Книга Одинокий волк - Патриция Гэфни

– Ну что ж… – вот и все, что она могла сказать.

– Это я заставил его купить шляпу. У него никогда раньше не было шляпы.

– Это было очень мило с твоей стороны.

– И мне было вовсе не жалко денег. Я сам хотел отдать их тому мальчику, но я бы, наверное, не отдал все. Майкл меня опередил. Мне бы просто в голову не пришло.

Сэм понизил голос:

– Мне кажется, он все еще не понимает, что такое деньги. Что их надо считать и беречь. Что без них нельзя обойтись.

– Да, скорее всего он не понимает.

– Это не потому, что он глупый, у него просто опыта нет. Но ведь мы его научим, правда, Сидни? Ты и я, и Филип – мы будем ему объяснять, что к чему, да? И тогда он станет обычным человеком. Таким же, как все.

Сидни кивнула, обхватив одной рукой его худенькие плечики.

– Так мы и поступим, – согласилась она, вложив в свои слова больше убежденности, чем ощущала на самом деле, и чмокнула брата в макушку.

* * *

Майкла не было в его комнате. Сидни вышла из дома и направилась по дорожке к озеру. Луна поднялась над деревьями. Сквозь листву было видно, как серебристая лунная полоска поблескивает на черной воде. В конце дорожки Сидни остановилась и окинула взглядом берег, прислушиваясь к тихому плеску воды.

Майкла она заметила сразу. Даже на расстоянии она поняла, что это он. Сняв туфли и чулки, Сидни направилась к нему.

Слух у Майкла был до того острый, что ей никогда раньше не удавалось подкрасться незамеченной, но на этот раз обстоятельства – влажный песок, шепот волн, направление ветра – сыграли ей на руку. Оказавшись в десяти шагах от него. Сидни остановилась и воспользовалась случаем, чтобы рассмотреть его как следует. Майкл так и не шевельнулся.

Он сидел, отвернувшись от нее, бессильно свесив руки вдоль тела и глядя на лунную дорожку на воде. Его стройное, худощавое тело волновало ее. Особенно когда она теряла бдительность и переставала следить за своими чувствами. Неудивительно, что Ингер проявила к нему откровенный интерес… Сидни потратила целый день, стараясь примириться с тем, что произошло между ними, но времени ей явно не хватило. Однако сейчас подобные мысли показались ей неуместными: понурая поза выдавала его настроение и подсказывала ей, что в эту минуту ее дружба, не омраченная никакими упреками, необходима ему больше всего на свете.

Он так стремительно повернулся волчком и припал к земле в оборонительной позе, что она подскочила от неожиданности.

– Извини… я не хотела тебя пугать.

Это он ее напугал: сердце так сильно забилось, что ей пришлось прижать руку к груди. Он выпрямился и опять отвернулся к воде, словно давая понять, что не хочет разговаривать. Непривычный жест, совсем на него не похожий.

– С тобой все в порядке?

Он не ответил. Сидни подошла ближе и остановилась прямо у него за спиной. Когда она коснулась рукой его плеча, он удивленно вздрогнул.

– Майкл, с тобой все в порядке?

– Нет, – ответил он тихо, и ее охватило странное чувство облегчения.

Что бы ни тревожило его в эту минуту, по крайней мере ей не придется тащить из него признание клещами. Он был еще не настолько «цивилизован», чтобы лгать.

– Ты расстроился из-за того, что сказала моя тетя?

– Да. Но не только из-за этого. И вообще она была права.

– Почему ты так думаешь?

– Потому что я вел себя глупо. Сэм сказал, что нам надо поехать в Чикаго, а мне даже в голову не пришло, что это неправильно. Я не подумал, что он слишком маленький. Что ему не разрешат со мной поехать. Не думал об опасности, обо всем, что могло случиться. Она правильно меня ругала…

Тетя Эстелла битый час перечисляла беды и несчастья, которые могли бы выпасть в этот день на долю Сэма в полном опасностей городе, и расписала их самыми черными красками, способными нагнать страху на кого угодно.

– Сэм маленький мальчик. Я должен был вести себя как взрослый. – Но есть такие вещи, которых ты еще не знаешь. Майкл, ну пожалуйста, повернись и посмотри на меня. Но он упорно не желал оборачиваться. Сидни погладила его по плечу, чтобы утешить. Но все его мускулы напряглись, и Сидни с необычайной остротой ощутила их гладкую монолитную мощь под тонкой рубашкой.

– Давай поговорим. Ведь тебя не только это беспокоит, верно? Расскажи мне о твоих приключениях в городе. Сэм говорит, что вы видели много интересного. Тебе понравился город?

Майкл с трудом заставил себя взглянуть на Сидни. Его открытое лицо было серьезным и грустным, полным сомнений и неуверенности в себе.

– Я не знал, что есть такое место, как город. Я даже вообразить не мог.

– Тебе стало страшно?

– Нет, не страшно. Это было что-то другое.

– Что же ты чувствовал? Ты был удивлен? Ему все еще было трудно выражать свои мысли словами.

– Столько людей! И все идут так быстро, бегут, толкают нас. А глаза у всех смотрят внутрь, а не наружу. И всем куда-то надо спешить, даже животным. На работу, сказал Сэм. У каждого есть свое место, и он туда идет. А у меня своего места нет. Ни в городе, ни там, откуда я пришел.

– О, Майкл…

– Никто меня не разглядывал вот так, как раньше. Все было наоборот. Но ничего не изменилось. Я все равно один. У меня нет своего места. Нигде. Как был потерянным, так и остался. Все по-прежнему.

Эти слова, произнесенные спокойно, без жалоб, без ропота на судьбу, пронзили сердце Сидни. Она не могла сказать ему, что он ошибается: терзающее его душу одиночество невозможно было отрицать. Сидни положила руку поверх его руки, бессильно лежавшей на колене.

– Мне очень больно слышать от тебя такие слова. Ты не одинок. Все, что сказала моя тетя… это было нехорошо с ее стороны, она не должна была так говорить. А главное – это несправедливо. У тебя есть свое место, Майкл. Твое место здесь, с нами. Живи здесь, сколько захочешь, хоть всю жизнь. Сэм тебя обожает, а я… ну ты же знаешь, что я чувствую.

Разумеется, он не знал! Откуда ему было знать, если она сама ровным счетом ничего не знала? Сидни возблагодарила бога, когда Майкл промолчал и не попросил ее объяснить.

– В этом новом мире ты прожил всего полгода. Подумай сам, сколь многого ты успел добиться за это время! Ты сам не представляешь, какой огромный путь ты проделал, но со стороны виднее! Вот ты представь: эмигранты – люди, приезжающие в эту страну из других стран, не могут за полгода научиться читать и писать по-английски, а ты научился! Конечно, тебе хочется все узнать поскорее, но требуется время. Только время.

Они одновременно испустили вздох, и ей показалось, что Майкл понял или почувствовал, насколько неубедительно прозвучала ее маленькая речь. Сидни не дошла до сути, даже не приблизилась к тому, что его действительно мучило. Да и что она могла сказать ему в утешение?!