Книга Продана монстру - Марианна Кисс

Он был возбуждён. Его член твёрдый, как камень. Теперь я поняла, что он пришел сюда совсем не задавать вопросы. Пока я пыталась вырваться, почувствовала его губы у себя на шее.

– Ты такая сладкая, сексуальная. Такая чудная девочка.

Его сильные руки обхватывали меня и я чувствовала, что не могу бороться с это силой. Они передвигаются по моему телу, бродят в поисках груди. Находят, сдавливают её, сжимают, а я не могу оттолкнуть, так сильно он держит.

– Ещё тогда, в гостинице, когда я тебя увидел. Сразу понял – моя.

– Пожалуйста, – я ещё пыталась вразумить его, – Я закричу. Не делайте этого.

– Да кто тебя услышит, – он засунул руку мне в лосины и стягивал их, и я уже чувствовала его горячие касания на бёдрах.

Тогда я стала кричать громче:

– Помогите! Пожалуйста!

Глухой стук перекрыл мой крик. В следующее мгновение я почувствовала, как рука мужчины выскользнула из моих штанов, а сам он отшатнулся и схватился за голову.

– Сука, – проговорил он, прежде чем рухнуть на плитку дорожки.

Я с ужасом смотрела на него, а потом подняла взгляд и увидела в темноте очертания человека.

Глава 4

– Эрик, это ты? – позвала я.

Но мужчина не ответил. Темная фигура исчезла во мраке. Это напугало меня ещё сильнее, и я торопясь, пошла к общаге. У входа обернулась, всматриваясь в темноту аллеи. Но ничего не смогла рассмотреть. Темно.

Наверное нужно вернуться. Может этому гадкому человеку нужна помощь. Даже сквозь страх я должна была пойти туда и хоть чем-то помочь ему.

А тот, кто ударил, если это Эрик, почему ушел ни слова не сказал.

Что же делать?

Вошла в общежитие. В вестибюле я остановилась. Замешкалась. А потом увидела входящих парней. Они оживлённо беседовали и когда один из них кинул на меня взгляд, я вдруг осмелела и пошла им навстречу.

– Мальчики, пожалуйста пойдёмте со мной. Там на дорожке человек, ему кажется плохо.

Парни переглянулись, но развернулись и пошли за мной.

– Может он бухой, ты проверяла? – спросил один.

– Алкаш наверное, они тут постоянно под окнами у девок залипают.

– Я боюсь к нему подходить, но кажется ему плохо, – призналась я.

Мы вернулись в темный сквер. Но когда парни включили фонарики на телефонах, прошли довольно далеко, и – никого не нашли. Никого.

– Тебе показалось, со страху, – смеялись парни.

Но мне было не до смеха.

Странно. Очень странно. Куда пропал следователь? Прошло не больше двух-трёх минут.

Я вернулась в общагу ещё более испуганная. Потерянная и поникшая.

Что теперь?

Что за человек был там, в темноте?

Прошла неделя, за ней вторая.

Я работала в клубе по ночам и ничего особенного не происходило. Кроме ежедневных клубных передряг, которые случаются с предсказуемым постоянством.

А потом, я всё-таки поняла – за мной следят. Но поняла это только спустя неделю, хотя и до этого носилась с мыслями тотальной слежки. Если они и следили вначале, то я этого не замечала. А потом наверняка расслабились, стали присылать одних и тех же людей и я заметила.

Ещё мне казалось, что Эрик точно где-то рядом. В каждом лице я искала его черты, в каждом незнакомце ждала преображения. Иногда я как будто видела его, но потом он пропадал. И был это вовсе не Эрик, а полиция, которая следит за мной в ожидании Эрика. Они бродят вокруг и терпеливо ждут, когда же он появится возле меня.

Я тоже этого жду. Но теперь не уверена, хочу ли чтобы он пришел. Как только он попытается приблизиться ко мне, его сразу схватят. Надеюсь, он тоже это понимает.

Я постоянно видела людей, которые за мной наблюдают. По много раз за ночь. Уже почти привыкла к их присутствию. Ничего нельзя сделать. Только смириться, по-другому не будет. Ничего не изменится.

Но в один момент все изменилось.

Я понесла большой заказ в випкабину. Явно на нескольких человек. Кто-то заказал много выпивки и закуски.

В кабинет я вошла со стуком, мало ли чем они тут занимаются. Не хотелось проблем. И только после слова – входи, я вошла. За столом один человек, одетый как репер. В объемной толстовке с капюшоном. Большая квадратная бейсболка. Темные очки. Черная борода торчала из-под капюшона.

Я прошла в комнату, начала расставлять на столе закуски.

– Привет красивая, – он снял очки.

От неожиданности я прижала ладонь ко рту, чтоб не вскрикнуть.

– О боже, тут полно полиции, – прошептала я.

– Я знаю, – Эрик встал, взял мня за руку и потянул к стене.

– Что ты делаешь? Если я не выйду через минуту. Они поймут…

Он прижал меня так сильно, что мне стало трудно дышать. Сердце в испуге билось, руки задрожали.

– Плевать на них. Я так скучаю. Хочу тебя, – проговорил Эрик, осматривая меня жадным взглядом.

Он стиснул меня в объятьях, придавил к стене. Руки его торопливо двигались по моему телу, проникали за ворот платья, мяли грудь. Потом высвободились из ворота и потянулись к бёдрам.

– Ты что не боишься? – прошептала я, чувствуя, как загорается во мне острое тянущее желание.

И я тоже начинаю понимать насколько мне всё равно. Его пальцы уже проникли мне в трусы, нащупали увлажнившиеся складки, прошлись по мгновенно возбудившемуся клитору.

– А чего мне бояться, я просто убью первого кто сюда войдёт.

– Нет, – я откинула голову, подставила шею для поцелуев. Брода щекотала кожу, но я наслаждалась и было даже приятно.

– Не бойся, – шептал Эрик и я теряла силы.

Опасность повсюду. Совсем не располагала к ласкам, но я таяла в его руках, просто таяла. И забывала об этой опасности.

– Не надо, – говорила я, а сама поддавалась, позволяла трогать себя, целовать.

– Ты не представляешь, как я скучал, – шепчет он и его губы обхватывают сосок, освобождённый из форменного платья.

– Я тоже очень скучаю.

– Я каждую ночь представляю, как целую твои губы, – он провел языком по моим губам.

– Это ты был там, в темноте? – выдохнула я.

– Да.

– Но почему не ответил?

– Нужно было уходить.

– О боже…

Он повернул меня, резко прижал к двери. Когда его член протиснулся между моих ног, я забыла обо всем остальном.

Глава 5

Он обхватывает меня, сжимает руки, пригвождает к двери. Его как будто заводит опасность, притаившаяся за дверью. Подстёгивает. Приглушает чувство самосохранения и выпускает наружу зверя неистового, злого. Безумно любящего меня.