Книга Песенка про любовь - Юлия Гойдт

цепочку, но получилось совсем уже не то.

— Когда ты вернёшься? — грустно спросил Юрка.

— У нас ещё пять дней, — поделилась я своим счастьем. — Юрка, тут хорошо. Никакого снега и деревья зелёные…

Он вздохнул и попросил позвонить, если я что-то надумаю. Двусмысленно попросил. Ну, ладно… Я решительно выдернула свой модем и подключила ноутбук к гостиничной линии. Я написала Соло Хану. Обрисовала проблему и спросила, что делать. Соло ответил сразу. Будто ждал моего письма, причём именно с таким вопросом. Он предложил очень простой выход — обдурить машину. И даже показал, как заставить её решать задачку без ввода дополнительных данных. Я попробовала. Мой ноутбук задумался. Я сначала даже решила, что он завис, но когда отважилась на перезагрузку, компьютер предупредил, что идёт обработка данных, которые будут утеряны при выполнении моей команды. Я немедленно всё отменила и стала ждать.

— Ты всё? — спросила мама.

Я призналась, что работа только началась и что я, наверное, поработаю ещё ночью немножко. Мама вздохнула. Ей не нравится, что я провожу столько времени перед экраном.

— А сейчас что? — спросила мама.

— Он считает, — сказала я, кивая на ноутбук.

— Пойдём, прогуляемся перед ужином, — предложила мама.

Мы оделись потеплее и пошли к морю. Благо, было недалеко, каких-то десять минут неторопливого ходу. Мы посидели немного на пляже, а потом пошли вдоль полосы прибоя. Волны сильно ударяли в берег и шумно откатывались обратно.

— Зря ты бросила танцы, — сказала вдруг мама.

— А почему ты вдруг вспомнила? — удивилась я.

Спортивные танцы я оставила прошлой осенью, когда умерла Валерия Сергеевна. Сначала была всякая суета, связанная с похоронами, потом тошно показалось прыгать и вертеться. А потом начались все эти события, связанные с Юркиным открытием.

Мама пожала плечами.

— Да вот с тех пор, как не стало Леры, твоя жизнь кажется мне сплошным кошмаром. Мечешься, работаешь, как одержимая. Лера тебя худо-бедно удерживала от всего этого. Вот ещё начались эксперименты с собственной внешностью…

Я засмеялась.

— Ма-ам! Я выросла. Я уже тётка!

— Скажи ещё старуха! — фыркнула на меня мама. — Пойдём уже обратно. Я озябла.

Ужинали мы за нашим любимым столиком и даже не одни. К нам присоединились, испросив позволения, два таких… бая… в одинаковых костюмах и с огромными золотыми часами на запястьях. Они весь вечер пытались с нами познакомиться, делали всякие предложения на предмет организации совместного досуга. Мама быстренько похоронила все их надежды. А уже потом, шагая по нашему этажу, вдруг скопировала манеру одного из них оттопыривать во время разговора нижнюю губу. Я заметила и прыснула. К себе мы вернулись, буквально умирая от смеха.

На экране ноутбука сияло операционное окошко. Я забыла обо всём и кинулась к нему. Получилось! Это было ещё не решение нашей проблемы, но стало понятно, что именно мы с Юркой упускаем из виду, формулируя условия. Первым делом я отстучала тысячу спасибо Соло и даже на радостях присоединила к письму фотку, сделанную сегодня в кафе. А потом позвонила Юрке. Марков понял всё с полуслова и пропал со связи. Я представила, как он сейчас лихорадочно перепроверяет свои записи, и прикинула, что новый исходник я получу через пару часов.

Мама снова взялась за свою книгу, а я напомнила про лекарства. Мама потешно скривилась и протянула мне раскрытую ладонь. Я вылущила из упаковок положенные шайбочки и чечевички и открыла новую бутылку с водой. Запив лекарства, мама опять раскрыла книгу и вдруг поинтересовалась, почему я никогда не хотела попробовать себя в роли модели или актрисы.

— У-жыс-с! — ахнула я. — Ты забыла про мой школьный опыт!

— А что, — сказала мама. — Было очень даже…

Ноутбук защебетал. Я пошла проверять почту. Ответил Соло. Я открыла письмо и некоторое время ничего не понимала. Это были пятнадцать строк сплошного яда и каких-то нелепых обвинений.

— Что случилось? — спросила мама.

Я не ответила, и мама заинтересованно слезла со своей кровати.

— Можно? — спросила она.

Я подвинулась, давая ей место перед компьютером. Некоторое время мама читала, а потом странно глянула на меня.

— Ты и в самом деле с ним никогда не встречалась?

— У него весь мой фотоальбом, — с горечью сказала я.

И тут до меня дошло. Соло Хану не понравилась последняя фотография, точнее моя стрижка. И среагировал он на неё точь-в-точь как мой отец. Я начала писать ответ. Тоже весьма ядовитый. Папе я могла позволить накричать на себя, а больше никому.

— Подожди, — сказала мама. — Сотри. И просто спроси, чем он недоволен.

Я поворчала, но подчинилась. Он ответил моментально. И снова обругал меня, теперь — конкретно за отрезанные волосы. Тогда я напомнила, что сам же он и потешался надо мной за консервативность облика. На этот раз он долго не откликался. Мама опять вернулась к своему романчику, и я была ей за это благодарна. Открыла операционное окошко и попробовала самостоятельно смоделировать условия новой задачки. Я увлеклась, поэтому птичий голос нового письма чуть не сбросил меня со стула.

Теперь Соло был более сдержан, хотя и весьма холоден. Он спрашивал, что у меня случилось такого, из-за чего я потеряла душевное равновесие. Мама со своего места поинтересовалась, что в письме. Я сказала.

— Можно глянуть? — мама казалась крайне заинтригованной.

Я вздохнула и разрешила.

— Полька, — сказала мама, — а этот парень тебе никого не напоминает?

— Напоминает, — буркнула я. — Папу. Такой же. Считает почему-то себя вправе мной командовать!

— Странная идея, — пробормотала мама. — Нет, я подумала о другом. Если все вот эти многочисленные обращения заменить на испанские словечки…

Я мысленно заменила и обмерла.

— Полина! — ахнула мама. — О, господи!.. Да что ж ты так-то… Выпей водички…

— Ма, ты думаешь, что это он, что он живой? — тихо спросила я, чакая зубами о край стакана.

— Да нет же! Боже мой! — всплеснула руками мама. — Мне просто кажется, что этот парень на него похож. Поэтому и нравится тебе.

А я вдруг вспомнила ответ судьбы на мой вопрос, заданный посреди новогодней суеты. Ту непритязательную песенку, которая так меня прибабахнула. Я придвинула ноутбук и написала Соло. Я спросила у него, кто он. В который уже раз… Знала, что не ответит. Он и не ответил.

Я улеглась на свою кровать и отвернулась к стене. Мама укрыла меня и выключила верхний свет. Теперь в комнате было только два световых пятна: бра возле мамы и экран ноутбука. Я умирала, снова умирала. Гасли краски и звуки, угасало дыхание и всякие обменные процессы. Даже сердце стучало теперь через раз.

Я не умерла, просто уснула. И конечно он мне