Книга Одинокое сердце - Виктория Лукьянова

Переодевшись в домашние штаны и свою футболку, я бережно свернула вещь Виктора, раздумывая, вернуть ее хозяину или оставить себе в качестве добычи. Но не успела убрать ее, как новый телефон возвестил меня о входящем звонке.

Никольский проснулся и не обнаружил меня.

— Доброе утро! — бодро поздоровалась я.

— Мара, где ты? — хриплый ото сна и недовольный голос мужчины нисколько меня не испугал.

По-прежнему глупо улыбаясь, я водила пальцем по черной ткани.

— Вернулась к себе.

— Зачем? — Виктор нервничал. Я слышала это в дрожащем тембре голоса.

— Решила, что не буду вам мешать отдыхать, — пришлось немного соврать, чтобы позлить его.

Мужчина вздохнул.

— Мара, мое утро было бы добрым, если бы ты не сбежала, а осталась со мной.

Вот теперь настала моя пора нервничать. Тело заныло, вспоминая его ласки. Облизнув губы, я улыбнулась сама себе.

— Я приеду к тебе?

Глава 30.

— Я приеду к тебе?

— Нет, — выпалила я, сжимая телефон в руке.

— Почему? — искренне удивлен и уязвлен.

— Мне нужно время, — прошептала, надеясь, что он поймет.

Я желала этого мужчину, хотела быть рядом с ним, отдаться ему полностью, но между нами все еще были барьеры. И главным оставался тот факт, что я работала на Никольского.

— Хорошо, — согласился он, а голос прежний, хриплый и недовольный.

— Тогда до завтра? — понадеялась, что он отступит.

— До завтра, — и резко отключился.

Кажется, я только что сковырнула болезненную рану. Сама виновата. Позволила зайти нам так далеко, выдала свои секреты, зная о его чувствах к Лере. Он страдал по другой женщине, а тут резко переключился на ту, что была под боком.

Мне нужно было время не только для того, чтобы приготовиться морально и физически подпустить его еще ближе, но и убедиться, что я не стала заменой недоступной женщины. Этим и займусь завтра, когда мы вновь встретимся на работе.

В понедельник, переступив порог приемный, обнаружила, что Инна сидела и бурчала себе под нос, при этом отчетливо произнося ругательства.

— Что случилось? — поинтересовалась я.

— Он опять бушует, — выдохнула девушка. — Прилетел на работу ни свет ни заря, закидал меня делами и ходит довольный, как кот, который объелся сметаны.

Покосилась на дверь, пытаясь прислушаться, не крушит ли Виктор вновь свой кабинет.

— Кстати, — Инна заставила меня вздрогнуть, — сказал, чтобы я поторапливала рабочих. Пора тебя отсадить в личный кабинет. Так что готовься, к концу недели будем праздновать новоселье, — девушка задорно подмигнула и вернулась к документам.

Я же оставила сумку, поправила блузку и отправилась на встречу, не зная, кого я обнаружу за дверью: страстного любовника, романтичного парня или начальника-тирана.

Оказалось, что третий вариант был самым верным. Виктор проигнорировал мое приветствие, продиктовал десяток поручений и выставил за дверь, ни разу не взглянув на меня.

Покидая его обитель, я поджала губы. Хотелось заплакать, но наличие внимательных глаз Инны не позволили мне расслабиться. Вяло улыбнувшись, я подтвердила то, что Никольский бушует, и занялась делами. В таком темпе прошло пару часов. И пока я ходила в бухгалтерию и собирала у них копии, необходимые Виктору, к тому нагрянул неожиданный гость.

— Он не один, — шепнула секретарь.

Я остановилась в дверях, не решаясь войти. Пусть задание и было срочным, пережду немного. Вдруг под горячую руку попаду.

— А кто там? — так же тихо поинтересовалась.

— Громов, — ответила Инна.

Я удивленно разинула рот. Неужели муж Леры пришел разбираться с Никольским? Что тот мог натворить?

— Марк? — переспросила у девушки, но та покачала головой.

— Нет, Роберт.

Я ахнула. Роберт Громов. Тот верзила Роб, который донимал меня в школе у отца.

Отложив на стол Инны документы, я почти с ноги открыла дверь кабинета и ввалилась туда, заставив мужчин замолчать и обернуться. Виктор удивлено посмотрел на меня, нахмурился и попытался что-то сказать, но его перебил Роберт, подскакивая с места.

— Роб — стальной лоб!

— Мара — два удара!

Хором крикнули мы и рванули друг другу на встречу.

Мужчина, который всегда был крупнее меня, будучи еще юношей, схватил в свои огромные кулачищи и затряс чуть ли не над головой. Я вцепилась в его плечи и радостно смеялась. На шум прибежала Инна, опасливо заглядывая внутрь.

Виктор в недоумении переводил взгляд то на меня, то на Роберта.

— Какого черта тут творится? — поинтересовался он.

Инна кажется тоже хотела это знать, но быстро сбежала, прикрывая за собой дверь.

Роберт опустил меня на пол, поставив так бережно, что я почти не ощутила прикосновения ног с твердой поверхностью. А все потому что он знал обо мне чуть больше, чем тот же Виктор.

— Почему ты не сказал, что у тебя Маргарита Некрасова работает? Она же дочь моего учителя, Александра Некрасова, — возмущался Роберт, продолжая обнимать меня за талию.

Я глупо улыбалась, вспоминая наше общее прошлое, и не сразу заметила, какие гневные взгляды бросал в нашу сторону Виктор. Это что, ревность только что проскочила на его лице? Он был готов придушить нас.

— Ты не спрашивал, — отрезал Виктор и вернулся за стол. — Черт, и почему «два удара»?

Роб хохотнул, громко, раскатисто, точно настоящий гром.

— Она же мне нос сломала, — и ткнул в свой немного кривой крупный нос.

Да и вообще, Роберт был настоящим здоровяком. Сейчас бы я ему ничего не смогла сломать. Скорее он бы переломил меня пополам. Огромные руки, твердые бицепсы, широкие плечи. Он возвышался надо мной как скала.

— Как же я рад тебя видеть, — уже мягче произнес Громов, подводя меня к кожаному диванчику.

Я села рядом со знакомым, которого когда-то считала другом. Тот наш шутовской бой, закончившийся нешуточной травмой, связал нас на долгие годы. До смерти отца.

— Где ты пропадала? — спросил он.

Я искоса глянула на Виктора, который лишь пытался выглядеть незаинтересованным и занятым, но продолжал буравить взглядом.

— После смерти папы все изменилось, ты же знаешь, — тихо ответила я.

Роберт согласно кивнул и больше не стал расспрашивать об этом.

— Ты продолжаешь заниматься? — Никольский мог подумать про простые тренировки, но Роберт говорил об ином.

Он прекрасно знал о моей травме, операциях и годах реабилитации. Теперь я не могла тренироваться как обычные спортсмены. Никаких лишних нагрузок на ноги. А помахать кулаками — бесполезное занятие, которое забросила много лет назад.