Книга Принцесса на одну ночь - Ольга Иконникова

Темные глаза Бланш испуганно распахнулись.

— О, ваша светлость, надеюсь, вы не думаете, что я могла вас обмануть? Я видела его своими глазами! Быть может, он прятался в шкафу или под кроватью?

— Я специально задержалась у мадемуазель Вероник, не отказалась от чая и от разговора. Но нет — в комнате не было слышно ни единого подозрительного звука. Да там и спрятаться-то негде. Мне пришлось приносить этой девушке извинения!

Бланш всхлипнула. Не знаю, были ли эти слёзы вызваны ожиданием наказания за ложные сведения или разочарованием от того, что другую девушку не удалось уличить в постыдной связи.

— Прошу вас, ваша светлость, поверьте — я была искренна с вами! Наверно, тот мужчина ушел, пока мы с вами здесь разговаривали.

Она так переживала, что я посчитала своим долгом хоть немного ее успокоить:

— Ну-ну, мадемуазель, я вам верю. Быть может, тот человек тоже заметил вас и предпочел удалиться как можно быстрее. Но поскольку у нас нет ни единого доказательства его визитов, мы не должны ставить под сомнения репутацию Вероник. Я требую, чтобы вы никому более не рассказывали то, что рассказали мне.

— Да, ваша светлость, — девушка отвесила мне книксен. — Но вы же верите, что я хотела как лучше?

Она тоже нуждалась в поддержке, тем более, что я-то знала, что она права.

— Конечно, мадемуазель Бланш, я в этом не сомневаюсь. Благодарю вас за проявленную бдительность. А сейчас отправляйтесь спать.

Девушка моментально исчезла.

На следующий день мы с Аной обедали с королевой. Подобные трапезы в почти семейном кругу уже не вызывали у меня трепет. А вот Анабель по-прежнему изо всех сил старалась понравиться ее величеству. Когда же оказалось, что вместе с нами будет обедать и принц, сестра пришла в такое волнение, что мне пришлось ее успокаивать.

— Марго, посмотри, какие сережки лучше подойдут к моему муслиновому платью? А может быть, мне надеть голубое шелковое? Нет, в нём я прошлый раз случайно встретилась с его высочеством в саду. Он может подумать, что у меня очень скромный гардероб.

Наконец, и платья, и украшения были выбраны и надеты, и мы предстали перед ее величеством.

— Рада вас видеть, мои дорогие! — тон королевы не оставлял никаких сомнений в ее искренности.

Принц тоже был весьма любезен. После супа из куропаток и гусиного паштета он сообщил нам, что отбывает из столицы на несколько дней.

— Еду на запад — выставлять дополнительные заградительные отряды на границе. Говорят, во Франции свирепствует чума. Нельзя допустить, чтобы больные ринулись в Асландию.

— О, ваше высочество! — испугалась Ана. — Но это же очень опасно. Зачем вам ехать туда самому? Разве недостаточно отдать соответствующие распоряжения?

Королева снисходительно улыбнулась:

— Моя дорогая Анабель, если мужчины королевского рода не будут проявлять свою храбрость, их власть продержится недолго. К сожалению, как бы нам, женщинам, ни хотелось, мы не сможем удержать их подле себя. И удел королев — ждать, как Пенелопа, своих сражающихся за правое дело мужчин. Надеюсь, вы понимаете это?

Ее величество смотрела на Ану, ожидая ответа. Но сестра молчала, не вполне поняв прозвучавшие только что слова — имя Пенелопы ей ни о чём не говорило.

— Лэнс сказал, вы любите греческую поэзию? — удивилась ее молчанию королева.

Ана бросила на меня взывающий о помощи взгляд, и я ринулась ей на выручку:

— Она ее обожает! — заверила я. — Но, надеюсь, ваше величество, вам всё-таки не приходилось ждать короля столь же долго, как Одиссея?

Королева засмеялась:

— Нет. Разумеется, нет. Кстати, Лэнс, ты совсем забыл о подарке!

— Подарке? — сразу встрепенулась Анабель.

Но на сей раз подарок предназначался не ей. Его высочество подошел ко мне с серебристой шкатулкой в руках.

— Это фамильные драгоценности Ангулемов, — пояснила ее величество. — Надеюсь, они понравятся вам, Маргарита. Мы будем рады, если вы будете в них на свадебной церемонии.

Его высочество открыл шкатулку. На бархатной подушечке лежал ослепительно-красивый изумрудный гарнитур: диадема, серьги, колье, браслет. Зеленые камни сияли так ярко, что я невольно закрыла глаза.

— О! — протянула Анабель, и трудно было понять, чего в этом вздохе было больше — восторга или разочарования.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ — Право же, это ни к чему, — растерялась я от такого подарка.

Мне хотелось сказать, что это слишком щедрый подарок для той, которая должна была стать принцессой на столь короткое время. И что странно так помпезно обставлять свадьбу, которая должна завершиться разводом (о худшем варианте думать совсем не хотелось). Но я промолчала.

А его высочество, церемонно целуя мне руку, чуть слышно прошептал:

— Поверьте, Маргарита, мне куда приятнее отдавать драгоценности вам, чем тому, кто живет в наших подвалах.

Я едва удержалась от смешка.

Можно было не сомневаться, что Анабель закатит истерику, как только мы вернемся в малый дворец. Так и случилось.

Она рыдала так долго, что у нее началась икота. А произнести что-либо она смогла только после того, как горничная принесла ей воды с успокоительными каплями.

— Ты сделала это нарочно! Ты специально на музыкальном вечере заговорила о своих греках! Ты хотела выставить меня дурой!

Я промолчала. Я знала, что греки — не самое важное, что ее сейчас волновало.

— А что я надену на вашу свадьбу?

И говорила она совсем не о платье.

— Я же просила бабушку взять в Мериду наши рубины! А она не взяла! И теперь я буду выглядеть на твоем фоне как бедная родственница!

— Но у тебя же есть прекрасное бриллиантовое колье, — напомнила я. — Я думала, оно тебе нравится.

Сестра только еще больше разозлилась:

— Не говори глупости, Марго! Я же была в нём на нашем первом балу! Я уверена, его помнит каждая собака!

Я пожала плечами. Проблема, так взволновавшая Ану, казалась мне пустяком.

— Наверняка, Натали тоже привезла в Мериду драгоценности — она охотно даст тебе то, что ты пожелаешь надеть.