Книга Зачем Бог?! - Алексей Ильич Осипов

стол, открывают шампанское и угощаются чем-то самым легким: орехи, фрукты, печенье, чай… Хорошо встретить Новый год со своей семьей, может быть, и с друзьями, в мире и согласии. Неплохо поговорить о чем-то хорошем, полезном – чтобы не впустую и не во вред провести начало нового года. Хорошо даже заранее подумать, о чем следовало бы поговорить – но только, ради Бога, не о спорных вопросах, которыми можно все испортить.

Ко всякому делу, в том числе и к встрече Нового года нужно подходить с миром, добрым расположением духа и молитвой «Господи, благослови». И если мысленно станешь пред лицом Его, то ясно, что не позволишь себе чего-то неподобающего. Тогда, думаю, и Бог благословит наступивший год жизни.

Нужно ли причащать ребенка? Как это делать?

Некоторые считают, что нужно как можно чаще причащать ребенка, а сами родители – когда получится. Это большая ошибка. Если хотим блага ребенку, то необходимо прежде всего причащаться самим родителям, соответственно приготовившись, конечно. Ведь ребенок – это единое целое с родителями и живет прежде всего их духовным состоянием, которое прямо определяет степень и его причащения Богу. А то представьте себе: сами родители сидим в греховной луже, а ребенка несем помыть и, причастив, тут же погружаем его в свою грязь. Именно так, к сожалению, происходит, когда детей причащаем, а сами остаемся неочищенными. Поэтому пользы от такого причащения мало, и мы все это хорошо видим – подростков в храме почти нет. Не пора ли подумать о главном: при каком условии причастие ребенка будет ему наиболее полезно? Еще причащаем ребенка насильно, он противится, а мы хотим насильно загнать его в рай – это по какому же Евангелию так можно спасать человека?! Ребенок – это своего рода лакмусовая бумажка, определяющая духовное состояние в семье. Батюшка Никон запрещал насильно причащать детей и говорил родителям, чтобы они наладили свою семейную жизнь, тогда и детей приносили и приводили, поскольку насильное причастие (как и крещение, и венчание, и монашество и т. д.) никакого добра и спасения не принесут.

И в отношении грудных детей. По учению Церкви причащающийся становится единотелесным, единокровным Христу. Поэтому, пока ребенок грудной и питается молоком матери, он сопричащается с причащающейся матерью, и ей нужно на это обратить особое внимание. Насильное же причащение грудного младенца, когда он и противится, и кричит, и выплевывает – противно евангельскому учению. Господь всех мог бы спасти Своим Всемогуществом, а вместо этого взошел на Крест, привлекая только добровольно стремящихся к Нему: Придите ко Мне все труждающиеся и обремененные, и Я успокою вас (Мф. 11: 28). И напротив предупредил Господь: «Проклят всякий, творящий дело Божие с небрежением» (Иер. 48: 10). Исполнением только внешней стороны церковной жизни невозможно приобщить человека Богу.

Какую роль в богослужении играет хор?

Хор в богослужении имеет очень большое значение, поскольку он или создает атмосферу молитвы, или может полностью разрушить ее. Поэтому на регенте лежит огромная нравственная ответственность за то, в каком душевном состоянии верующие выйдут из храма после богослужения.

Очень хорошее дело – общее народное пение. Помню, в Троице-Сергиевой лавре за ранней литургией пел весь народ. Пение было простым, спокойным, без напряжения, все было мирно, молитвенно. Ощущался монастырь! Но потом по праздникам и воскресеньям появился платный смешанный мужеско-женский (!) хор. И пение приобрело совсем иной, понятно какой характер. Невольно вспоминаются скорбные слова архиепископа Вениамина (Федченкова) о причинах такого церковного пения: «А мы?.. Нам скучно… Мы и в церкви ждем услады светским пением, театральными «концертами», забавами. Мы и храм превращаем в театр… Боже, помилуй нас!» Нередко во время Запричастного верующим, готовящимся причащаться, вместо молитв приходится слушать разного рода концерты. Это, конечно, духовная беда, которая свидетельствует о полном равнодушии пастырей к духовному состоянию пасомых.

В свое время еще Святейший синод принимал решения против так называемого партесного пения в храмах. Патриарх Алексий I (†1970) неоднократно говорил о недопустимости концертного пения за богослужением, и его выступления печатались в Журнале Московской Патриархии. Но ничто не помогло. Как только возникает хор, то соблазн «итальянщины» побеждает регента едва ли не на каждом шагу. И не так уж часто можно встретить более-менее приемлемый хор, с нормальным, спокойным, без фокусов, без игры и оглушительных криков (в адрес Бога) церковным пением. К сожалению, регенту, который не знает, что такое молитва, и думает только о музыке, а не о богослужении, всегда хочется изобразить что-то новенькое, что произведет впечатление на публику – о молитве речь не идет. И такое бывает даже в монастырях!

Хочется еще заметить: нельзя подпевать хору. Это очень мешает молиться окружающим.

Возможно ли современное литургическое творчество?

После II Ватиканского собора Католической церкви в ней активно началось литургическое творчество. Приходилось видеть мессы (литургии) в западных университетах, которые длились десять-пятнадцать минут. Нередко это происходило в небольшой комнате, где сидела молодежь, один играл на гитаре, тут же сочинял молитвы, все пели. Затем пастор всех причащал. Вот такое там началось литургическое творчество. И теперь в Католической церкви появилось множество новых литургических текстов, которые создают люди разного образовательного, интеллектуального и, главное, (без)духовного уровня. Так продолжается разрушение католичества изнутри.

В православных богослужениях и даже в литургии есть некоторые элементы, которые можно изменять, и это делается отчасти. Например, чтение Апостола, Евангелия, паремий на русском языке, количество стихир, канонов и другое. В связи с новыми канонизациями пишутся новые богослужебные последования. Но есть и то, что изменять нельзя. Это касается прежде всего евхаристического канона литургии. В любом случае вопросами каких-либо изменений или дополнений, касающихся богослужений и особенно литургии, может заниматься только компетентная церковная комиссия по решению священноначалия, результаты деятельности которой затем рассматриваются высшими церковными органами. Только такой серьезный подход может гарантировать положительные результаты литургических изменений.

Можно ли перевести литургию на современный русский язык?

Думаю, что литургия в основном не требует перевода, поскольку ее язык очень близок современному русскому и понимание быстро приходит, если верующий чаще начнет ее посещать и будет внимательным к тому, что поется и читается. Ведь всем понятно: «Господи помилуй», или «Тебе, Господи», или «Заступи, спаси, помилуй и сохрани нас, Боже, Твоею благодатию…». Но правда, что почти никому не понятна Херувимская песнь: «Иже херувимы тайно образующе…» Однако ее текст настолько традиционен, что менять его просто невозможно. И в данном случае единственный выход – ее объяснение. Сейчас достаточно публикаций,