Книга Одна из них - Катерина Ромм

называла её про себя Маньяна и порой готовила для Эстель пирожки и соусы, о которых господин Холланд не догадывался. Это был её последний фронт, и Маньяна защищала его со всей стойкостью и силой духа, которые были ей отведены.

– Маньяна! – окликнула её на одной из улочек Алилута невысокая женщина с кудрявыми волосами и широкой улыбкой.

– Олия! – обрадовалась Маньяна. – Сто лет не виделись.

– Да ты как засела на своей горе, и с концами, – подтвердила Олия.

– Служба, моя дорогая, чего тут скажешь… И как у вас? Как детки?

Торговка тканями огляделась и коротко махнула рукой, предлагая отойти в сторону, чтобы не заслонять прилавок от покупателей. Узкие проулки Алилута не позволяли стоять посреди дороги, сразу получалось столпотворение. Маньяна с Олией прижались к стене между двумя лотками.

– Ох, Олия, знаешь… у нас в последнее время такое, ты не поверишь, – пробормотала Маньяна, когда Олия закончила свой рассказ: дети в порядке, школа, болячки, скоро пойдут в поход. – У нас девочку-то забрали, ну которая в тюрьме выросла, помнишь, я тебе говорила, что у нас такой есть особенный случай?

– Ой, да как же это? А родители? – Олия всплеснула руками. Ничего она, похоже, не помнила.

– Мать у неё только. Она больно убивалась… Ей лекарство выписали. И она чудная какая-то стала… такая, знаешь… будто совсем ничего не чувствует. А девочка, она вроде в школе теперь, но письма ей писать не дают, так и сидим без новостей…

– А как зовут-то? – спросила Олия, но Маньяна только отмахнулась.

Она, конечно, никогда не называла имён. Ей вообще строжайше запрещалось распространяться о том, что происходит в тюрьме, но в те редкие минуты, когда она встречала старых знакомых, удержаться было трудно. Маньяна не видела в этом большого вреда. Она даже хотела попросить Олию написать Веронике письмо. Но не смогла вспомнить название школы.

– Ты не представляешь, как мать-то вся извелась… – она помолчала. – Но я думаю… не давать ей больше лекарства. Не могу смотреть на неё такую, сердце разрывается!

Женщины расстались – одна затерялась в толпе, другая вернулась к лотку с тканями, – а молодой человек, сосредоточенно выбиравший помидоры на соседнем прилавке, продолжал топтаться на месте.

– Ну, вы что-нибудь решили? – не выдержала продавщица. Он, конечно, уже купил у неё перец, лук, тыкву и баклажаны, так что, можно сказать, заслужил её улыбку, но каждый раз так долго и мучительно выбирал, что она уже потеряла всякое терпение. – Они ж у меня все хорошие, все свежие!

– Что? – паренёк вздрогнул. – А… двести грамм жёлтых, пожалуйста.

– Ну слава Ангелу, – выдохнула продавщица. – Как вы обстоятельно подходите к делу, вон аж вспотели!

– Да? – молодой человек вытянул из кармана ярко расшитый платок и промокнул лоб. – А я и не заметил… Большое вам спасибо!

β

В воздухе вкусно пахло цветами, совсем как дома. Было тихо, но издалека доносились короткие птичьи трели, голоса и заливистый смех. Чья-то мягкая рука легла ей на лоб.

– Мари, – прошептала Кассандра.

Просыпаться не хотелось. Она отлично знала, что это не Мари и что дом далеко, и ей порядком надоело терять сознание и приходить в себя в незнакомых местах. Но выбора не было, и любопытство победило. Кассандра приоткрыла глаза.

На краю постели сидела худенькая девочка с неестественно бледным лицом и раскосыми глазами. Её тёмные локоны были собраны в тугую причёску на затылке, на голове – белая повязка. Девочка казалась такой воздушной и тоненькой, что Кассандра не дала бы ей больше двенадцати лет, если бы не лицо – оно было совсем взрослым.

– Очнулась? Давай я открою окно, – сказала незнакомка, встала с постели и отодвинула штору, впуская безжалостно яркий свет. Кассандра снова зажмурилась. – Извини, – ласково произнесла девочка. – Свет режет глаза поначалу, но это быстро проходит. Сейчас привыкнешь.

– Где я? – спросила Кассандра.

Она лежала на жёстком матрасе в тесной комнате. Ещё полдюжины кроватей стояли так близко друг к другу, словно между ними вовсе не было проходов. Посередине кое-как вклинилась узкая дверь, и в двух фанерных стенах угадывались окна, а точнее – дыры, затянутые двумя слоями ткани, светлой и тёмной.

Затаив дыхание, Кассандра ждала ответа на свой вопрос. Она надеялась, что угадала. Но девочка замешкалась, словно не хотела говорить.

– Погоди… я позову командира.

– Нет, стой! Тебя как зовут?

– Нириаль, – сказала девочка, останавливаясь в дверях.

– Нириаль, – медленно повторила Кассандра.

Странное, необычное имя. То ли она слишком расслабилась, то ли просто устала гнаться по лесу за эфемерным решением своих проблем, потому что вдруг выпалила:

– Вы ведь ливьеры, да?

Пауза. Ощущение было, будто она снова падает в реку с уступа, вот только на этот раз Кассандра сама добровольно бросилась вниз. Нириаль молчала, внимательно глядя на неё, и Кассандра горячо продолжила:

– Я так долго искала ливьер! Думала, не дойду… Что со мной случилось, как я здесь оказалась? Пожалуйста, скажи мне, что вы ливьеры. Это моя последняя надежда!

Тогда Нириаль осторожно кивнула, поправила зелёную повязку на плече и торжественно, с тихой, спокойной гордостью подтвердила:

– Мы ливьеры, да. Я схожу за командиром.

* * *

Когда Нириаль вернулась в сопровождении высокой женщины с пышным рыжим хвостом, в узких тёмных штанах и футболке, Кассандра уже сидела на кровати и разминала ноги. Тело ломило, но терпимо, как будто она всего лишь перезанималась спортом. Удивительно, сколько способен вынести наш организм! Кассандра подумала о пути, который ей пришлось преодолеть пешком, и содрогнулась.

– Комендант лагеря ливьер, командир группы «Центр» Ляля Бимбикен, – сухо представилась женщина, протягивая Кассандре руку, перехваченную такой же повязкой на плече, как у Нириаль.

Цепкий взгляд пробежался по девушке сверху вниз и вернулся к её лицу. Кассандра выдержала этот взгляд: любопытно, но Ляля Бимбикен, казалась, скучала и в мыслях была далеко отсюда.

– Я из Цветочного округа. Меня зовут Кассандра Клингер, и у меня есть сестра-двойняшка Мари. Мы с ней… – Кассандра замешкалась, чтобы справиться с комом в горле. Нириаль протянула ей стакан воды. – Спасибо, – поблагодарила Кассандра и вдруг, неожиданно для самой себя, сказала: – В феврале недалеко от нашего посёлка нашли раненую ливьеру На участке лиавер.

Лёгкая искра интереса в глазах Бимбикен.

– При ней был опознавательный знак? Повязка? Какие-нибудь элементы одежды?

– Я не знаю, – Кассандра прикусила губу. – Но… это же далеко отсюда. Как она туда попала?

– Мы группа «Центр», – коротко ответила Бимбикен, как будто это всё объясняло. – Она… поправилась?

Кассандра покачала головой. Бимбикен на мгновение прикрыла глаза и ещё плотнее сжала губы.

– Жаль, – сказала она. – Что ж, спасибо за информацию.

Кассандре показалось, что Бимбикен готовится