Книга Особенности эльфийской психологии - Татьяна Патрикова

— Тогда точно не наш случай, — успокоил я и отправился в сторону лаборантской.

Ребята настороженно следили за мной. Я специально все подготовил. Поставил рядом с дверью. Но черный все равно нашелся в кухне. Троглодит. Как в него только столько вмещается?

В общем, к ребятам вернулся уже с прибавлением. Они, правда, не поняли, что к чему. Я нес котят в коробке из-под обуви, которую застелил старым полотенцем. Серая спала, а черный лежал сытый и довольный, вяло вылизываясь. Я ведь его с пола кухни подхватил, шерстку примял. Вот он и занялся тем, что расправлять ее начал. Коробку поставил на предпоследнюю парту, к Гарри и Фа, чтобы все могли к ним обернуться. Надо же этих нелюдимых ребят как-то к социуму приучать. И объявил, что теперь вот эти меховые комочки будут у нас жить в живом уголке.

Темные сначала не поверили, что это кошки. Нет, как выяснилось, некоторые семейные черты присутствовали, но… «Они такие маленькие!» — воскликнула Иля. Остальные ее поддержали. Черный тяпнул Алого за палец. Эльф обиделся, но Машка сказал ему, что кошки обычно так метят своих, и светлый как-то отошел. Пока ребята знакомились с котятами, я принес из дома еще и целый пакет всяческих штук для пушистых друзей. Плюс молоток и гвозди. Предложил вместе собрать кошачий домик.

На меня с молотком в руке посмотрели как на больного. И объявили, что магией лучше. На что пришлось заметить, что еще неизвестно, как магия повлияет на милых кошачьих деток с немагической Земли. В итоге отличился Том, который неожиданно оказался знаком с молотком. Так что мы с ним вдвоем быстро все сколотили. Потом долго решали, в каком углу поставить дом и устроить котят. А уж когда я спохватился и объявил, что теперь ребятам придется еще самим имена им придумать (и на все про все я им даю этот день, а вечером жду тут же с вариантами кличек), стало ясно, что вечером без шапки не обойтись. Зачем шапка? А имена на бумажках откуда тянуть?

Заодно постановили, что кошачий туалет, к которому оказались приучены оба котенка (я специально таких выбирал), будут убирать дежурные. Ребята сказали, что дежурят обычно по одному, но я объявил, что теперь дежурить будут вдвоем. Теми парами, какими сидят. Они покрутили носами, но согласились. В общем, на следующий после меня урок «колокольчики» опоздали. Благо что Ира, умница моя, спохватилась, а то бы мы и до следующей перемены провозились.

Когда подопечные унеслись на урок, я оставил спящих котяток одних, тщательно запер за собой дверь классной комнаты и отправился на поиски ректора, мысленно прогоняя то, что ему скажу и как аргументирую необходимость некоторых усовершенствований в моей классной комнате. Разумеется, все исключительно с точки зрения психологической необходимости. Тренинги там всякие проводить, семинары. Но Карл меня даже расспрашивать ни о чем не стал, когда я к нему в кабинет ввалился, предварительно постучав, но так и не дождавшись ответа. Интересно, и почему это перед дверью секретарский стол есть, а секретаря нет? Но не суть важно.

В общем, ректор вникать в тонкости, которые ваш покорный слуга для него сочинил, не стал и сразу отправил меня к завхозу, объяснив, на каком этаже здания и в какой комнате его найти. Я и пошел на поиски. Мне не терпелось увидеть джинна, ведь именно к их расе принадлежал местный завхоз, как успел сообщить мне чем-то жутко занятый Карл. Пока нашел, чуть не заблудился. Но чутье не подвело, после получаса блужданий я все же вышел к нужной мне двери.

Глава одиннадцатая

Сколько джинна ни корми…

Андрей и Фарид

Дверь «Джиньей канцелярии», как значилось на табличке, разительно отличалась от всех остальных дверей в этом коридоре. Во-первых, она была тяжелой и окованной каким-то светлым металлом, во-вторых, вся оклеена какими-то листовками с символами, которые в первый момент показались мне абракадаброй, но мой переводчик справился с непростой задачей, и вместо них я увидел значки радиационной зоны, такие круглые и желто-черные, а рядом надписи из разряда «Вход воспрещен!» и «Осторожно, злая собака!». Сразу закралось подозрение, что ни о какой собаке речи нет, просто переводчик вычленил из моей памяти наиболее популярные в земном обиходе заградительные знаки и преподнес мне их на блюдечке. Очень интересно. Надо бы все же найти того, кто подробно расскажет, что такое наши переводчики и с чем их вообще едят.

Сразу оговорюсь, прежде чем отправиться на поиски завхоза и его места обиталища, решил подстраховаться. Сбегал к себе, пересыпал в мешочек из вазочки на столе любимые конфеты «Ласточка» и «Птичье молоко», рассудив, что джинны — они дети востока, а там вроде как любят сладкое. Так что, в гости к завхозу топал во всеоружии. Заодно проверил котяток. Черный уже каким-то чудом забрался на Иркин стул и дрых там судя по всему, продемонстрировав чудеса прыгучести. Серенькая играла с собственным хвостом на обитой мягкой тканью подставке возле первого яруса кошачьего дома. В общем, котята были заняты сами собой и в моем обществе, как большинство нормальных кошек, не особо нуждались.

Я не очень ошибся насчет детей. А знаки на двери оказались правильными, зря я, потоптавшись перед ней, не проникся и не поостерегся. В общем, глубокоуважаемый джинн находился дома, а дом его был пещерой Али-Бабы. Это как в фильмах про Индиану Джонса или любых других, в которых фигурирует огромная пещера, доверху забитая всевозможными сокровищами. Именно в такую пещеру попал я. И, разумеется, как любой современный человек, растерялся. Во-первых, мне сначала показалось, что глаза меня обманывают. Никогда не был суеверен, но в этот раз не постеснялся себя на всякий случай ущипнуть. Собственно, именно в этот интимный момент на меня и накинулся джинн.

— Кто такой? Что, жить надоело? — пробасил здоровенный мужик, соткавшийся прямо из воздуха. Что примечательно, полностью соткавшийся, ноги у него были, а не неясный шлейф то ли сыпучего песка, то ли тумана, как принято у нас изображать джиннов. Шаровары, туфли с восточными загнутыми острыми носами, чалма на голове, смуглая кожа, литые мышцы рук, скрещенных на обнаженной безволосой груди, короткий жилет и красный кушак, на котором, собственно, и держались те шаровары. Я тут с ними скоро себя ущербным чувствовать начну. Что у них мужики-то все такие громадные! Но подлинным культурным шоком на широком лице джинна для меня стали типичные казацкие рыжие усы. Сразу закралось подозрение, что у него под чалмой по-казацки выбритый череп с хохлом на макушке. Я улыбнулся помимо воли, хотя все же не мешало бы как-нибудь разрядить обстановку, но ответить не успел.

— Папа! Папа! — раздалось откуда-то из-за груды сокровищ, и к нам выскочил постреленок лет пяти на вид. Детей не люблю, но давно усвоил, лучше быть с малышами приветливым, а то еще неизвестно, чем все может закончиться. Дети — они как кошки, если ты на них ноль внимания, делают все, чтобы это внимание заполучить, могут и когти выпустить, могут и укусить, но если ты с ними полюбовно, то как-то договориться всегда можно, каким бы ребенок ни был. Поэтому я улыбнулся и, вспоминая навыки, отточенные на сынишке Павлика, друга детства, и Алены, бывшей девушки, которая потом от меня к нему ушла, широко улыбнулся и вопросил: