Книга Чай для призрака - Дарья Гущина

–Вы мне хоть одну деталь дайте!..– колдун возбуждённо стянул с вешалки куртку.– Он к утру в допросной каяться будет!

–Плавучий театр «Времена года», сынок,– серьёзно ответила матушка, расстёгивая плащ.– И ещё вот что…

* * *

Однако каяться парень, за глаза прозванный Артистом, не спешил. А Орро описал его очень верно, назвав никаким. Парень был очень невысоким для своего возраста, тощим, сутулым, блёклым. Серые волосы, серые глаза, сероватая кожа. Неприметная серая одежда – штаны, рубаха, длинная тёплая безрукавка, куртка и даже сапоги. Сидя за столом в допросной, он смотрел в одну точку перед собой и молчал.

Рьен сразу понял, что парень непрост, но всё же задал для порядка несколько дежурных вопросов. Ответов не услышал и требовательно посмотрел на Мьёла, стоящего за спиной Артиста.

Колдун начал обстоятельно излагать:

–Зовут Якви. Родился и вырос в Приграничье. Там же попытался на колдуна отучиться, но выперли. На чёрный рынок быстро работать начал. Заодно бродяжничал, воровал, обманывал, но всё по мелочи. Потом прибился к плавучему театру «Старый берег»– тоже выперли, пытался зрителей артефактами разума смутить и денег побольше стрясти. Снова бродяжничал. Опять к театру прибился – у мелких и бедных всегда народу недобор. Снова выперли – опять за то же самое. В Приграничье этого артиста давно ищут, но у него всегда под рукой зелье воздействия – дунул на сыскника и сделал ноги. Сбежал на Север, в общем, и тут прибился к плавучему театру «Времена года». Откуда его тоже собрались попросить. Потому что не может без колдовства и мошенничества. Всё надо показать, что он самый умный.

Рьен сделал пару заметок и тихо спросил:

–А старики-то причём? Ты вообще в курсе, парень, что один в итоге умер, а второй в тяжёлом состоянии и до сих пор не очнулся?

–Лжёте,– ответил Артист, не поднимая глаз.– Я год за ними следил. Никому ничего не угрожало. У старухи собаки под окнами спят. Кожевник всегда в мастерской ночует, где окна почти в пол. Островной старик никогда дома не спит – живёт в беседке без окон, где только двери. Лекарь ночами дежурит и к шести утра домой приезжает. И последняя бабка – травница. У неё под окном такие стога, что с крыши упадёт – даже не поймёт.

–Но именно накануне твоего «мероприятия» кое-что пошло не так,– сухо сообщил Рьен.– Кожевник сдал большой заказ, поэтому спал дома – и выпал со второго этажа. Лекарь сам приболел – и спал всю ночь, в своей комнате на четвёртом этаже. А островной старик не выдержал нервного потрясения.

–Лжёте,– повторил Якви.

–Мьёл, покажи.

Но Артист лишь ниже опустил голову и сильнее ссутулился, явно отказываясь смотреть – и верить. Колдун повертел в руках заготовленную склянку, пожал плечами и спрятал её в карман тёмной безрукавки.

–Закончим на этом, раз не хочешь говорить по делу,– Рьен закрыл папку с бумагами.– Нам хватит доказательств, чтобы через пару дней тебя утопили. У всех своя судьба, да, но играть её роль смертному нельзя. До добра не доведёт.

Якви поднял глаза и грустно улыбнулся:

–Истинному гению лишь одна дорога – в смерть. К Призрачному причалу. Или завистники изведут, или обыватели не поймут и по глупости своей и необразованности подставят…

–Да ты что?– иронично хмыкнул Мьёл.– Мы, что ли, старика Орро убили?

–Никого я не убивал,– устало вздохнул Артист.– Это несчастный случай. Я всего лишь хотел показать… представление. Незабываемое. И донести до театрального мира, как полезно воздействие. Оно ведь простое, делается на два часа и стоит всего ничего. Зато столько от него пользы…

Рьен вопросительно поднял брови.

Парень слегка покраснел, точно стесняясь, а в бесцветных глазах зажглись огоньки, отчего они стали яркими, зелёными.

–Прежде я работал в плавучем театре «Старый берег»,– начал он тихо.– Хороший театр, прекрасные люди, отличные актёры. Но почти все возрастные, хорошей работы им не найти, а единственная, кроме меня, молодая актриса – внучка владельца «Берега» иглавного постановщика. Бездарность та ещё. На лицо более или менее, но вот таланта ноль. А главный её во все спектакли на ключевые роли ставил – мечтал, чтобы девчонку заметили. А от неё, наоборот, шарахались. Театр в долгах, судно разваливается, а главный… В общем, решил я ему помочь.

Сыскники переглянулись.

–Когда она смеховые или бытовые сценки играла – ещё ничего, но тут главный решил, что нам драмы не хватает,– Артист хмыкнул.– Хорошей такой, знаете, драмы – чтоб душа наизнанку. Рассказчик наш написал сцены, а я за костюмы отвечал. Я и сделал – и вшил этой девице в платье несколько полезных колдовских вставок с направленным воздействием. И как она в нём заиграла, как в роль вошла… К нам валом повалили, даже богатые, хотя у них свои театры есть с совсем иным уровнем. За три дня выручка была такая, что главный рассчитался с долгами и даже премии выдал.

Он вздохнул и улыбнулся – и стал ещё чуть ярче себя прежнего. Но всего на минуту – славное время «Старого берега» кончилось, не успев начаться.

–Почти луну мы играли при полных берегах зрителей. Рассказчик каждый день писал новые драмы, а я мастерил под них костюмы с воздействием. А потом эта дура,– и Якви поморщился,– влюбилась. Да так, что побежала на свидание, не переодевшись. А парень её неплохим колдуном оказался, в отличие от меня. Он разглядел на платье узоры знаков, заметил на девчонке следы остаточного воздействия и сразу всё понял. Хорошо, я в тот вечер тоже отлучился. Когда возвращался, увидел сыскников, колдунов и всё понял. И сбежал по-тихому. Но от идеи не отказался. Воздействие для роли – это моё маленькое скромное открытие. С его помощью можно поставить что угодно и с кем угодно. Меня назвали мошенником, обманщиком, за мной охотились ищейки… Но что есть театр? Обман. Мы обманываем зрителей, показывая им выдуманные истории, заставляя переживать за то, чего никогда не было. Так почему бы не делать это… красиво? Чтобы люди не плевались, а наслаждались каждой сценой? И в театрах не начали наконец использовать колдовство? Вы знаете, что у нас оно запрещено? Причём театры сами же запретили. Сами себе. Даже декорации, даже костюмы – только вручную. Дикий пережиток прошлого. Ведь если подумать о пользе…

Артист поднял на Рьена блестящие глаза и выдохнул:

–Если использовать воздействие правильно, любой может стать великим артистом. Но не это главное… хотя сбывшаяся мечта спасла бы много жизней – тех, кто хотел, но не смог, или тех, в ком не рассмотрели талант и вышвырнули вон. Главное – это искусство. Людям, даже беднякам, были бы доступны прекрасные представления, а не глупые кривлянья. И даже декорации нам будут не нужны. Мы ведь не можем позволить себе ничего, кроме пары лоскутных одеял, окрашенных деревянных панелей и рисунков. А с воздействием они не нужны. Прекрасная игра не нуждается в дорогой обстановке. Капля воздействия для роли – и всё. Это же переворот! Это я хотел показать! И я показал!– он тихо рассмеялся.– Вы меня утопите, а статья напишется! И нужные люди прочитают, поймут… и я останусь в истории! Это я придумал и первым сделал! Я вернул колдовство в театр и доказал его нужность! Обо мне в учебниках писать будут!