Книга Секрет шкипера Харвея - Яков Львович Сухотин

доходном деле… Где же он его искал? Судя по сообщениям газетчиков — в военной службе. Ее, по-видимому, он решил сделать источником доходов, своим бизнесом... Это предположение, конечно, следовало еще проверить.

Но когда Вите и Мише стали известны из статьи американского репортера факты школьной жизни Харвея, их буквально потрясло происшествие с гибелью друга Харвея. Не столько сама гибель, как то, что Харвей хладнокровно выскочил из машины, оставив друга одного.

У наших мальчишек были свои взгляды на дружбу, они не до конца были им ясны, и не во всем они сходились. Но то, что касалось этого случая...

Все-таки оставалось еще столько неясного. Почему, например, такой здоровый парень, спортсмен выпрыгнул из машины первым?

— Бросил друга... Какая же это дружба?

До чего иногда примитивно некоторые представляют себе дружбу. Как будто друга можно подобрать, как вещь в магазине. Чтобы дружить на всю жизнь, эти люди должны верить оба во что-то одно. Быть заодно. А за что? Наверно, за справедливость. Всегда во всем стоять за справедливость обоим. Такую дружбу ничто не разорвет... Как у Маркса и Энгельса... А ведь Энгельс был богат, но сам писал книги против богатых и в восстании участвовал. Капиталисты даже не догадывались, что он был революционер, стоял за рабочих. Это только потом открылось. У него и отец был капиталистом. Энгельс отказался от отцовского богатства, потому что оно было нажито обманом бедняков, рабочих. Он ненавидел несправедливость. Как же мог он бороться за права рабочих, если бы стал наследником капиталиста? Но Энгельс зарабатывал деньги для того, чтобы помогать Марксу. Маркс и сам мог быть богатым. Ему предлагали: «Перестаньте защищать рабочих, не учите их, как бороться с капиталистами, и тогда мы разрешим вам стать профессором в любом университете. Мы знаем, что вы замечательный ученый».

Но он отказался. А у него была семья, от бедности умер сын. Маркс очень переживал его смерть. Вот Энгельс и стал работать приказчиком и управляющим у капиталистов, и они ему хорошо платили. Часть этих денег он посылал Марксу в течение почти двадцати лет. За это время Карл Маркс написал свою знаменитую книгу «Капитал».

Маркс, когда закончил первый том, писал Энгельсу: «Только тебе я обязан тем, что этот том закончен!» А Энгельс заявил на весь мир про книгу Маркса: «Это самый страшный снаряд, пущенный в голову капиталистов». И заботились они друг о друге! Писали друг другу письма почти каждый день.

Конечно, могут быть друзья и среди капиталистов. Но кому от такой дружбы польза?

Разве можно сравнить дружбу капиталистов с дружбой революционеров? У того, кто стремится стать богатым, никогда не будет настоящих друзей. Он же привык делать все только с пользой для себя... Он любит только себя... и только для себя мечтает накопить богатства. Плохо лишь одно — такого не сразу раскусишь. Такой тип всегда постарается сделать вид, что он благородный и готов заботиться о других, о товарищах. Но эту фальшь долго не скрыть. Как только такому человеку придется столкнуться со случаем, когда нужно выбрать между пользой для других и спасеньем своей драгоценной шкуры, все станет ясно. Такими бывают все те, кто хочет стать богатым, богатым, богатым.

...Кто не знает, что мальчишка в двенадцать — тринадцать лет может с утра до вечера играть и выдумывать себе разные приключения? Воображать себя то знаменитым путешественником, то разведчиком, то д’Артаньяном или космонавтом. А станет он себя воображать банкиром? Или хозяином завода? Или магазина, подсчитывающим выручку и довольно потирающим руки?

В какие игры любил играть Харвей, когда был мальчишкой? Кем он представлял себя в своем воображении? Один мальчик в Дании, например, на вопрос, кем бы он хотел быть, когда вырастет, сообщил спрашивающим: «Старшим официантом. Это очень доходная профессия». Но Харвей в детстве наверняка играл в войну, как и большинство мальчишек. Достаточно вспомнить его на фотографии — полуголого, с боевым луком в руках. Кем он представлял себя в этой игре?..

Но вернемся к тому времени, когда юноша Харвей выбрал себе профессию. Попробуем установить, что же потянуло Харвея на военную службу — любовь к профессии военного, любовь к родине или что-либо другое?

Об этом в газетных и журнальных сообщениях о Харвее ни строчки. Но есть сообщения косвенные, не связанные прямо, непосредственно с Харвеем. Если их изучить и сопоставить с некоторыми фактами из жизни Харвея, из жизни других американцев, то можно попытаться их увязать...

Попытаемся же представить себе всю картину. Возможно, что это выглядело так...

В баре.

Где живет Томсон?

Агент № 1

В Майами пассажиры нью-йоркского самолета удивленно обнаружили, что нет автопоезда, который должен был их везти к зданию аэровокзала. Репортер Буллит не стал ждать и отправился пешком. Было еще только восемь часов вечера, но летное поле словно уснуло. Не видно было привычно снующих автопоездов с пассажирами, не рычали бензовозы и тягачи. Самолеты, теснясь, выстроились в ряды, будто огромные чайки сонно уставились друг на друга.

На вокзале Буллит протолкался к газетному киоску, купил свежие выпуски местных газет и стал перелистывать их, опытным глазом выискивая нужные сообщения.

В одной из них он наткнулся на заголовок: «Кто были пассажиры яхты «Блюбелл»?!» Внимательно прочел короткую заметку: «Как стало известно, морская охрана обратилась в полицию с просьбой разыскать родственников пассажиров, погибших на яхте «Блюбелл». Фамилия пассажиров, как сообщил нашему сотруднику владелец яхты Дж.-А. Харвей, Дюперо; они откуда-то с Севера. Полиция предполагает, судя по фамилии, что они могут быть из штатов, населенных американцами французского происхождения, и запросила власти двух штатов, примыкающих к Канаде. Наша газета начала параллельные поиски, и один из наших лучших сотрудников вылетел в штат Висконсин. Ждите наших дальнейших сообщений в ближайших номерах».

Буллита взволновала заметка. Итак, кто-то из репортеров этой газеты тоже проявляет острый интерес к случаю с яхтой «Блюбелл». Но, видимо, Девид Честер держит слово и не дал им интервью. И они взялись не за Харвея, а за пассажиров... Но, может быть, это только маскировка, а на самом деле они уже занялись Харвеем? С другой стороны, попытался успокоить себя Буллит, почему они должны подозревать Харвея? Герой войны, человек из богатой семьи, стопроцентный американец... Но, может быть, и он, Буллит, делает ошибку? Тянет время?

Буллит полез за носовым платком и вытер шею... Но зачем стала бы так интересоваться этим Харвеем морская охрана, если бы в гибели яхты им все было ясно…

Буллит еще раз припомнил