Книга Десять медвежат - Наталья Александрова

— Вы к кому же это будете? — проскрипела она.

— Мы к психоаналитику Удоду! — честно ответилЛеня, но вахтерша отчего-то рассердилась.

— Ходют тут… — тихонько проворчала она, сами не знают,куда.

— Да вот же у меня написано — Удод В. И.! в своюочередь забеспокоился Леня, он видел, как Лола хмурит брови, еще немного, икапризная его подруга вовсе откажется посетить психотерапевта.

— Все правильно у вас написано, — снизошлавахтерша, — только Удод это вовсе не он, а она, Валентина Ивановна. Идитена третий этаж, в пятнадцатый офис.

Лифта не было. В общем ничего трудного не было в том, чтобыподняться на третий этаж, но Лола из принципа возмутилась.

— Безобразие, — ворчала она, отсчитываяступеньки, — это просто форменное безобразие! А если я вправду была быбольным человеком? Совершенно не думают о посетителях!

— Очевидно, сюда приходят люди, больные только наголову, — резонно возразил Леня, — от физических усилий им тольколегче. И ты не больна, тебе просто нужно вспомнить одну вещь.., очень важнуювещь. И эта самая Валентина Ивановна Удод нам обязательно поможет…

— Ты уверен? — подозрительно спросила Лола. Видишьли, какое-то место тут.., дешевое что ли.

И ты сам говорил, что за сеанс она берет всего пятьсотпятьдесят рублей. Как-то это несолидно…

— Ну вот, приехали! — Маркиз остановился наполдороге. — Тот слупил с нас триста долларов, и ты тоже возмущалась!

— Там по крайней мере все было солидно, прилично, аздесь я себя чувствую.., какой-то уцененной, как курица второй категории!

— Что же ты тем гипнотизером осталась недовольна?

— Мне денег не жалко, но он же ничем не помог! Дажезагипнотизировать меня не смог! — возмутилась Лола.

— Возможно твой организм просто не поддается гипнозу,такое бывает, — успокаивающе произнес Леня, ему очень не хотелось сейчас сЛодкой ссориться, иначе она психанет и убежит, так и не дойдя до этой самойВалентины Ивановны Удод.

За разговором они дошли до нужного офиса. В приемной не былосекретарши, стояли возле стен простые деревянные стулья и в углу — допотопныйнеработающий телевизор. Обои на стенах когда-то были в цветочек, грязно-серыйлинолеум прикрыт посредине вытертым паласом. Лола сразу же заподозрила, чтопалас прикрывает дыру. Вся комната напоминала какую-нибудь заштатнуюжилконтору.

Вдоль стен сидели несколько посетителей, или клиентов. Леня,войдя, огляделся и расстроился, не найдя секретарши.

— Вы, я извиняюсь, к Удод? — обратилась к Лолестранного вида дама. — Если к Удод, то за мной будете!

— А что, тут не только Удод принимает?

— Естественно! — Дама пожала плечами, и только тутЛеня заметил, что из приемной ведут две двери.

«Удод В. И.» — было написано на одной, а на второй —«Иволгин Г. К.».

— Здесь что — районная поликлиника? — тихонькоспросила Лола. — Прием ведут участковые психиатры, заслуженные работникиздравоохранения, которым год до пенсии остался?

— Не суетись, посиди пока, — шепнул в ответ Леня.

— Значит, вы, девушка, я извиняюсь, за мнойбудете, — повторила дама, и Лола поняла, отчего ее вид кажется такимстранным.

Дама выглядела, как опавший воздушный шар.

То есть не то чтобы совсем сдутый, но как будто воздух изнего выкачан примерно наполовину.

Щеки дамы опадали крупными живописными складками, кожа подподбородком свисала, закрывая шею, как у стареющей черепахи. Казалось, что всекости дамы свободно двигаются внутри, кожа не обтягивала их. В общем, былотакое впечатление, что внешняя оболочка принадлежала раньше совсем другомучеловеку, гораздо большего размера.

— Так вот я и говорю! — продолжала дама прерванныйразговор, повернувшись к своей соседке немолодой женщине с тревожнымиглазами. — Это, говорю, совершенно ни на что не похоже! Это, говорю,форменное, я извиняюсь, безобразие, и вы, говорю, мне за это непременноответите!

Лола совершено машинально придвинулась ближе и прислушалась.То есть дама говорила достаточно громко, так что особенно прислушиваться и ненадо было.

— Значит, обратилась я к этой самой Удод примерно месяцназад по причине отсутствия мужа.

— Что она, и в этом вопросе помогает, мужа можетнайти? — с самым живейшим интересом осведомился Маркиз.

Дама повернулась и в упор поглядела на него, но встретилаответный взгляд такой чистоты и прямо-таки голубиной кротости, что смягчилась иответила:

— Возможно. Но я-то не по этому вопросу, муж у меня, яизвиняюсь, есть. То есть был. То есть есть… — она запуталась.

— Вы не стесняйтесь, — ободряюще улыбнулсяЛеня, — вы расскажите. А то, знаете, боязно как-то идти, мы в первый раз…

Лола взглядом выразила все, что она думает об идиотах,которые слушают в очередях жизнеописания ненормальных теток, но у Маркиза вданный момент была одна мысль: как бы Лолка раньше времени не сбежала. Пускайтетка отвлечет ее разговорами, а там, глядишь, и очередь подойдет, он самвпихнет Лолку в кабинет и встанет у двери, как вратарь перед нападающим.

— В общем, от меня ушел муж, — начала дама, да нек кому-нибудь, а к собственной моей лучшей подруге!

— Ужас какой! — ахнул Леня.

Лола не выдержала и ткнула его острым кулаком в бок, нотетка совершенно ничего не заметила, она оседлала любимую тему и понесласьвперед, как свободный мустанг по прерии.

— Я страшно переживала, просто ужасно! Ночей, яизвиняюсь, не спала. Потому что вроде как получалось, что сама я во всемвиновата. Дело в том, что подруга моя ногу сломала. И я сама своими можносказать руками мужа к ней посылала — то покушать свезти, то в поликлинику он еепровожает. А он у меня страшно жалостливый. Так вот, ему до того стало подругужалко, что он к ней переселился.

— Это же ни в какие ворота… — тихонько вклинился Леня,за что снова получил от Лолы тычок.

— Я страшно переживала! И вот соседка посоветовалаобратиться к этой самой Удод, дескать, она поможет мужа вернуть. Я и пришла.Заплатила в кассу, я извиняюсь, пятьсот рублей, прихожу в кабинет, излагаю своюпроблему. А она, эта самая Удод, она все время занята, вечно она бегает, яизвиняюсь, туда-сюда, все время ей звонят по телефону, очередь в приемнойсидит, вот как сейчас… То кто-то ломится в дверь — рецепт какой-то подписать,то — консультацию непременно без очереди… В общем, она мне даже договорить недала, я говорит, все поняла, все мне с вашей проблемой ясно, даю установку… Идала.

Прихожу я домой — только села чаю попить не могу, извиняюсь,в рот ни кусочка взять. Ни бутербродика с полукопченой колбаской, ни кексика, яизвиняюсь, столичного, ни печеньица вот такусенького! — дама показалакакого. — Что такое, думаю, что это со мной случилось-то? Варенья в чайположила — не идет в горло, хоть тресни! Шоколадки кусочек отломила — и в ротне взять, тошнит! Господи, думаю, как же я стресс-то снимать теперь буду? Этоесли какая неприятность, я прежде покушаю — и как-то оно, я извиняюсь,проходит.. Ну, посидела немного, решила руки не опускать, с чаем не получается,дай, думаю, пообедаю по-нормальному, а то не дело это — куски хватать.