.

Спокойный тон Митина диссонирует с возбужденным баском Ельцина. Сейчас самое важное – выиграть время. Пять деморализованных бойцов против пятнадцати вооруженных до зубов врагов. Это фатальный расклад!

– Твой паспорт!

Второй омоновец оставляет без комментариев слова Митина, поворачивается к штабс-капитану. Да, он может вытащить сейчас такой «паспорт» – мало не покажется!

– Дома. Я, как приехал от Моссовета, в квартиру забежал. Надо было своих предупредить, чтобы не волновались.

Молодец штабс-капитан!

«Вооруженный мятеж обречен. Чтобы восстановить порядок, спокойствие и мир, в Москву входят войска. Их задача – освобождение и разблокирование объектов, захваченных преступными элементами, разоружение незаконных вооруженных формирований…»

– Короче, дружинники, – второй омоновец морщится; ему уже надоели эти «гнилые базары», – сейчас едем с нами в ближайшее отделение, устанавливаем личности, а потом свободны. Ясно?

Куда яснее. Ситуация накаляется. Штабс-капитан, не подведи…

Митин до боли сжимает челюсти – стоит только оказаться в их микроавтобусе – и все! Пиши – пропало! Странно, почему они не заставили лечь мордой в асфальт? Так ведь и обыскивать проще. Или это еще будет перед посадкой?

Митин потом часто вспоминал эту минуту. Время как будто остановилось. Кажется, даже зависает в воздухе падающий с ближайшего тополя вниз желтый лист, а Ельцин будто осекается на очередной фразе: «Москва, Россия ждут от вас решительных действий…»

Происходит так потому, что в нескольких сотнях метрах звучит сухая автоматная очередь. Тут же разъяренным зверем рычит мотор микроавтобуса, и омоновцы, мгновенно сгруппировавшись, бросаются к машине. Первый «страж» немедленно мчится к своим, на ходу крикнув напарнику:

– Держи их под прицелом!

Странно! Кто же здесь мог стрелять? Другая группа волкодавов обнаружила ложную цель и решила проявить инициативу? Об этом Митин так и не узнал. Но спасительный голос стрелкового оружия тогда открыл путь к свободе…

Едва только микроавтобус заворачивает за ближайший угол панельной пятиэтажки, Митин прыгает вперед и стремительным движением вырывает из рук омоновца автомат с укороченным стволом. Спецназовец ВДВ показывает, на что он способен, – медлительный страж не успевает нажать на спусковой крючок. Акция занимает всего несколько секунд. И вот уже обезоруженный враг корчится на земле – Митин, не церемонясь, нанес ему поражающий удар страшной силы.

Они молниеносно, все время оглядываясь по сторонам, затаскивают омоновца в ближайший подъезд (как хорошо, думал впоследствии Митин, что в те годы еще не было домофонов) и бегом уходят через соседний двор к станции метро.

Воистину, их уберег господь!

Уже садясь в вагон, Митин крестится. Такое с ним случалось нечасто…

4

Северо-восточная Украина

Полигон

18 августа

00.28

Ночной прорыв Томсон решил делать по всем тактическим правилам, принятым в среде коммандос. Оставив с флангов в засаде у левого и правого лаза в бункерах Г-8 и Д-10 соответственно Айса и Рича (оба имели на своих винтовках совершенные образцы окуляров, снабженные приборами ночного видения), он сам с Майком и Берком медленно двинулся наружу. Ник должен был сделать ложную вылазку из левого выхода, отвлекая на себя внимание противника.

Отсчитывая про себя убегающие в вечность секунды, Томсон ждал, когда Ник начнет свой опасный бросок вперед. Всего десять минут назад они подробно обсудили план.

– Они, как профи, естественно, допускают, что мы пойдем двойным охватом. Допускают также, что выберем один из бункеров или устроим демонстративный фальшивый маневр. Есть только три варианта в тех или иных модификациях. Но вот на что я надеюсь…

Командир замолчал, потирая ремень штурмовой винтовки.

– Если мы первыми выползем на поверхность, а ты первым откроешь огонь, у нас будет фора. Не очень большая, секунд на тридцать. Они должны поверить, что фальшивый маневр совершается из бункера Д-10, а реальная вылазка идет с твоей стороны.

Прямо глядя в глаза Нику, он спросил:

– Ты понимаешь, что это за риск?

Ник молча кивнул.

– Мало того, – Томсон сжал челюсти, – если ты погибнешь, то подставишь под удар всю группу.

– Как говорят нынешние русские, – Ник специально выделил последнее слово, прекрасно зная, что командир не любит всуе упоминать национальность противника, – у меня будет фарт.

Он резко встал и добавил, уже сделав шаг вперед:

– Прорвемся, Томсон…

Ник должен был постараться как можно незаметнее выскользнуть из правого бункера, чтобы максимально оттянуть тот момент, когда его заметят стрелки. Но Томсон понимал – надежды на такой исход остается немного, поскольку несомненно снайперы противника имеют на своей оружейной оптике приборы ночного видения.

Действительность тут же подтвердила предположения командира американской группы. До поры до времени они сохраняли полную тишину, передвигаясь словно змеи, подползающие к жертве. Никто не сомневался в том, что малейший звук со стороны стены вызовет соответствующую реакцию российских снайперов, скрупулезно отслеживающих окружающее пространство. Но Томсон смог выдвинуться лишь на два метра от выхода из бункера, а Майк и Берк, последовав за ним, застыли рядом на верхней ступени, когда почти одновременно с приглушенным голосом карабинов Айса и Ника слепящим огнем сразу по двум целям ответили спецы противника.

– Вперед! – скомандовал Томсон Майку и Берку и нырнул в окружающую темноту, как в ледяную воду.

Он заранее определил себе надлежащий маршрут и сразу кинулся влево, залегая за обломком огромного бетонного блока. Сквозь небольшую щель в искусственном камне Томсон успел засечь точное местоположение стрелка и, стремительно прицелившись, нажал на спусковой крючок.

Удлинившиеся секунды. Отработанные на протяжении длительного времени типовые приемы. Доведенная до автоматизма синхронность. Бросок вперед, перебежка длиной всего в два метра, новая огневая позиция, выстрел по цели. Тело превратилось в механизм, живущий по особым законам, а сознание послушно отметило, что Ник и Айс, кажется, смогли уйти вправо, к бункеру Б-6. «Это уже хорошо», – мелькнула радостная мысль.

Томсон успел зафиксировать, что Майк и Берк, растянувшись короткой шеренгой, двигаются следом, буквально повторяя все броски командира. Медленно, короткими перебежками, они уходили влево вдоль бетонного заграждения.

Но тут, на беду американской ДРГ, яркая луна, неожиданно выглянувшая из-за завесы туч, осветила поверхность бетонного блока в двух шагах от бункера Д-10, и фигура Майка стала отчетливо видна со стороны противника. Он совершил фатальную ошибку. Вместо того чтобы сохранять прежнее направление, Майк кинулся вперед, перпендикулярно фронтальной поверхности стены. Ему оставалось сделать всего один шаг, чтобы грамотно залечь у той небольшой возвышенности, где засели стрелки противника, когда короткая пунктирная линия трассирующих пуль полетела по прямой траектории, разорвав ночную тишину очередной басовитой трелью.