Книга Отравленный трон - Селин Кирнан

Король охнул, прикрыв глаза рукой. Потом он очень удивил Винтер, усевшись на усыпанный опилками пол и прислонившись к стене рядом с головой ее отца. Король посмотрел вниз и положил руку на грудь друга. Лоркан ответил коротким взглядом. Джонатон вздохнул и оперся затылком о стену, глядя на небо сквозь окно библиотеки.

— А ты всегда спешил выразить свое мнение, Лоркан Мурхок. Надо было тебя застрелить давным-давно.

Отец Винтер усмехнулся:

— Еще не поздно!

Они минуту посидели тихо, потом Лоркан устало спросил:

— Ты убьешь хадрийца?

У Винтер сдавило сердце, она от потрясения выпучила глаза, так обыденно это прозвучало. Он с таким же успехом мог спросить: «Ты пойдешь на представление?» или «Ты купишь эту лошадь?» — ровно столько эмоций было вложено в вопрос.

— Мне не придется, — невыразительным тоном ответил король. — Рази достаточно сметлив, чтобы избавиться от него самостоятельно. Кроме того, он полезнее живым… сейчас по крайней мере.

— Он друг Рази! — воскликнула Винтер, испуганная безразличием отца к судьбе Кристофера. — Он хороший! И верный!

Она удержалась, чтобы не добавить опасно сентиментальное: «Он умеет рассмешить Рази! С ним Рази хорошо!»

Король и плотник повернулись посмотреть на нее — голубые и зеленые глаза, одинаково оценивающие. Винтер почувствовала себя маленькой и глупой под их взглядом.

— Он слишком опасен, — сказал Джонатон, закрывая тему. — Он не подходит.

— Было время, — сказал Лоркан хрипло, — когда про меня говорили то же самое.

Король усмехнулся:

— Брось, Лоркан, ты не такой.

— Я знаю свое место, — пробормотал тот без малейших следов горечи.

— Да, — прошептал король, потрепав его по плечу. — Мы оба знаем твое место. Рази еще не понимает таких тонкостей.

Они снова погрузились в тишину на какое-то время.

«Кто эти люди? — подумала Винтер. — Я их совершенно не знаю».

Это был не ее осмотрительный и учтивый отец и уж точно не отстраненный, требовательный король. Что-то словно толкнуло Винтер изнутри: она поняла, что эти двое — действительно друзья.

— Что тебя беспокоит, брат? — Джонатон решился спросить это не сразу и явно неохотно, словно он мог этим вопросом толкнуть Лоркана с какого-то обрыва, безвозвратно.

— Сердце отказывает, — просто ответил плотник.

Король положил руку на грудь Лоркана и сжал кулак, захватив рубашку в горсть.

— Я разрешу Рази зайти к тебе, — просто сказал он.

«О, спасибо! Спасибо!» — думала Винтер; слезы брызнули из ее глаз.

Лоркан не пошевелился, но девушка видела, как его глаза блестят под тенью от руки короля. Он моргнул несколько раз и отрывисто сказал:

— Ты же знаешь, я люблю этого парня. — Джонатон дернул головой и сжал челюсти, словно хотел сказать: «Не надо об этом!» Но Лоркан продолжил: — Он всегда был лучшим из детей, и сейчас он замечательный молодой человек. Но он не король, Джонатон. Ты не для этого воспитал его. Он доктор, и всегда им останется…

Король заворчал было, но Лоркан вел разговор дальше, резким тоном:

— Бога ради, дружище, это — то, что ты для него желал с его дня рождения, чему он начал учиться с восьми лет! У него к этому божий дар. Он целитель, благословление для мира, Джонатон. Что ты делаешь, вот так уничтожая его?

Джонатон молчал. Винтер задержала дыхание, стараясь стать невидимкой.

— Его никогда не примут, Джон. — Лоркан накрыл руку короля своей ладонью. — Неважно, что ты делаешь. Несмотря на его достоинства и талант, на все то добро, которое он несет миру, в глазах людей Рази всегда будет только твоим темнокожим бастардом.

Король вздрогнул, и Винтер ужаснулась решительной резкости отца.

— И они убьют его, Джонатон. Его убьют, но не дадут занять трон! — Лоркан тяжело уронил руку на пол. — Ты это сам знаешь, — выдохнул едва слышно.

Джонатон глубоко вдохнул, прочистил горло.

— У меня нет выбора, — сказал король. — Он — это все, что у меня осталось.

Он снова сжал челюсти, посмотрел вниз, на лицо друга, ожидая отпора. Но Лоркан не отвечал.

— Папа… — прошептала Винтер.

— Лоркан! — король схватил друга за грудки и сильно встряхнул.

Лоркан открыл рот от удивления, вздрогнул и убрал руку от глаз, сбитый с толку:

— Что?!

Перепуганные Винтер и Джонатон разразились непроизвольным смехом облегчения.

Лоркан насупился, смущенный. Он вздохнул и закрыл глаза.

— Я больше не могу сегодня ничего сделать, Джон.

— Это должно быть сделано, — жестко сказал король. — Если не можешь закончить вовремя, я найму людей тебе в помощь. Я ждать не могу. Бригада плотников закончит работу в этой комнате за пару дней. Я откладываю это, только чтобы угодить тебе, Мурхок! Это смешно!

Винтер сжала кулаки, но ее отец просто кивнул:

— Я знаю, знаю. Дай мне сегодняшний день. Вот все, что мне нужно.

Джонатон сосредоточился, обдумывая это предложение. Он посмотрел в окно и сказал мягко:

— Я прикажу моим людям отнести тебя домой.

Лоркан широко открыл глаза.

— Нет, ты так не сделаешь! — огрызнулся он. — Меня не понесут по коридорам на посмешище всем!

Он протянул руку Винтер, намереваясь встать.

Джонатон закатил глаза и надавил на грудь ее отца, прижимая того к земле:

— Не дергайся, глупец.

Король что-то приказал стражникам за дверью, и Винтер похолодела, приготовившись к моменту, когда они войдут и силой заставят отца смириться с унижением. Но Джонатон закрыл дверь и стоял, прислушиваясь к тому, что творится в коридоре, сделав знак рукой, чтобы они вели себя тихо.

Что происходит? Лоркан кивнул, и Винтер подставила плечо под руку отца, выпрямляясь. Лоркану удалось подобрать ноги, он уже наполовину выпрямился, когда Джонатон обернулся и увидел это. Король заковыристо ругнулся и быстро пересек комнату, чтобы подхватить друга под вторую руку и помочь твердо стать на ноги.

В дверь постучали, и Джонатон положил руку Лоркана себе на плечо, обхватив его за пояс. Потом глянул вниз на Винтер и кивнул.

— Сейчас, — сказал он, — мои люди очистили все коридоры по пути в ваши комнаты. Я провожу, нас никто не увидит. Это тебе подходит, упрямый болван? Или ты слишком хорош, черт побери, чтобы сам король помогал тебе идти?

— Заткнись! — прошипел Лоркан и двинулся вперед. Винтер и король двигались рывками, подстраиваясь под него, по пустым коридорам. Ни одна живая душа не увидела, как Его Величество поддерживал скромного плотника.