Книга Ларс II - Виктор Гросов

равно на вопросы веры, лишь бы в казну платились монетки, а сам он был при этом язычником.

Мы подошли ко дворцу хана. Здание начиналось с широких ступенек, видимо это отголоски архитектурных решений строителей-византийцев заимствующих идеи древних греков. Далее устремлялись ввысь широкие колонны. Такое ощущение, будто я вхожу в советский дворец культуры. Это сравнение меня позабавило и вызвало ухмылку. Мои же спутники, за исключением Радомысла, осматривали дворец широко раскрытыми глазами. Только дядя, уже неоднократно повидавший здешние достопримечательности, сохранил невозмутимое выражение лица.

Мы вошли в широкое помещение дворца. Высокий потолок терялся над нашими головами. Резные украшения греческих узоров сплетались с восточными орнаментами. И это, наверное, самое удивительное. Смешение культур востока и запада гармонично сосуществовало в барельефах, узорах и иных украшениях дворца.

Нас встретил низкий бородач в тюрбане и широком халате. Он поприветствовал нас, поклонился и проводил в «зал приемов». Именно так он обозвал следующую комнату. Но, я думаю, он ошибся. Это был не зал, а залище. Гигантизм, которым выделяется этот дворец, будто заставляет прислушиваться к психологическим теориям старика Фрейда, который утверждал о возникновении стремления к большому, при наличии малюсенького, всем известного, органа. По крайней мере, его теории я именно так воспринимал. У меня снова выползла улыбка. Мое настроение заставляет дядю коситься в мою сторону. Что поделать? Больная фантазия у царя Гардарики.

Глава 12

Болгарское ханство, Плиска, конец весны 827 г.

Зал приемов болгарского хана внушал уважение. Стены были расписаны яркими красками. Под ногами мягко пружинили ковры. Какой-то цветочный запах витал в воздухе.

Зал был наполнен людьми. Здесь были царедворцы, аристократы и купцы. Легкий шепоток с упоминанием «Гардарики» прокатился по залу.

— А вот и хан, — заметил Радомысл.

Навстречу нам шел жилистый воин среднего роста. Омуртаг был одет в длинный халат, украшенный вязью замысловатых узоров. Лицо хана выражало радушие. Черная как смоль клиновидная бородка была аккуратно пострижена. Такие же черные брови хищно изгибались над чуть раскосыми карими глазами. Мясистый продолговатый нос нависал над широковатым ртом. Хан был лысым с блестящей, чуть ли не отполированной, головой.

— Дóбре ли дошли? — хрипловато выдал хан.

Дядя предупреждал, что у местных это традиционное приветствие по типу нашего «Здрав будь». Суть приветствия у болгар сводилась к проявлению интереса о том, хороша ли была дорога, хорошо ли дошли. Довольно интересная традиция.

— Благодарствуем, хан, — с легким поклоном заверил его Радомысл.

— Мой царственный брат, — Омуртаг перевел взгляд на меня и раскрыл объятия.

Я ответил тем же и мы обнялись. Голос у хана был словно прокуренный и с легким акцентом. Гостеприимный болгарин постучал по моим плечам и кивнул моим спутникам. Омуртаг провел нас в центр помещения. Мы сели за небольшим овальным столом, наполненным всевозможными яствами. Эса и Ага встали за моей и дядиной спиной на небольшом удалении. Аршака мы оставили с Ходотом. Он утром пробежался по торговому договору и не нашел в нем никаких сложностей для взаимовыгодной торговли. Поэтому я решил его не брать с собой. Все равно сегодня мы не будем ничего подписывать.

— Я рад приветствовать тебя, в своем ханстве, Ларс, — заметил Омуртаг, когда все уселись за стол.

Помимо хана, меня и Радомысла за стол сел престарелый ханский советник по имени Боян. Он был ровесником болгарского хана и, как мне кажется, старался ему во всем подражать, судя по похожему стилю в одежде, лысине и форме бородки. Единственная разница между ханом и советником была в цвете волос. Советник ожидаемо был с проседью в бороде. Сзади хана был небольшой постамент с троном хана. По обе стороны от трона и нашего стола стояли ханские царедворцы, человек пятьдесят, наверное. Мы, вчетвером сидели, в отличие от остальных. И это слегка напрягало.

— Я благодарен тебе за гостеприимство, Омуртаг, — ответил я.

— Наши народы с недавних пор стали соседями и я этому рад, — хан хитровато прищурился.

Еще бы ты не был таким радостным. Раньше твои земли изредка, конечно, но все же разоряли кочевники-угры. Сейчас же ты можешь быть спокоен за свои северные владения, да еще и получишь выгоду от торговли с тем, кто будет контролировать весь путь «из варяг в греки».

— Я тоже не огорчен тому, что стал твоим соседом, — почти дипломатично хмыкнул я.

Смешок хана дал понять, что Омуртаг действительно нормальный мужик, с адекватным чувством юмора.

— Раз мы стали соседями, — не скрывая улыбку, прохрипел хан, — то было бы замечательно объединить наши усилия против врагов.

А этот тип не любит ходить вокруг да около. Сразу в лоб о союзе заявил.

— Мой советник, — я указал взглядом на дядю, — уже посвятил меня в твоих намерениях по поводу заключения военного союза и торгового соглашения. И я ничего не имею против.

— Вот и замечательно, — хан довольно потер руки, — выпьем же за это.

Мы подняли кубки и выпили что-то кислое. Если это они называют вином, то мне их жаль. Они не пробовали напитка Карны, которая, через Забаву, передавала мне пару бочонков своего вкуснейшего виноградного взвара.

Мы поговорили немного о том, как будет функционировать военный союз, обсудили сумму отступных, в случае невозможности прийти на помощь союзнику. Хан не особо был рад моему категорическому отказу торговле железом, как сырьем, но ему некуда было деться. Я предлагал неплохие условия для стимулирования торговли в наших государствах. После того, как мы утрясли спорные моменты, мы договорились завтра подписать торговый договор и договор о военном союзе. Закрепить договоренности мы решили братанием. Для этого ханские слуги принесли две бра́тинки.

Бра́тина — это сосуд для питья, предназначенный, для братского, товарищеского питья. Братина имела вид медного горшка, вместительностью примерно с полведра. Маленькие братины назывались «братинками» и употреблялись прямо для питья из них, тогда как из больших пили, черпая ковшами, черпальцами. По сути, такое питье являлось ритуалом «братания».

Хан и я сделали небольшие надрезы в ладони и капнули в каждую братинку. Таким образом, считалось, что мы стали родственниками. Выпив из братинок, мы завершили этот ритуал. После этого хан предложил прогуляться по его дворцу и посмотреть диковинки, которые он собрал в походах. Таким незамысловатым образом, Омуртаг отрезал своих дворцовых лизоблюдов от дальнейшего разговора. Только советник хана Боян, дядя и Эса с Агой сопровождали нас на небольшом удалении. Я и Омуртаг прошли в соседнее помещение, выводившее