Книга Старшие сыновья - Борис Вячеславович Конофальский

Сейчас уже и не вспомнить где. Конечно, не факт, что этот пижон его узнает в его нынешнем виде. Но опасность всё-таки была. Причем, Горохов всегда и везде выдавал себя либо за геодезиста, либо за инженера вододобытчика.

- Да, это я, а откуда вы меня знаете? Мы знакомы? – Спрашивает он.

- Нет, кажется, не знакомы, мне просто с КПП звонили, спрашивали ждём ли мы инженера. – Говорит молодой человек.

- А вы господин Мордашёв? – Уточняет инженер.

Конечно, это не Мордашёв, Горохов это знает, а молодой человек

смеётся:

- Нет, я не Мордашёв. Константин Александрович и я искали вас, когда по городу пошли слухи, что сюда к нам приехал инженер вододобытчик, он хотел с вами поговорить, я его сейчас приглашу. Садитесь. – Молодой человек указывает на кресло у столика. Подходит и в красивый чистый стакан без единой пылинки наливает воду. Горохову и нюхать не нужно, он знает, что это настоящая вода, а не бурда из реки. – Располагайтесь, я схожу за Константином Александровичем.

Если этот прилизанный и узнал Горохова, то у него хватило умения этого не показать от слова совсем. Инженер уселся в удобное и мягкое кресло. Взял в руку стакан. Стакан был ледяной. Да, даже в такой дыре, на краю вселенной, всегда найдутся люди умеющие жить с комфортом. Он отпил воды. Вода отличная. Что может быть нужно от инженера Калинина уважаемому человеку с деньгами? Это было не трудно угадать. Он будет предлагать услуги. Хорошо, если не защиту. Впрочем, этот Мордашёв уже спускался по лестнице в сопровождении прилизанного. Они оба ему улыбались. Сколько Мордашёву лет? И не скажешь, может сорок, а может и пятьдесят, морщин нет, ещё крепок, но уже не мальчик, естественно и не намёка на проказу, он здоров и что называется, боек, и тоже одет богато. Одна белая рубаха с золотыми запонками чего стоит. На пальце левой руки обручальное кольцо тоже из золота. И Горохов, поставив стакан на стол, поднялся из кресла, чтобы пожать протянутую ему руку.

Они представились друг другу, уселись в удобные кресла и стали разговаривать, причём этот разговор больше походил на допрос, ну на завуалированный допрос.

- А вы значит из Березников?

- Ну, родился я на том берегу, в Уржуме, но уже пять или шесть лет живу в Березниках.

- А, то есть вы у нас с левого берега?

- С левого, с левого, - Кивает Горохов. Он хорошо помнит свою легенду, у него хорошая память, и если это проверка, то поймать его будет не просто.

- А воду ищите давно? – Продолжает спрашивать Константин Александрович, и смотрит так заинтересованно.

- Ну, чуть ли не с детства. – Отвечает инженер. – Но в основном там, за рекой искал. Или на севере, в Гайнах и у Красновишерска.

- А на каких буровых работали?

- Да на всех четырёх видах работал, на ГСке даже поработал в молодости, сейчас таких уже нет.

- Ну, а у нас, с чего вдруг надумали искать?

- Ну, в Соликамске вода нужна всегда, а рядом уже нет ни одного свободного участка, всё либо выкуплено, либо уже откачали, либо линзы нерентабельные. Я подумал, что тут, вдоль реки, должна быть вода, земля ничейная, только с казаками договориться надо, ну а вниз по течению, её недорого будет сплавлять.

Но, кажется, слова инженера этого человека не очень-то убеждали, он задавал и задавал вопросы, иногда такие, которые никак к делу отнести было нельзя, и Горохов, несмотря на внешнее спокойствие, напрягся: всё это было неспроста. Он конечно и сидел расслабленно, и водичку с удовольствием попивал, говорил охотно и спокойно, а иногда и с улыбкой, но был собран, был внимателен, был настороже. Всё контролировал и ни поведенческих ни логических ошибок не допускал. Это был далеко не первый его такой разговор в жизни, так что этому Мордашёву ничего, что Горохов не хотел бы дать знать, он не дал.

- А вы, Сергей Владимирович, кофе пьёте? – Вдруг спросил Мордашёв после короткой паузы.

- Не часто, - признался Горохов, - продукт дорогой.

- Это да, это да, не дешёвый…- С усмешкой соглашался Константин Александрович, и повернувшись к прилизанному юноше произнёс, - Андрейка, а сделай-ка нам кофе!

- Конечно, - Андрейка вскочил и почти бегом убежал из зала.

«Ишь ты, дрессированный какой». - Отметил про себя инженер.

А как только Андрейка убежал, Мордашёв чуть наклонился к нему и произнёс, понизив голос:

- А ведь воду вы уже, кажется, нашли, инженер?

- Ну, наброски есть, но пока говорить рано. Ничего ещё не ясно. – Отвечал Горохов, а сам подумал: «А чего это ты в своём доме шепчешь? Зачем Андрейку этого отправил кофе варить? Видно, не всё тут просто».

- Наброски? А вот мне за пять минут до нашего разговора позвонили с пристани и сообщили, что пришла баржа с оборудованием, люди мне сказали, что на барже буровая. Вы уже бурить собираетесь, а говорите наброски.

«А вот это хорошая новость». – Отметил для себя инженер и заговорил:

- Так пока не просверлю дыру в земле, с точностью и не скажу, есть ли там вода в нужном количестве, и какого она качества, глубоко ли залегает, есть ли давление, или её придётся насосами качать, вопросов-то много, поэтому и говорю, что наброски. Кое-что ещё не ясно.

- Но воду вы наши? – Не отставал от него Мордашёв.

- Ну, скажем так, думаю, что там должна быть вода.

- И место, где вы будете бурить не назовёте?

- Ну, пока вышку не поставлю, это будет секретом.

«Ты, дядя, не первый, кто хочет это узнать, вон люди Юрка уже у

меня в комнате рылись, карту срисовывали, или может это ты их попросил?»

- То есть, дело у вас идёт, и проблем никаких нет? – Продолжал Константин Александрович.

- Да идёт помаленьку, а вы какие проблемы имели ввиду? – Решил узнать инженер.

- Ну с безопасностью, например.

«А, ну да, конечно, надеешься нам услуги по защите продать?»

- А там кочевья казаков, там их земля, а я сними уже договорился, думаю, что буровой другая защита и не понадобится.

- Сами договаривались с казачьём? – Кажется Мордашёв был удивлён.

- Сам, сам. Так я ж