Книга Даже вампиры хандрят - Кейти МакАлистер

Почему это случилось? Почему и с тобой тоже самое? Почему? Плакала я.

Вернись ко мне, Сэм. Раздели это со мной. Почувствуй то, что чувствую я.

Прежде чем его слова прокрутились в моей голове, я вернулась в свое тело, как раз вовремя для великолепного, яркого оргазма, который пронесся по мне. Я прокричала его имя, когда он скользнул в меня. Он тоже испытал удовольствие, когда его зубы погрузились глубоко в мою грудь; почти такое же неземное удовольствие, какое он только что подарил мне.

Наши разумы слились, его возбуждение кормило меня, превращаясь во что-то более глубокое, чем все, что я когда-либо чувствовала. Я ощутила, что удвоилась, утроилась, пока он двигался во мне, с силой вонзаясь в меня, затем он выпустил мою грудь, чтобы впиться в мое плечо. Боль на мгновение вспыхнула, а затем растворилась в рапсодии столь немыслимой, что я могла лишь сжимать его спину, пока его тело двигалось в моем. Ощущение того, как он мощно и глубоко проникал в меня, сплеталось с его чувством, будто он отдавал и брал мою жизнь.

Но самый невероятный опыт, который впечатался в мою душу, случился, когда он дал мне испытать другой оргазм, его собственный. Эхо обоих оргазмов летало вокруг наших сросшихся сознаний. Свет от того, что мы вместе сделали, заполнил в нем каждый темный уголок, вспыхивая, пока мы были светом.

Это было… боже мой, ты все еще дышишь?… это самая удивительная вещь, которую я когда-либо чувствовала. Это не описать. Это настолько поразительно, что я хочу танцевать, петь и кричать от такой красоты. Пэйн, ты невероятен! Ты удержал меня, когда я улетала! Дважды! Никто никогда не делал это даже один раз! Думаю, я сейчас рухну в обморок. Или сделаю сальто. Не могу решить, что именно.

Пэйн поднял голову, которая была прижата к моей шее, его спина блестела от пота, темные кудри были взъерошены, а глаза горели, как бриллианты, ослепляя серебром насыщенного серого цвета.

— Ну, что я тебе говорил? — Это все, что он сказал, и на его губах появилась улыбка.

Я засмеялась, и он поцеловал меня. Поцелуй был таким нежным, что у меня на глаза проступили слезы.

— У тебя болезненное самомнение, — пробормотала я, когда он скатился с меня, чтобы лечь рядом на кровати. Он снял презерватив, бросил его в мусорное ведро в форме слоновой лапы и истощенно выдохнул. — Кроме того, я знаю, что ты чувствовал то же что и я, так что не притворяйся, будто это еще один день в офисе. Эй! С тобой все в порядке?

Пэйн смотрел на себя, на то место, где я гладила рукой его грудь. Передняя часть его тела, от паха до ключицы, была ярко красной.

— Выглядит, будто ты сгорел или что-то вроде. Болит?

Он коснулся красного пятна на животе, посмотрел на мгновение на свою руку, затем его глаза сузились, и он обхватил ладонью мою грудь.

— Гм-м-м, — произнесла я, и легкая волна удовольствия пронеслась сквозь меня.

Он убрал руку и показал ее мне. Его ладонь стала красной, как свекла.

— Это ты.

— Я? — Спросила я, глядя на свою грудь. — Я делаю тебя красным?

— Это загар. Я чувствую в тебе солнечный свет, когда тебя касаюсь.

— Замечательно, но как это происходит? Раньше такого не было. Должно быть, я слишком зарядилась на солнце. — Я на несколько секунд приложила свою руку на не сожженное место на боку Пэйна. Когда я убрала руку, там осталось слабый розоватый отпечаток моей ладони. — Упс. Извини. Тебе не больно?

— Нет, — сказал Пэйн, ложась на спину и закрывая глаза. Я чувствовала, что он концентрировался, собираясь с мыслями. Пока я смотрела, краснота смывалась с его груди и живота, как будто кто-то ее вытер. Только его член оставался поразительно красным, отдыхая на его бедре.

— Ух, ты, это прошло даже через презерватив. Ты можешь излечить себя, а? Не собираешься сделать тоже самое с этим? — Спросила я, глядя на это.

Это дернулось.

— Нет. Прекрати на него смотреть.

— Почему? — Я не могла остановиться. Было просто восхитительно, что одним только взглядом я заставила его снова напрячься.

— У меня нет сил снова заниматься с тобой любовью прямо сейчас. В случае, если ты хочешь использовать меня сегодня как-нибудь по-другому.

Я улыбнулась его члену и быстро к нему прикоснулась, надеясь, что не опалю его еще сильнее, а затем перекатилась на бок, чтобы лечь поближе к Пэйну, но не трогая его.

— Хорошо, мне тоже надо восстановиться. Это было так удивительно, так чувственно, это был самый … совершенный опыт в моей жизни. Я понятия не имела, что можно иметь помимо физической близости еще и духовную. Я чувствую, будто вижу тебя впервые, Пэйн. И я всегда буду благодарна тебе за то, что ты сделал мой реально первый раз таким невероятным и незабываемым. Секс всегда такой?

— Нет, — сказал он резко и сменил тему разговора. — Я хочу встретиться с Оуэном Рейсом. Одевайся и пошли на него посмотрим.

Я вздохнула.

— Какая дивная интимная беседа, да?

Глава 10

— Итак, что там насчет Возлюбленной — я немного запуталась. Что в ней такого, помимо того, что она может вернуть тебе душу?

— Это не важно.

Голос Пэйна прозвучал раздраженно. Он выглядел еще более разраженным. Поскольку я отказалась взять его на встречу с Оуэном, не убедившись, что это не доставит проблем, Пэйн был вынужден везти меня в мой офис. Тут мы и угодили в полуденную пробку, запертые в невероятно медленной череде автомобилей, которые ползли мимо тройной аварии, что заблокировала движение в обоих направлениях.

— Послушай, дорога к офису займет, по меньшей мере, полчаса. Мы можем либо сидеть здесь в молчании и кипятиться из-за движения, либо болтать. Я голосую за болтовню.

Пэйн, казалось, хотел поспорить, но, исходя из того, что он ослабил вцепившиеся мертвой хваткой в руль пальцы, очевидно, понял правильность сказанного, и произнес:

— Я не возражаю против разговоров, но есть много других тем для беседы, помимо Возлюбленных.

— Да, но ни одной из них ты так упорно не избегаешь.

Он стрельнул в меня взглядом.

— Ты не позволишь мне увильнуть, да?

— Нет, — улыбнулась я. — Я известна своим упорством. Вот почему Джейк думал, что я стану хорошим частным сыщиком. Так что ты можешь смириться с этим как с неизбежным и рассказать мне то, что я хочу знать.

— Ты самая упрямая женщина из всех, кого я знаю.

— О, да. Это одна из составляющих моего неотразимого обаяния. Ну, так что — о Возлюбленной?

Он вздохнул и сдался.

— Возлюбленная — больше, чем просто спаситель души. Она становится жизнью Темного, единственным центром его мироздания. — Он фыркнул от отвращения. — Другими словами, он становится жалкой пародией на то, кем он был.