Книга Правила колдовства - Сергей Малицкий

Гантанас помолчал немного и продолжил:

– Он мог стать очень сильным магом, этот Казур. И тот мальчик, что ушел с черными колдунами, возможно тоже. В будущем, конечно. Но даже если бы я точно знал, что они оба окажутсяч никчемными колдунами, это не принесло бы мне облегчения. Случившееся – очень большая беда.

– Но ведь это было в прошлом году? – пожала плечами Дина. – Нельзя ведь горевать бесконечно? Надо жить дальше.

– С этим трудно спорить, хотя горе не спрашивает, можно ли войти, – вздохнул Гантанас и посмотрел на Йору. – С Тисом все в порядке. Настолько в порядке, что Хиле не потребуется ваша помощь, хотя то защитное заклинание, что вы на него наложили, едва его не обожгло, но зато оно же и помогло ему выстоять. Да, иногда одного без другого не бывает. Хотя и в этот раз надо благодарить не только вас троих, но и Джора с Фаолой, да и быстрые ноги Ярана, который успел вас позвать. Кстати, и с Габом тоже все хорошо. Он отделался легкими ожогами. И это тоже лучший из возможных исходов. И, следовательно, – Гантанас посмотрел на Дину, – вы сделали все так, как и должны были сделать.

– О чем же тогда будет наш разговор? – спросила Гаота.

– Об осторожности, – сказал Гантанас и, заметив, как вытягиваются лица у его собеседниц, добавил. – Не о той осторожности, о которой уже говорено и переговорено. Хотя и о ней тоже. Нет, об осторожности иного рода. Но сначала я, конечно, же должен объясниться с вами по поводу некоторого напряжения, которое возникло в крепости среди наставников, и которое вы не могли не заметить. У нашего беспокойства несколько причин. И главная из них в том, что некоторые события, которые произошли очень далеко от нас, свидетельствуют о том, что силы, желающие нам гибели, не дремлют и продолжают замышлять против нас и против всей Арданы разные пакости.

– Разве в этом есть что-то новое? – надула губы Дина.

– Кое-что есть, – кивнул Гантанас. – Если разбойник, который выходил на дорогу грабить странников с ножичком, выходит на нее с огромным мечом да еще наряжается в сверкающий доспех, пожалуй, есть повод поинтересоваться причиной такого парада. Хотя по сути, что тогда, что теперь – он всего лишь занимается грабежом. Да и жизни можно лишить что ножичком, что мечом. К тому же, кажется, что и разбойник этот, и его меч пока что очень далеки от нас. Казалось, что далеки… То, что случилось в кузнице Габа – это ведь тоже отзвук тех далеких бед. Да, это была попытка убийства Тиса, попытка отмщения мальчишке, который отказался быть орудием страшных негодяев и даже вырвался из-под их опеки. Но одновременно, что очень важно, то, что случилось, стало результатом тонкого расчета, частью очень длинной и замысловатой игры, которая врагу почти удалась, ведь намеченный удар по Тису все-таки состоялся. Но было бы глупо не учесть еще кое-чего. Происшедшее ведь могло быть и попыткой отвлечь наше внимание от того, что произошло со Спраем, а отчасти – и с тем же Тисом, поскольку и та магия, что убила Спрая, и та, что медленно душила Тиса даже после его освобождения, и та, что едва не убила Габа, – колдовство одного разряда. Это магия мертвых. Запрещенная и презираемая, но практикуемая и очень опасная. То есть, независимо от того, что убийцам не удалось расправиться с Тисом, они как бы намекают нам, что вот эта магия пришла извне. Что нам не стоит процеживать прошлые события через мелкое сито, не стоит присматриваться к нашим новичкам и старожилам, что все имеет простое объяснение – снаружи крепости затаился враг.

– Именно снаружи? – уточнила Гаота.

– Получается, что так, – развел руками Гантанас.

– Но вы ведь не купитесь на эту обманку? – насторожилась Дина.

– А может все наоборот? – подала голос Йора. – Может, все проще? Не в том смысле, что смотрите, зло пришло снаружи, не ищите его внутри. А что если это просто вызов? Ищите где хотите. Все равно ничего не найдете. Зато все переругаетесь…

– Предполагать это всего лишь вызовом – было бы слишком просто и самонадеянно с нашей стороны, – покачал головой Гантанас. – А вот купимся мы или нет, другой вопрос. Дело ведь в том, что если мы на что-то и купимся, то не поймем этого, пока не окажемся на краю пропасти, а то и не полетим в нее. Но ты, Йора, обмолвилась о важном. Переругаться несложно. Тем более, если для этого есть действительные причины. И говоря об этом, мы вплотную подходим к вашему очередному расследованию.

– Вам Брайдем что-то рассказал? – спросила Гаота. – Если рассказал, то получается, что он проникся нашими подозрениями?

– Мы все полны подозрений, – овтетил Гантанас. – И все-таки я сейчас ни на кого не хочу бросить тень и никого не хочу обелить. Скорее я хочу обратить ваше внимание на то, что есть такие ситуации, когда главное не искоренить зло, а не причинить зла. Вы понимаете меня?

– Интересно… – пробормотала Гаота. – Не хотите ли вы сказать, что важнее не установить истину, а не возвести напраслину на невинных?

– Примерно так, – кивнул Гантанас. – Я, правда, поправил бы. Не стоит противопоставлять установление истины возведению напраслины. Речь должна идти о другом выборе – наказать преступника менее важно, чем не наказать невинного.

– Кажется, я поняла, – оживилась Йора. – Вы боитесь, что мы поспешим и обидим того, кто ни в чем не виноват. Ну там… Йоку, Мисарту, Грана. Не разберемся и обвиним.

– Или вы не об этом? – прищурилась Дина. – Наставник, уж не думаете ли вы, что нам грозит участь Спрая, если мы докопаемся до правды?

– Если нам и в самом деле грозит опасность, то она грозит нам в любом случае, – сказала Гаота. – Независимо до того, докопаемся мы до правды или нет. Ведь так?

– Нелегкое это дело, вести с вами беседу в качестве наставника, – спрятал улыбку Гантанас. – Хорошо. Вы и без меня все прекрасно понимаете, тогда я вам скажу лишь две вещи. Может быть, главные в этом случае. Первая из них состоит в том, что никто из наставников не счел погребение Спрая окончанием этой истории. Никто не знает, сколько она будет длиться, но лишь достижение полной ясности позволит нам по-настоящему проститься с нашим погибшим другом.

– Отлично! – пожала плечами Гаота.

– Второе менее очевидно, – задумался Гантанас, – но, возможно, еще более важно. У каждого из вас имеется своя собственная история. Но своя собственная история, зачастую известная лишь одному, двум человекам, есть и остальных учеников. Далеко не у всех из них она столь же трагична как у вас, но кое у кого она может оказаться куда сложнее вашей. Кое-кто, возможно, находится над пропастью. На тонких нитях, что соединяют его или ее и с мраком, и со светом. Думаю, вы понимаете, что сравнение сил, что сталкиваются вокруг нас, с мраком и светом достаточно условно?

– Надеюсь, мы все тут на стороне света? – оглянулась на подруг Гаота. – Условность ведь не помеха? Все равно же придется выбирать? Только что-то мне кажется, что всякий такой подвешенный не только рискует собственной жизнью, но и связывает нас через себя с врагом. Представляет собой опасность. Пока не оборвет нити с одной стороны. К примеру, ведущие к мраку.