Книга Лекарь - Евгений Щепетнов

– Хм… – Влад с интересом воззрился на сопровождающего. – Ну если вы не верите в наши способности, зачем к нам ехали-то? Ну и ехали бы в свою столицу! Ну, или там в Лазутине подыскали кого-то получше! Мы-то, убогие лекаришки, вам зачем сдались?

– Слушай, лекарь, – сопровождающий явно начинал злиться, – можешь – лечи! Не можешь – иди в задницу!

Влад стал заводиться:

– Слышь, ты, великий воин, а если я тебя туда пошлю, ты сейчас свалишь отсюда? Ты ко мне пришел, придурок, а не я к тебе, и ты еще оскорбляешь меня в моем доме? Да пошел ты в задницу, солдафон хренов!

– Что ты сказал, лекаришка?!

Мужчина рванулся к Владу, схватившись за кинжал, а тот уже приготовился засунуть этот кинжал куда следует… Марьяна схватила Влада за локоть, удерживая… Ситуация чуть не взорвалась, но тут вдруг раненый пошевелился и хриплым шепотом сказал:

– Тихо все! – Из его соратника сразу как будто вышел весь воздух, он обмяк, и Владимир подумал: «А мужик-то в авторитете, даже на смертном одре вон как все пугаются». Раненый, немного помолчав, с трудом выталкивая слова, добавил: – Евпатий, ты неправ, оскорбляя лекарей. Правда, это мы приехали к ним в гости, а не они к нам. Господа лекари, я прошу помочь, мы щедро оплатим ваши услуги. Не беспокойтесь – делайте что можете, вас никто не обидит. Слышал, Евпатий, никто не обидит! – Он слегка возвысил голос, а потом откинулся на спину обессиленно, и на его губах запузырилась кровь.

Влад озабоченно посмотрел на раненого. Судя по пузырям, у него было пробито легкое. Если вынуть стрелу, он может сразу захлебнуться кровью и умереть в считаные минуты. Евпатий подозрительно следил за действиями лекарей, похоже, если капитан умрет, могут быть серьезные неприятности. Эти люди походили не на разбойников или каких-то залетных бродячих искателей удачи, а на воинов, прошедших огни и воды, скорее всего, это были наемники из гильдии. Тем более и звание их командира указывало на это: капитаном называли обычно руководителя регулярного отряда наемников. Это было что-то вроде старорусских дружин, в которые входили самые отборные воины этого мира, повязанные между собой кровными клятвами до конца жизни.

Владу как-то не хотелось обороняться от элитного отряда здешнего спецназа, поставившего целью наказать недобросовестных лекарей. Он посмотрел магическим взглядом на раненого – аура была очень тонка, в месте ранения ее почти не было, и вспыхивали темно-красные с черным всполохи. «Худо дело, – подумал Влад. – Начни извлекать стрелу – неизбежно хлестанет кровь, сейчас пережимаемая стрелой, можем не удержать. И наконечник гадкий – весь зазубренный, с гибким откидывающимся при вынимании пером – его только вперед проталкивать, а впереди – позвоночник… Черт! Он в него и воткнулся. Согнулся и застрял, как крючок в кости».

Влад вышел из транса, Евпатий и раненый капитан с ожиданием смотрели на него. Раненый весь горел, походя на туберкулезного больного, а Евпатий угрюмо, с угрозой фиксировал взглядом движения лекаря, всем видом показывая: вот если бы не он, капитан, тут бы тебе и кирдык. «Интересно, чем ему так лекари насолили? – подумал Влад. – Или это просто такое отношение к «гражданским штафиркам»? Но в любом случае спасать больного надо…»

– Господа, я не буду скрывать, положение почти безнадежное. Стрела прошла через грудь, задев легкие и порвав крупные сосуды. Извлекать ее очень опасно. Нужна операция. Даже снимать кольчугу опасно – потревожим обломок, и может начаться кровотечение, тогда уже точно все… Мы попробуем сделать что-то, но мне нужны гарантии, что ни я, ни мои люди в случае плохого исхода не пострадают.

Честно говоря, Владу просто не хотелось вырезать весь отряд наемников, потом бросать насиженное место и бежать – работать все равно не дадут. А так-то ему было наплевать на их угрозы. Раненый нахмурился и слегка повернул голову:

– Евпатий, позови остальных.

Тот сразу же вышел из комнаты, и через две минуты в ней стало тесно от здоровенных, обвешанных оружием и закованных в металл мужчин, с жесткими, напряженными лицами.

– Я приказываю: если меня не станет, не мстить лекарям. Я запрещаю мстить им. Капитаном, в случае, если я умру, назначается Евпатий. Все. Исполняйте. – Он повернул голову к лекарям: – Я все сделал, господин лекарь. Приступайте и ничего не бойтесь. Все равно до города я не доживу, знаю, так что терять мне как бы уже и нечего. В любом случае вам заплатят, при любом исходе. – Он немного подумал, с трудом приподнял руки и стянул с правой руки перстень с крупным красноватым камнем. – Этот перстень стоит три тысячи золотых. Это ваша плата. Сделайте все, что можете. – Он вложил перстень в руку Влада, тот кивнул и обернулся к Марьяне, небрежно кинув перстень на столик для инструментов:

– Сходи в избу и принеси ножик… Ну тот, ты поняла. Только очень осторожно – без пальцев останешься. Господа! Все покиньте помещение. Здесь остается один больной. Это без комментариев. Все вон! Марьян, Арину пригласи, пусть помогает тебе. Все, время болтовни кончилось. По местам, господа! – Влад хлопнул в ладоши и без церемоний вытолкал наемников из помещения.

Раненый улыбнулся краем рта и с трудом проговорил:

– Вы не служили, случайно, господин лекарь… что-то мне это напоминает…

– Все, все, молчите. Берегите силы. Сейчас начнем.

В клинике повисло тягучее молчание. Влад осмотрел помещение – дальний угол, в котором, видимо, находились лежанки для санитарок, был отгорожен от потолка до пола тканью. О том, что в помещении еще и живут, напоминали лишь некоторые детали, непонятные случайным посетителям, но видные Владу, проводившему тут все время уже много месяцев. На печи кипела в чугуне вода, на столике у операционного стола лежали инструменты, чистые тряпочки, стояла бутылка с самогоном – для дезинфекции.

Через минут десять двери распахнулись, и вбежали запыхавшиеся Марьяна с Ариной. Они скинули с себя полушубки, бросив их прямо на пол у занавески, Марьяна подала Владимиру молекулярный нож и открытую бутыль с самогоном. Тот мотнул головой, показал – мол, полей на руки, и она слила вонючую жидкость ему на кисти рук. Он энергично растер их, поболтал в воздухе, поводил плечами – ничего вроде не мешает.

Раненый с интересом наблюдал за его манипуляциями, больше всего его заинтересовал нож с черно-перламутровым цветом лезвия в руках лекаря. Влад не дал долго любоваться ему на себя и ввел в транс. Затем аккуратно приподнял кольчугу у подбородка, подсунул лезвие ножа и, с ювелирной точностью следя, чтобы лезвие не коснулось тела, распорол ее прямо до паха – она доходила практически чуть ли не до колен, – перехватил и распорол до конца. Марьяна тут же раздвинула ее в стороны. Следом за кольчугой были распороты: кожаная безрукавка, поддеваемая под кольчугу, и нижнее белье, обнажив мощную, покрытую пластами мышц грудь. Вокруг торчащего обломка стрелы уже развилось покраснение… Марьяна чистой тряпочкой, намоченной в самогоне, обтерла поле операции, все было готово.

– Ну, Господи благослови! – Влад занес нож, сделал разрез, потом засунул туда пальцы, глубже, глубже… нащупал мерзкий растопыренный наконечник стрелы и осторожно освободил его от тканей вокруг, потянул стрелу, цепляясь скользкими пальцами за древко так, что чуть не раздавил его. Наконечник заскрипел по кости, освободился, и стрела вышла из раны. Сразу хлынула кровь. Влад напрягся, Сила потекла из него, останавливая кровь, и… ничего не произошло. Его воля наткнулась как будто на стенку, он рванулся, ударил, еще ударил Силой… Еще ударил! Сила истекала из него фонтаном, но кровь останавливалась с трудом, он еле-еле сдерживал поток из порванных сосудов.