Книга Не чужие - Мария Коваленко

Узкая, вьющаяся змейкой, она пересекала кружку от горлышка до самого дна, и меленькая, размером со слезу, капля уже собралась у ручки. Некстати вспомнился смятый почтовый ящик. Не хотелось об этом думать, внутри все стыло от подозрения, но кроме Макса рядом со мной всегда был лишь один такой же сильный мужчина.

«Нет! Забудь! Все прошло!» — пока волнение не докатилось до паники, попыталась успокоить себя я, но с самообманом у меня всегда получалось хреново.

* * *

Максим

Как я и ожидал, Инга на слова о расставании отреагировала спокойно. Казалось, ее больше интересовал подаренный мною сертификат на кругленькую сумму в ювелирный салон, чем новость, что с сегодняшнего дня она свободная девушка, и для постов в Инстраграм нужно подыскивать новый «фон».

В целом, мне следовало бы порадоваться. Пожалуй, это было самое комфортное расставание за мою жизнь. Но что-то гаденькое, царапающее все равно осело на душе. Хотелось банально списать все на вину или неведомого зверя — совесть. Однако что-то подсказывало, что дело обстояло серьезнее. Впервые я не просто менял одни длинные ноги на другие, а чуть не совершил грандиозную ошибку.

* * *

На волне непривычной рефлексии я сам не заметил, как добрался из ресторана, где встречался с Ингой, до дома. Майи в нем уже не было. С ней мы расстались утром, перед занятиями в вузе и моей тренировкой. Но стойкое ощущение присутствия приятным теплом отдало за грудиной. Непривычное ощущение. Что-то напоминало, но что именно, я в упор не мог вспомнить.

— Кого я вижу! Братишка! — стоило войти в гостиную, реальность в виде развалившейся перед телевизором сестры спустила с небес на землю.

— И тебе привет, — процедил сквозь зубы.

— Ничего не хочешь рассказать? Как выходной прошел? Как отдыхалось? — в глазах этой опытной ищейки уже сверкали огоньки любопытства. Нужен был всего лишь след.

— Нечего рассказывать, — обрубил я.

— Хм… А не знаешь, в честь чего наша новая горничная сегодня белье постельное меняла? Всего день поспали. Странно, — голос Юльки звучал нарочито ровно, словно она не прокручивала в голове пикантную версию, а интересовалась о погоде.

Пожалуй, я не погорячился, отдав утром распоряжения сменить постельное и держать рот на замке. Уж кому-кому, а моей догадливой сестренке точно не следовало знать о крови на простыне. С ее изворотливым мозгом я и оправдание не успел бы придумать, как она сложила бы два и два.

— Так спроси у нее, — я сбросил сумку с вещами на тумбочку у двери и лениво потянулся.

— Я спросила, но она словно русский язык забыла. Ничего не ответила.

— И чем я могу помочь? Насколько помню, чтение чужих мыслей у нас твой конек.

— Но Макс!

— Наслаждайся свежим постельным и не дури мне голову.

Большого желания общаться не было. Прихватив на кухне литровую бутылку воды, я направился в сторону лестницы. До игры вечером оставалось не так много времени. В планах был просмотр записей прошлых матчей, хороший обед и хотя бы полчаса тишины. Не такая уж роскошь, но уже на лестнице взгляд против воли зацепился за ссадину на Юлькиной щеке.

Я получал такие не раз. Во время потасовок на льду со сбрасыванием шлема и перчаток. Не самые приятные воспоминания, хоть и часть работы. Юля не занималась спортом, и ни о каких авариях до меня информации не доходило.

Ноги сами совершили разворот на сто восемьдесят градусов. Болтовня о белье тут же забылась.

— А ты мне рассказать ничего не желаешь? — внимательно глядя на сестру, вернул ее же вопрос.

— Эмм… Нет, — теперь уже Юля принялась изображать тупое полено.

— Что со щекой? — я уселся на противоположный диван. Острое желание кого-нибудь придушить накатило мгновенно.

— Со щекой?.. — Юлька попыталась повернуться боком, укрыться.

— Спрошу по-другому, — градус злости повысился. — Кто съездил тебе по лицу?

— У меня все в порядке, — скороговоркой выпалила сестра, растянув губы в голливудской приветливо-блаженной улыбке.

— Юлька! — протянув руку через столик, я схватил сестру за ворот домашнего шелкового кимоно. — Кто это был?

— Макс, успокойся, — теперь уже без напускного спокойствия Юля уперлась мне в грудь и попыталась освободиться. — Отпусти! Порвешь! Ты с ума сошел?

Все те разы, когда отчим замахивался на нее и на Майю, слились для меня в один. Гребанное дежавю накрыло с головой, и я уже не обращал внимания на треск ткани.

— Юля, кто?!

— Псих! — заверещала Юля с испугом. — Это не то, что ты придумал себе! Со мной не произошло ничего, чего бы я не хотела.

— Ты с катушек слетела из-за какого-то урода? — от предположения стало настолько противно, что слюна во рту приобрела привкус горечи.

— Некоторые любят погорячее, — Юлька все же вырвалась. — И я люблю. Но тебя это точно не касается. Совсем! Уяснил?

Она обхватила себя руками. Злая как фурия, с прожигающим насквозь взглядом обиженной девочки и сжатыми в нитку губами. Точь-в-точь как два года назад, когда я сдавал ментам ее драгоценного обдолбанного наркотой мужа.

Любительница погорячее! Ревевшая потом неделю на моем плече и каявшаяся, что не призналась раньше, как ей было «весело».

— Макс, в этот раз все точно в порядке, — Юля словно прочла мои мысли. — Это просто секс. Не нужно включать режим защитника и, тем более, звонить своему агенту. Все было по обоюдному согласию.

Будь я слепым и тупым, не поверил бы. Зрячим и вменяемым не верил совсем. Юлька могла сколько угодно оправдываться и вешать мне лапшу на уши, но то, что она снова во что-то влипла, было очевидно.

— Ладно, — я медленно вдохнул, успокаиваясь. — Хорошо.

Тратить нервы на пустую болтовню не было никакого желания. В прошлый раз детектив Василия нашел компромат на одного морального урода. Очевидно, предстояло тихо, не афишируя, обратиться за помощью снова.

— Как знаешь, — поднялся с дивана. — Буду у себя.

На прощание я снова прошелся по Юле взглядом. В этот раз внимательно, стараясь ничего не упустить. Ссадина на щеке, никаких следов «горячей любви» на шее и в районе декольте, здоровая кожа на руках и… от взгляда на ладони ярость, которую только-только получилось усмирить, чуть снова не рванула в полную силу.

Тыльную сторону правой ладони украшал ожог — маленькое пятнышко диаметром с сигаретный фитиль. Еще пару дней назад его точно не было. Сейчас же алел как клеймо, едва заметное и очень красноречивое.

— Очень надеюсь, что ты не соврала, — ноги словно свинцом налились. Каждая ступенька давалась с огромным трудом. — В противном случае сейчас отвечать будете оба.

Я не знал, услышала последнее предупреждение Юля или нет. С учетом того, как она старательно защищала своего нынешнего любовника, было пофиг. Для детектива у меня точно была работенка. Как и в прошлый раз, грязная. Скорее всего, снова с последствиями. Но начинать следовало не завтра, не послезавтра, а прямо сейчас.