Книга Волчьи гонки - Николай Геронин

Рихарда Зорге казнили в токийской тюрьме Сугамо рано утром 7 ноября 1944 года — в день годовщины Великой Октябрьской социалистической революции.

Последними словами Рихарда Зорге перед тем, как ему накинули петлю на шею, были выкрики: «Да здравствует Красная Армия! Да здравствует Коминтерн! Да здравствует Советский Союз!»

Выдающаяся роль разведывательной группы под руководством Рихарда Зорге затрагивала не только Советский Союз, Германию и Японию. Деятельность Р. Зорге оказала определенное влияние и на США.

В 1951 году делом Зорге занимался Конгресс США. В ходе парламентских слушаний было доказано, что нелегальная резидентура советской военной разведки под началом Рамзая сделала очень много для того, чтобы Япония начала войну на Тихом океане и чтобы эту агрессию направила против США. Американские конгрессмены не без оснований подозревали, что Зорге, используя свои связи в японских высокопоставленных кругах, способствовал тому, что Япония напала именно на Соединенные Штаты в 1941 году.

Дело в том, что японские военные круги рассматривали два варианта военных действий. Первый вариант предусматривал нанесение Японией удара на север — иными словами, на Советский Союз. Второй план нацеливал японские вооруженные силы на ведение боевых действий на юге — против США.

Группа Зорге всячески подталкивала Токио к принятию решения начать военные действия на южном направлении.

В конце концов Япония остановила выбор на южном направлении. Японская палубная авиация 7 декабря 1941 года разгромила американскую крупнейшую военно-морскую базу Перл-Харбор, что послужило началом войны на Тихом океане.

В 1961 французский режиссер Ив Чампи выпустил фильм «Кто вы, доктор Зорге?», в котором повествовалось о деятельности Рихарда Зорге и его сподвижников в Японии. Этот фильм посмотрел в 1964 году председатель Совета министров СССР Хрущев, после чего Рихарду Зорге была присвоена высшая воинская награда — звание Героя Советского Союза.

Вспоминая героическую эпопею Рихарда Зорге, которому было присвоено звание Героя Советского Союза в 1964 году, Юрий Веригин отдавал себе отчет в том, что ни в коей мере не может сравниться с этим легендарным разведчиком. Он не добился таких выдающихся успехов в разведке, как Рихард Зорге, хотя Зорге действовал в другую эпоху и в иных условиях. Тогда разведчики были штучным товаром ручной сборки, а ныне их выпуск пущен почти на поток. Количество должно было компенсировать качество, но это не всегда шло на пользу делу.

Но для Юрия Веригина разведка была призванием, главной страстью. Эта работа поглощала его почти целиком, как музыканта засасывает любимая музыка. Веригин был солистом в этой сфере, его партия выделялась в оркестре. Самое важное — чтобы не сфальшивили другие исполнители, а уж он не подведет. Ведь в одиночку сложную мелодию все равно не исполнить!..

Рихард Зорге был недосягаемым, заоблачным примером для Юрия Веригина. В то же время Зорге косвенно как бы присутствовал в его жизни. Проходя по территории советского посольства в Токио мимо здания клуба, Веригин каждый раз фиксировал в своей голове, что занимающая часть этого здания средняя школа носит имя Героя Советского Союза Рихарда Зорге. Вспоминая Москву, Беговую улицу, где он вырос и жил до командировки в Японию, Юрий невольно окидывал внутренним взором окрестности Беговой улицы: Хорошевское шоссе, начинавшееся от платформы Беговой Белорусской железной дороги и заканчивавшееся на противоположной стороне пересечением с улицей Зорге.

* * *

Все в жизни идет зигзагообразно, все чередуется. Любовь и ненависть, прекрасное здоровье и тяжелый недуг, ясное небо и гроза с дождем. Оглушительный успех и тяжелейший провал.

Последнее относилось к токийской резидентуре. Случилось то, что случается крайне редко в истории разведки, один случай на годы и даже десятилетия. Был арестован журналист Торопов.

Капитан Торопов работал под прикрытием корреспондента советского информагентства. По сути, все два с половиной года службы в Токио выполнял только журналистские функции, к деятельности резидентуры в японской столице его не подключали. Даже в самой резидентуре для встреч с резидентом или его заместителем он побывал всего несколько раз, и то поздними вечерами, когда там было почти пусто, чтобы не столкнуться в коридоре с другими оперативниками.

Миссия Торопова в Токио заключалась в выполнении одного лишь задания. Но это была сверхважная и сверхсекретная операция. И он успешно справился с операцией, проведя встречу с крупным японским политиком и добившись поставленной цели.

Все прошло гладко, все завершилось тихо, без шума. Об операции знали, помимо самого Торопова, только резидент и его заместитель. Даже оперативники, прикрывавшие извне проведение операции, не были информированы о конкретном содержании операции. Не были посвящены, что за задача была поставлена и с кем была встреча. Их миссия заключалась лишь в том, чтобы вовремя засечь японскую наружку, если она появится на месте проведения операции. Хотя кого-то эти оперативники могли увидеть там, где проводилась операция.

И вот через три недели после успешного, как казалось до того, проведения операции ее исполнитель был схвачен японскими спецслужбами. Арест произвели японские полицейские под предлогом совершения Тороповым наезда на велосипедиста, жизнь которого якобы повисла на волоске.

Все произошло, когда Торопов приехал на еженедельную пресс-конференцию в МИД Японии в Касумигасэки. Он остановил машину перед шлагбаумом на въезде на территорию внешнеполитического ведомства и слегка поддал газку, чтобы въехать на эту территорию, когда шлагбаум был поднят охранником. И в тот момент, когда автомобиль советского корреспондента пересекал тротуар, чтобы проехать через ворота ограды, наперерез машине Торопова неожиданно рванул велосипедист. Велосипед врезался в левое переднее крыло двигавшегося с минимальной скоростью автомобиля Торопова, велосипедист вылетел из седла, упал на въезде в ворота, картинно раскинув руки и закрыв глаза.

Охранники вызвал полицию. Два полицейских черно-белых седана «ниссан» прибыли буквально через несколько секунд, завывая сиреной и сверкая синими и красными огнями спецсигналов. Тут же через минуту подкатила карета скорой помощи. Фельдшеры в белых халатах и белых металлических касках прощупали пульс пострадавшего. Они взволнованно сообщили строгим полицейским в темно-синих мундирах, фуражках с ремешками под подбородок, с дубинками, наручниками и пистолетами на ремнях, что пострадавший находится при смерти. Его тут же уложили на носилки, отнесли в белый микроавтобус «тойота» скорой помощи и увезли под завывание сирены и синее мигание огней.

Один из полицейских отцепил от ремня наручники и сковал ими руки советского журналиста. При этом он буквально пролаял по-японски:

— Арестован по подозрению в возможном убийстве!

— Какое убийство?! — успел прокричать Торопов.

— Молчать! — рявкнул в ответ полицейский и подтолкнул русского к полицейской машине.

В этот момент к месту происшествия примчался большой полицейский автобус, из которого высыпало около дюжины полицейских мобильного отряда в темно синих робах.