Книга Танцующие фаворитки - Наталия Сотникова

Много шума среди балетного персонала и поклонников наделало замужество одной из самых красивых выпускниц балетного училища Марии Дмитриевны Новицкой (1816–1868). После окончания курса, получив на выпускном спектакле от императора бриллиантовый фермуар, она была принята в балетную труппу с окладом 1800 рублей в год, казенной квартирой и единовременным пособием в 350 рублей. Хотя Мария Дмитриевна не проявляла особого рвения в работе и часто ленилась упражняться в классе, она моментально произвела фурор, исполнив главную роль немой девушки Фенеллы в опере Д. Обера «Немая из Портичи». Поскольку для исполнения этой роли голос не требовался, в ней традиционно выступали балерины, обладавшие хорошей мимикой. Успех молоденькой дебютантки затмил прежнюю исполнительницу – Екатерину Телешову, музу поэта Грибоедова и фаворитку генерал-губернатора Санкт-Петербурга, графа М.С. Милорадовича, трагически погибшего во время восстания декабристов. Когда Дюр и Новицкая обвенчались, по словам Панаевой, «все танцовщицы считали Новицкую необыкновенной дурой, потому что ей представлялась блестящая карьера жить в роскоши и обеспечить себя капиталом…Поклонники Новицкой были озлоблены на нее, что она вышла замуж за актера…Присутствие государя в театре, вероятно, помешало демонстрации озлобленных ее поклонников. Они ограничились тем, что не аплодировали ей, тогда как прежде до неистовства хлопали в ладони при ее появлении и в продолжение всего спектакля».

Николай Осипович Дюр был сам продуктом Театрального училища, где обучался как танцам у балетмейстера Ш. Дидло, так и драматическому искусству. Мало того, хорошая музыкальность и недурной баритон позволили ему выступать и в операх, например, петь партию Бартоло в опере Россини «Севильский цирюльник», Папагено и Лепорелло в «Волшебной флейте» и «Дон Жуане» Моцарта. Столь разносторонние дарования сделали из него блестящего водевильного актера, сыгравшего более 250 ролей. Ко всему прочему он еще и сочинял музыку к водевильным куплетам. Казалось, Дюр денно и нощно заботился о молодой жене, обеспечивал ей усиленное питание: она была несколько бледна лицом, и супруг опасался, как бы у нее не развилась чахотка, и бдительно следил, чтобы во время спектакля ей не передавали письма с заманчивыми предложениями от богатых поклонников. Актер испытывал сущие муки, когда сам был занят в спектаклях и не мог сопровождать жену в театр.

Понимал ли влюбленный до слепоты в свою Машеньку Дюр, что он служил прекрасной ширмой для романа своей жены с императором? Каждый раз, когда Николай Павлович приходил за кулисы, он обращал особое внимание на Новицкую. Когда у той родилась дочь, надо полагать, император был в полной уверенности, что это его ребенок, ибо он назначил новорожденной девочке пожизненную пенсию в 500 рублей.

Трогательная забота Дюра о жене дала свои плоды – Мария Дмитриевна расцвела и пополнела, а его сгубила чахотка в возрасте всего 32 лет. Она оказалась в незавидном положении молодой вдовы с несколькими детьми. Но государь не оставил ее своей заботой и, невзирая на то, что Новицкая служила в театре и получала жалованье, назначил ей огромную пенсию в четыре тысячи рублей ассигнациями. Располнев до такого состояния, что танцовщица могла исполнять только роли матерей, для чего ей приходилось гримом старить свое красивое лицо, Новицкая перешла на исполнение драматических ролей в Александринском театре. Она жила в гражданском браке с чиновником министерства государственных имуществ Константином Львовичем Пащенко и в 1854 году обвенчалась с ним. У бедной актрисы почему-то образовался кругленький капиталец, и она решила построить себе дом в Екатерингофе. Как-то, проверяя ход строительства, она оступилась на лесах, сломала ногу, довольно долго хворала и умерла. Ходили слухи, что ее смерть ускорило беспутное поведение мужа, который проиграл в карты все ее деньги, дом, заложил бриллианты, да к тому же еще и растратил казенные средства.

Вместе с Новицкой театральное училище закончила Варвара Петровна Волкова (1816–1898). Вот уж у кого не было никаких иллюзий относительно ожидавшей ее судьбы. Дочь театрального суфлера с младых ногтей уяснила, что за свое место под солнцем надо бороться и проявляла в этой борьбе поистине мертвую хватку. Ей едва исполнилось 15 лет, как император удостоил ее ценного подарка – золотых серег. В труппу выпускницу училища приняли с окладом в 1200 рублей и единовременным пособием 600 рублей. Она быстро выдвинулась в положение солистки, поражая всех отточенностью исполнения, грацией и изяществом. Император неоднократно предлагал ей стать учительницей танцев великих княжон, но она отклоняла эти предложения, видимо, ей трудно было отказаться от сцены и шумного успеха у поклонников.

Хотя император одаривал ее своим вниманием, Волкова зорко следила за тем, как, подобно флюгеру, менялись привязанности Николая Павловича, и решила обзавестись более прочной и приносящей более высокие дивиденды связью. Она сошлась с Дмитрием Акимовичем Пономаревым, отпрыском богатого дворянского семейства, и открыто жила с ним в его роскошной квартире на Моховой улице. Известно, что 29 января 1837 года эта невенчанная чета устроила ужин, пригласив друзей «на вишни и малину», доставленные из-за границы курьерской почтой. Вскоре явился и друг хозяина, Михаил Юрьевич Лермонтов, с известием о смерти Пушкина, и подавленные этой новостью гости разъехались.

Черпая деньги на свои расходы из кошелька богатого любовника, Волкова перестала нуждаться в заработке. В 1841 году она взяла шестимесячный отпуск, а через два года и вовсе ушла в отставку, проживая с Пономаревым то в Петербурге, то в имении его семьи.

Однако счастье оказалось недолгим: в 1847 году Пономарев утонул в озере, и негодующая родня вышвырнула овдовевшую Волкову вон, отобрав все подаренные покойным любовником деньги и вещи. Варвара Петровна не отчаялась и, в надежде, что император еще помнит ее заслуги, без особого труда добилась у него аудиенции. Николай Павлович внял мольбам своей прошлой пассии, вошел в ее тяжкое положение и отдал мудрые распоряжения: обязал семейство Пономаревых вернуть Волковой принадлежавшие ей вещи и 17 тысяч в билетах Коммерческого банка, а отставную танцовщицу вновь зачислить в труппу императорского театра.

По возвращении на сцену Волкова вновь выступала с большим успехом и покоряла сердца своих поклонников. Один из них, некий инженер, был настолько очарован ею, что в 1854 году предложил оставить сцену ради счастья в уютном гнездышке. Варвара Петровна, действуя согласно уже отработанному методу, взяла длительный отпуск по болезни, завершившийся полнейшим фиаско: инженеру было далеко до богатого помещика Пономарева, он растратил казенные деньги и застрелился. Волкова вновь упала в ноги высокому покровителю. В результате ее приняли преподавателем танцев на балетном отделении Петербургского театрального училища с жалованьем 600 рублей серебром и с условием: «…сколько бы она ни прослужила, оклад не увеличивается и не уменьшается, а в случае ухода на пенсию, последняя устанавливается в том же размере».

Варвара Петровна прослужила в училище до 1858 года, а потом вышла в отставку и поселилась в доме бывшей танцовщицы, увядшей красавицы Марии Соколовой. Надо полагать, им было что вспомнить, раскладывая пасьянсы длинными зимними вечерами.

Не всем красавицам удавалось уютно устроиться в жизни и наслаждаться заслуженным отдыхом после завершения карьеры. Коварная чахотка снимала свою печальную жатву, и балетные танцовщицы, несмотря на натренированное тело, ничуть не реже других становились ее жертвой. Так преждевременно, всего двадцати трех лет от роду, ушла из жизни Ольга Шлефохт (1822–1845), еще одно увлечение государя императора. В миру она звалась Ольга Ильина, происхождения была самого низкого, и, специалисты тех времен по театральному пиару сочли за лучшее дать ей сценический псевдоним Шлефохт, ибо товар в иностранной упаковке всегда находил в России лучший сбыт, нежели сермяжный отечественный. Ольга была чрезвычайно красива и талантлива, уже в 11 лет она поразила хореографов исполнением роли Амура в одноименном спектакле. По легенде, император заинтересовался Ольгой после того, как с нее во время спектакля упала тюника. Ольга действительно была прекрасной танцовщицей и принимала участие в спектаклях во время гастролей в России прославленной Марии Тальони, причем, по сообщению газетных хроникеров, «собирала равную со знаменитой балериной дань заслуженных рукоплесканий». Но чахотка преждевременно подорвала силы Ольги, не дав полностью расцвести ее таланту.