Книга Боюсь тебя убить...Часть 1 - Лилия Сурина

Я не могу плакать, слез нет, окаменело все внутри. Из головы не выходят события, которые последовали после трагедии. Все смешалось в одно сплошное разноцветное пятно, из которого периодически что-то проглядывается. То врачи и мигалки "скорой помощи", то зареванное лицо подруги и вихрастая светлая шевелюра друга, его огорченный взгляд и окровавленный нос. Очень много красного, на полу, на лицах и руках. Холодная процедурка и снова врачи, с поникшими головами. Мне говорят что-то, но я не слышу слов, оглушенная своим горем. Капельницы второй день.

- Ужин! - возвещает санитарка, которая закатывает тележку с кастрюлями в больничную палату.

Она останавливается возле моей кровати, и погремев с минуту тарелками и поварешками, катится дальше. Палата на шесть человек, сразу оживляется, раздаются веселые голоса. Как мало надо для радости людям, всего лишь тарелки больничного варева хватает.

- Может, хоть поешь... - снова трогает плечо парень. Я даже внимания не обращаю, не до еды. Живот ноет от пустоты, которой не было до вчерашнего дня.

Утром возле меня никого нет. Я иду в туалет и задерживаюсь у окна, за стеклом висят тучи, и потоки воды хлещут по прозрачной поверхности. Будто небо рыдает за меня. Я стою долго, жду, когда закончится ливень и выглянет солнце. А может и радуга появится. Загадываю, если досчитаю до ста и увижу солнечные лучи, то в моей жизни все наладится. А если нет... значит, нет.

Досчитала до тысячи и еще...

- Юль... вот ты где. Я тебя искала, - виноватый голос Анечки путает мой счет, который уже десять раз превзошел задуманное число.

- Нашла.

- Ты должна поесть.... я тебе тут принесла...

- Я никому ничего не должна. Не хочу есть, не голодна, - резко перебиваю ее. Даже слишком резко.

- Юля, не отчаивайся, все пройдет... у тебя...

- Я знаю Аня! - перебиваю подругу. Поворачиваюсь к ней, разглядывая лицо, покрытое ссадинами, синяк уже приобрел зеленый оттенок. - Я все знаю. У меня еще будут дети. Я молодая и здоровая. Я должна пережить это. Но знаешь, именно этого малыша у меня больше никогда не будет. Именно этого своего сына я не обниму и не увижу именно его улыбку. И Никита, его отец, не увидит его никогда. И не узнает о нем.

Она молчит, уставившись на дождевые потоки на стекле. Что сказать? Но она права. Все пройдет. Жизнь продолжается, и какая бы она не была, надо жить дальше. Я никого не виню в случившемся, но Аня и Артем чувствуют себя виноватыми. И мне хочется кричать от несправедливости этой жизни. Но только еще крепче сжимаю губы и стискиваю зубы до скрежета. Я стала другой, чувствую это.

- Я хочу уйти отсюда. Можешь договориться о выписке? - Аня кивает и улыбается робко. - Артём где?

- Скоро придет. У него поезд утром, на работу выходить пора. Он сказал.

После больницы едем к другу в гостиницу. Я остаюсь у него на ночь, хочу проводить на поезд. Он полночи уговаривает меня поехать с ним в столицу, и я почти соглашаюсь. Но передумываю, потому что у меня жгучее желание съездить в другое место. К матери Ники. Я переживаю за нее и очень хочу увидеть.

На следующий день я уже еду в аэропорт, на рейс, следующий до Уфы. Что меня там ждет, я не знаю. Мне так и не удалось дозвониться до Елены Андреевны. И это действует на нервы. Куда все пропадают?

Но Елена Андреевна была дома, она сама открыла мне дверь. Еще бледнее стала, еще прозрачнее. Долго обнимает меня, причитая и плача. И я, наконец, немного оттаиваю и реву вместе с этой хрупкой женщиной, сидя с ней в обнимку на мягком кожаном диване.

- А мальчиков моих в секретную часть перевели, - всхлипывая, жалуется она. Ее ореховые глаза так похожи на Никитины, только немного поблекшие. – Я не могу даже позвонить им или написать.

- Но вы же их мать! Почему не можете? Нужно узнать в военкомате. Или куда обращаются в таких случаях? Нужно делать что-то.

- Да мы делаем… может разрешат, хотя бы письма. Тогда ты мне присылать будешь, а я перешлю Никитке.

Я пробыла в гостях два дня и поспешила домой. Август подходил к середине, нужно было успеть поступить хоть в какой-нибудь институт. И бабушка моя постаралась, впихнула меня-таки в переводчики. Сдав документы в Вуз, я прошла все нужные экзамены абсолютно без труда. И вот я скоро стану студенткой. Но будущая профессия меня абсолютно не радовала. Сама себя не понимаю, что хочу. Чего-то не хватает мне в жизни. Драйва что ли.

Однажды встретила рыжего Вовку, одноклассника бывшего. Он ехал мимо меня на своей машине и предложил подбросить до дома. Я с радостью согласилась. А по дороге пристала к парню, прося научить меня водить. Хочу выучиться в автошколе и получить права! Лапин и не думал отказываться давать мне уроки вождения, даже обрадовался, что будет возможность пообщаться снова, хоть и недолго.

А я решила, что когда переберусь в город, то сдам на права и куплю себе подержанную машину. И жизнь пойдет дальше своим чередом, спокойно и тихо. Так думала я. Но жизнь уготовила мне новые испытания, которые станут переломными во всей моей жизни…

44.

Обучение проходило быстро, мой личный инструктор меня хвалил, потому что я оказалась послушной и способной ученицей. Это и меня радовало, потому что уже не терпелось приобрести свой личный автомобиль.

Я чувствовала, как меняюсь сама, и как меняется мир вокруг меня. Мой мир. Не скажу, что он был спокойным и уютным, но мне не хотелось тишины и забвения. Не теперь. У меня появилось много новых знакомых, и было интересно проводить с ними вечера уходящего лета. Еще несколько дней и я уеду учиться, некогда будет скучать.

Каждый вечер Вовка Лапин заезжал за мной, и я рулила на автодром, покатавшись пару часов, мы отправлялись в гаражи, где собиралась тусовка нашего возраста. Девушек в компании было мало, в основном парни, которые показались мне весёлыми и беззаботными. И я заражалась жизненной энергией рядом с ними. Мы слушали музыку, рассказывали истории и строили планы, танцевали.

Особенно мне понравился один танец – брейк-данс. Это оказался мой танец, потому что я много лет занималась гимнастикой и была гибкой по-прежнему. Устраивались батлы, и я частенько выигрывала, и победы наполняли ликованием мою, истерзанную за этот год душу.

Меня все воспринимали как своего парня, через неделю я уже знала все секреты. Некоторые смотрели на меня и вовсе с уважением, даже восторженно припоминали прошлогоднюю трагедию, расспрашивали о карате и просили показать приемы. Были и такие, которые откровенно побаивались меня, стараясь не приближаться близко.

Но все равно, я стала своей в этой шайке, до такой степени, что меня стали брать на дело. Честно сказать, мне не особо нравились их деяния, которые банда совершала под покровом ночи. Только я молчала пока, приглядываясь к тому, кто руководил в этой команде. Главаря звали Леший, потому что Алексей. Он выглядел крутым и умным, но, пообщавшись с ним, я поняла, что парень туп и труслив.