Книга На грани - Наталья Семенова

Звук выстрела, как гром среди ясного неба. 

Заречнев дернулся, а затем глухо рухнул на бетон позади меня. Я обернулась и увидела остекленевшее недоумение в его мёртвых глазах, а на лбу из рваной дырочки густо вытекала кровь, такая же кровь растекалась по бетону под его затылком. Мне стало дурно, и я, зажав ладонями рот, начала оседать.  

Но мне не дали упасть крепкие объятия Данила. Он, приседая, поймал меня в свои сильные руки и, отбросив пистолет, крепко прижал к груди. 

- Прости, моя хорошая, прости, - шептал он мне в волосы. - Но я должен был его убить. 

Запах, его родной, успокаивающий запах заполнил мои ноздри и мне показалось, что я никогда не смогу им надышаться. 

- Прости, моя девочка, что тебе пришлось это всё пережить. Прости, что не уберёг... 

Я подняла на него глаза и разревелась пуще прежнего: 

- Да-а-а-ани-и-ил! - перевернулась и обхватила его за шею, из-за чего мы окончательно оказались на земле. - Я так боя..а..ялась, что ты мё..о..ёртв... 

- Как оказалось - меня не так просто достать, - тихо усмехнулся он. 

- Ты дурак! – выкрикнула я и слабо ударила его кулаком по спине. – Сказала же – отпусти…

- Ну как, моя Кара, я мог тебя отпустить? – тихо рассмеялся он, сильнее прижимая к себе. – Никогда. Слышишь? Никогда этого не будет.

Я отстранилась от него и, на секунду заглянув в живой омут серебра его глаз, прижалась к его мягким и теплым губам своими.

Глава 21

Глава 21

Мы вернулись к скоплению разнообразных машин. Одинаково мигали разным светом и полицейские каталажки, и кареты скорой помощи. У последних собрались небольшие кучки спасённых девушек. Данил прижимал меня к своему боку, а я, обнимая его за талию, не могла налюбоваться его красивым профилем.  

Я никак не могла поверить своему счастью. Пусть оно переполняло меня до самых кончиков ушей, заставляя глупо улыбаться, но я не могла избавиться от въевшегося в кожу чувства подвоха.  

Заречнев мёртв - к этой мысли тоже ещё придётся привыкнуть - что или кто ещё может нам угрожать? 

И тут накатывающая волнами боль ещё на бетонном причале вдруг в разы увеличилась, подкосив ноги и заставив сильнее вцепится в Данила. Видимо, адреналин в крови разогнал последние остатки обезболивающего. 

- Что такое? - остановился Данил, вглядываясь в меня обеспокоенным взглядом. 

Я не смогла ответить, стискивая зубы и шумно выпуская воздух. И снова начала оседать от скрутившей тугим узлом мои внутренности боли. 

- Кара... - выдохнул Данил и быстро подхватил меня на руки. - Помощь! Нам нужна помощь! - выкрикивал он, почти бегом направляясь к карете скорой помощи. - Потерпи родная, - тяжело дыша, успокаивал он. - Сейчас тебе помогут. 

- Сюда! - кто-то крикнул ему. - Давайте. На кушетку. 

Чьи-то руки помогли затащить меня в машину, а затем я почувствовала кожаную твёрдость под спиной. 

- Что с ней?! - надтреснуто спросил Данил у женщины в белом халате. 

- Сейчас разберёмся, молодой человек, - посмотрела она на него с укоризной. - Отойдите чуть в сторону и не мешайте. 

Боги! Он выглядел таким расстроенным и виноватым, словно сам приложил руку к моему избиению... А я не могла выговорить и слова, чтобы сказать, что со мной всё хорошо и скоро всё пройдёт, желая скрутиться в маленький комок. 

- Так, дорогая, - обратилась ко мне женщина. - Ляг прямо. Вот так. Знаю, что больно, но нужно потерпеть... Аахх... Всё хорошо, всё хорошо, - она отошла от меня и зашуршала какими-то пакетиками. - Сейчас мы тебе поможем. Потерпи ещё чуть-чуть. 

- Что?.. - озадачился Данил, а затем бросил взгляд в район моего живота, где врач подняла футболку. - Сукин сын! - взревел он и со всего размаха ударил кулаком в металлическую стену машины, а затем схватился за голову, вернув ещё более страдающий взгляд ко мне. 

- Тише, молодой человек! - прикрикнула на него женщина и вколола в мою вену иглу. 

Смотреть туда, куда были устремлены оба их взгляда я не хотела. И так ясно, что картина там ужасная. Я зажмурилась, стискивая пальцы в кулаки, желая лишь о том, чтобы обезболивающее скорее подействовало, и я смогла бы объяснить Данилу, что он тут ни при чём. 

- Так... Мне нужно ещё кое-что проверить, - тихо сказала врач. - Хорошо, дорогая? Справишься? 

Я коротко кивнула головой, а затем почувствовала на своей коже живота прохладные пальцы, обтянутые резиновыми перчатками. Я скривилась сильней, когда она быстро профессиональным давлением прошлась по всему участку повреждений и услышала, как Данил задышал тяжелее, сквозь зубы рычанием выпуская ругательства. 

- Хорошая новость - переломов нет, - констатировала врач. - Но нужно убедиться, что нет внутреннего кровотечения. 

Я распахнула глаза и увидела, как женщина выпрыгнула из машины, окликая кого-то по имени. Данил тут же сел рядом со мной и, аккуратно взяв мои пальцы в обе свои руки, приложил их к своим губам. 

Мы молча смотрели друг другу в глаза, и я, наконец, начала чувствовать облегчение. 

- Всё хорошо, - выдохнула я и свободной рукой заправила его волосы за ухо. 

Данил поджал губы, но твёрдо кивнул. 

Мозг и тело начала окутывать непреодолимая слабость и, закрывая глаза, я тихо попросила: 

- Побудешь со мной? 

- Всегда. 

*** 

Обошлось без внутреннего кровотечения.  

Все четыре дня, что я в больнице Данил почти не покидал моей одноместной палаты. Которую оплатил он же, чтобы быть рядом - спать, свесив длинные ноги, на коротком гостевом диванчике. Как оказалось его дедушка в равных долях в своё время открыл депозитные счета всем своим внукам. Данил им пользовался в крайних случаях, предпочитая зарабатывать сам. Но, как ни странно, мне было всё равно какая сумма на счёте за его плечами, даже в какой-то степени хотелось, чтобы её вообще не было. 

За всё время Данил исчез на весь день именно сегодня. Вот тогда меня и накрыла волна мыслей о том, как теперь сложится моя жизнь. Защита мне больше не требуется, а жить той жизнью, что я жила до всего случившегося я уже не хотела. Единственное, чего я хотела до мозга костей так это свернуться калачиком на груди Данила и никогда не покидать его тёплых объятий, слушая мерный стук его сердца.  

Зато в этот день, удачно избавляя от дальнейшего самобичевания, меня навестила капитан Стрельникова. 

Выглядела она измученной, с кругами под глазами, но, тем не менее, они светились победным блеском и капелькой вины. 

Она знала, где я буду ещё до того, как меня туда привезли. Благодаря звонку Данила. Следила за домом и видела, как меня в него завели. Слежку за Заречневым официально запретили, но она была бы не Стрельниковой, если бы послушалась. Так что, её источник доложил, что Заречнев собирается меня навестить. А часом позже она узнала, что он отдал указание возобновить поставку живого груза. Тогда-то она и поняла, что он не собирается меня убивать и усмотрела возможность поймать его на месте преступления.