Книга Песня огня - Кэтрин Коултер

Глава 13

Как она горда собой, думал Грэлэм, наблюдая за женой на следующее утро за завтраком. Она жевала кусочек свежего теплого хлеба. Внезапно его осенило: Кассия, вероятно, считает, что стала женщиной, и ей приятно, что она достигла этого нового для нее состояния. Теперь она держалась увереннее, поддразнивала управляющего Блаунта, будто знала его всю жизнь. А старый дурак расплылся в улыбке, словно она одарила его величайшими перлами мудрости, какие только возможно представить.

Черт возьми, выругался де Моретон про себя. Как сказать ей, что ее невинность осталась нетронутой? Рыцарь вздохнул. Ему не хотелось огорчить свою юную жену, но он не мог допустить, чтобы все шло и дальше, как до сих пор. Конечно, его вина заключалась в том, что он не стал причинять ей лишнюю боль и пощадил ее. Поднявшись, Грэлэм отрывисто произнес:

— Кассия, я хочу покататься верхом. Ты поедешь со мной. Она робко встретила его взгляд, но в глубине ее глаз он заметил многозначительный блеск, и от этого ему снова захотелось рассмеяться и выбраниться одновременно, распечь ее за столь нелепое и смешное невежество.

— Для меня это будет радостью, милорд, — сказала она нежно, и Грэлэм заметил на ее щеках две шаловливые ямочки.

Ровно через час Кассия с торжествующей улыбкой на губах появилась в конюшне, чтобы присоединиться к мужу. Пусть Бланш, пытавшаяся напугать меня, видит, что ей это не удалось, думала юная леди, невольно расправляя плечи. Она не собиралась ничего говорить Бланш, но при виде свояченицы мужа, отдающей распоряжения слугам, вся ее шерстка встала дыбом. Теперь, решила Кассия, когда она стала госпожой Вулфтона, управлять им — ее обязанность.

И она спокойно сказала Элис, женщине средних лет, по виду разумной и пользовавшейся уважением других слуг:

— Я хочу осмотреть ткацкие станки после того, как вернусь с прогулки. Думаю, нам всем нужна одежда…

— Я сомневаюсь, — резко перебила Бланш, не дав Элис времени собраться с мыслями и удивляясь тому, что эта тощая пигалица проявляет своеволие и силу характера, — сомневаюсь, что ваш… муж это одобрит. Он не слишком высоко ценит ненужные расходы и не склонен к ним.

— Речь идет об овцах Вулфтона и их шерсти, — возразила Кассия, — вряд ли милорд думает о таких вещах. Вопросы ведения хозяйства его не должны занимать.

— Старуха, которая умела ткать, умерла несколько месяцев назад. И больше нет никого, кто хотел бы взять на себя ее обязанности.

Кассия с изумлением смотрела на Бланш. Это же невероятно!

— Боюсь, что это так, миледи, — подала голос Элис.

— Да, — подтвердила Бланш с нежной улыбкой. — Я просила Грэлэма выделить деньги, чтобы нанять ткача для работы в Вулфтоне, но он отказал.

— Ладно, я должна об этом подумать. — Кассия чуть помолчала, потом продолжила: — Я научу служанок ткать и шить как полагается. Будь любезна, Элис, проследи, чтобы ко времени моего возвращения с прогулки все было готово.

Она знала, что ей не следует распускать язык. Но раздражение, вызванное Бланш, переливалось через край, и как только Элис оказалась достаточно далеко, чтобы не слышать их, она сказала:

— Удивляюсь, что вы не владеете этим искусством, Бланш.

— Я не служанка!

— В обязанности жены входит многое, в том числе и умение вышколить служанок, а не только различные привилегии, такие, как, например, удовольствие от общения с мужем.

Бланш побледнела. Значит, Грэлэм овладел девчонкой и притом ухитрился не причинить ей боли.

— Возможно, — сказала она ядовито, чувствуя, что ее разочарование берет верх надо всеми остальными чувствами, — когда ваш живот разбухнет, вы не будете получать такого удовольствия от похотливых домогательств мужа. Пока вы будете раздаваться вширь и страдать от тошноты, он не будет уделять вам много внимания, могу вас уверить. Возможно, он даже переселит вас в отдельную комнату, чтобы иметь возможность наслаждаться обществом других женщин.

— Вы говорите так, будто знаете это по опыту, — язвительно возразила Кассия; сердце ее глухо забилось от ярости.

— Я? — Бланш разразилась почти истерическим смехом. — Я не маленькая глупенькая девочка, считающая своего мужа галантным рыцарем. Сомневаюсь, что лорд Грэлэм оставался верным моей сестре хоть месяц!

— Лорд Грэлэм, — убежденно ответила Кассия, — честный человек. Конечно, я ничего не могу сказать о вашей сестре, но знаю, что мне он никогда не изменит.

Кассия, несмотря на свою уверенность и желание уязвить Бланш, почувствовала уколы совести; она не была слепа и понимала, что Бланш сама хотела бы выйти замуж за Грэлэма.

— Давайте не будем ссориться, Бланш. Вам не следовало лгать мне и сочинять нелепые подробности о близости мужчины и женщины.

Бланш пожала плечами.

— Значит, у вас больше возможностей, чем я полагала. Я вам не солгала. Просто мне не хотелось, чтобы вы слепо шли навстречу своей судьбе, как овца на бойню.

— Благодарю вас за заботу, — сухо ответила Кассия. — А теперь мне пора.

Кассия испытывала радость и гордость за себя. Что же касалось предупреждений Бланш, она расценивала их как проявление ревности. Соитие не было столь ужасным, как говорила Бланш. Разумеется, эта часть его тела причиняла некоторую боль, но все же она испытала и приятные ощущения от близости с мужем.

— Ты, кажется, задумалась.

При звуке голоса мужа лицо Кассии вспыхнуло.

— О! Это просто… просто так… Какое прекрасное утро, верно?

Густая черная бровь Грэлэма вопросительно поднялась. Он протянул руку и приподнял голову жены за подбородок.

— Если я пригрожу тебе, что поколочу, ты скажешь мне, о чем думала?

Кассия улыбнулась и потерлась щекой о его руку.

— Я думала о шерсти, милорд, о самой простой и обыкновенной шерсти.

Он наклонился к ней и нежно коснулся губами ее губ.

— Мои мысли тоже были самыми простыми, обыкновенными и чистыми.

Она задорно рассмеялась:

— Я вам не верю. Возможно, у вас и бывают простые мысли, но едва ли они когда-нибудь бывают чистыми.

— Возможно, мне все-таки следует вздуть тебя, — задумчиво сказал Грэлэм. — Ни один мужчина не пожелает иметь дерзкую жену.

— Посмотрите, какое я покорное создание. — Кассия присела перед мужем в глубоком реверансе.

«Она меня больше не боится», — подумал рыцарь. И это ему понравилось; по крайней мере его жена не испытывала теперь страха перед близостью с мужчиной. Грэлэм довольно улыбнулся.

Он молчал всю дорогу, пока они ехали к югу от замка по дороге, проложенной вдоль берега. День был восхитительно теплым, и это очень облегчало его задачу. Никогда прежде Грэлэм де Моретон не думал о близости с женщиной с меньшей страстью и с большей расчетливостью. Изредка он бросал на Кассию задумчивый взгляд, но она, казалось, была всецело поглощена созерцанием окружающего пейзажа. Дорога круто спускалась вниз с холма; дальше некоторое время она шла по плоской и ровной местности, а потом круто сворачивала к краю утеса. К удивлению Кассии, Грэлэм, отъехав в сторону, придержал Демона и вдруг исчез из поля зрения за краем утеса. Не задаваясь вопросами, она последовала за ним и увидела хорошо утоптанную тропинку, спускавшуюся с утеса вниз, к отмели.