Книга Слово павшего - Дарья Гущина

Райлит, помедлив, отправилась за вождем, а я увязалась следом. Кстати, интересно, а как мой двойник дышит под водой? Я-то понятно, меня фактически тут нет, а она? Может, мы себе особое дыхание или жабры наколдовать можем? Обогнав свою спутницу, я осмотрела ее с ног до головы, но не заметила ничего особенного. Спокойное, безмятежное выражение лица Райлит внушало мне определенные подозрения и опасения. Бедные вайлины! Жаль, это всего лишь воспоминание и повлиять на ход событий я уже не смогу… Да и если бы могла – что бы сделала? Кто я и кто она!

Саламандру мы застали за активными сборами. Собственно, собирать-то вайлинам нечего. В домах ни шкафов – им оно не надо, – ни комодов и кроватей, только длинный стол типа барной стойки да длинные полки, уставленные выточенными из камней коробками и бутылочками, судя по всему, с зельями и семенами. Сейчас предводительница, сжимая в руках сумку, в нерешительности замерла перед самой высокой полкой, пробегая кончиками пальцев по ярлыкам и этикеткам. Райлит, поджидая, пока ее заметят, прислонилась спиной к стене, приняв непринужденную позу и практически перекрыв единственный выход. В окно, конечно, сигануть можно, но не факт, что некая часть тела там не застрянет. А у Саламандры есть чему застревать, и посему – позиция моего двойника более чем понятна…

Наконец, заполнив сумку под завязку, вайлина обернулась и соизволила заметить свою гостью. И лицо предводительницы, исказившееся от страха, залила смертельная бледность. Она попятилась, прижалась спиной к полкам, уронив несколько баночек, и метнула быстрый взгляд на прислоненный к столу трезубец. Райлит выразительно приподняла бровь и едва заметно покачала головой. Саламандра судорожно сглотнула и обреченно уставилась в одну точку над дверью. Воцарилось молчание, прерываемое лишь редкими вздохами да гулким стуком испуганного, бешено колотящегося сердца.

Мне стало не по себе. Поежившись, я инстинктивно отступила за спину Райлит, хотя и понимала, что мне-то ничего не угрожает. Но… атмосфера липкого ужаса, заполнившая небольшую комнату до краев, действовала на меня отвратительно. А мой двойник не спешил ничего предпринимать. Она просто стояла и спокойно смотрела на свою жертву, а та, как и я, не знала, куда себя девать. Ерзала на одном месте, роняя баночки, нервно цеплялась за полки, посматривала то на окно, то на трезубец. И боялась. Видимо, один вид Райлит совершенно лишал ее присутствия духа. Кем же я была, если могла внушить подобный страх одним своим приходом?..

Мое отражение, понаблюдав за жертвой, видимо, сжалилось на ней и тихо заметило:

– Ты можешь передумать, Саламандра. И мир даст вам второй шанс жить. Если вы очень захотите.

Вайлина, с ненавистью взглянув на свою противницу, молча покачала головой. Она не стала ни оправдываться, ни толкать патетические пламенные речи. Молча приняла свою судьбу, каковой бы она ни была… Райлит тяжко вздохнула. Предводительница побледнела еще больше.

– Надеюсь, ты понимаешь, на что обрекаешь себя и свое племя, – прокомментировала ее противница и после паузы добавила: – Мир так и не решил, что с вами делать, поэтому…

На лице Саламандры появилась робкая надежда.

– Он поручил подумать мне.

Вайлина вновь побледнела.

– Вашей войны с людьми он не хочет, как и вашего уничтожения.

Жертва опять воспрянула духом, а Райлит невозмутимо уточнила:

– Вашего полного уничтожения, – и неожиданно весело улыбнулась. – Про частичное мир мне ничего не говорил.

На Саламандру было страшно смотреть. Ярость, ненависть, злобная беспомощность, боль и понимание переплелись воедино, превратив ее приятное лицо в страшную маску: глаза остекленели и налились кровью, из-под приоткрывшихся губ показались белоснежные клыки. Тряхнув косичками, которые сами собой зашевелились и встали дыбом, оказавшись не волосами, а живыми водяными змеями, вайлина выпустила длинные острые когти и стремительно ринулась на врага.

Я ее нападения и не заметила, настолько молниеносно она двигалась, перетекая из одного положения в другое… Но ее собеседница и бровью не повела. Продолжала себе мирно подпирать стену, пока вайлина не приблизилась вплотную, и лишь тогда заговорила. Она произнесла всего несколько тихих слов, и… нет, псевдорусалка не провалилась к дьяволу и не обзавелась рогатым спутником. Она просто застыла на одном месте, не в силах пошевелить ни рукой, ни ногой. Только продолжала то втягивать, то вновь выпускать когти с мерцающими на кончиках огненными искорками.

Райлит обошла ее со всех сторон и одобрительно улыбнулась:

– Без боя не сдаешься? Молодец, хвалю. Пожалуй, тебя, как лучшую представительницу своего народа, я и пощажу… если это можно так назвать.

Саламандра скрипнула зубами. Райлит виновато развела руками:

– Ничего не поделаешь. Пару экземпляров придется оставить, если мир вдруг решит вас простить и найдет вам подходящую среду обитания. Но всех вайлин замораживать опасно.

Замораживать?! Наши с вайлиной лица одновременно вытянулись от недоумения. Мой двойник кивнул:

– Вот именно. Замораживать. Будете жить, думать о своем поведении и… любоваться солнцем. Об этом ведь ты всегда мечтала? Будет тебе солнце… изредка заглядывающее в колодец.

Она что, издевается?! Я недоверчиво посмотрела на свою копию. Жить день за днем, год за годом, тысячелетие за тысячелетием – и чувствовать, как меняется мир, исчезает память о твоем народе, и не иметь возможности что-либо изменить? Я вспомнила, как бескровные губы жертвы шептали: «За что?.. Убей меня, заверши начатое»… Это же… чудовищно… чудовищно жестоко! Неужели я тоже способна на такое? Госпо-дя-я-я… Я не хочу иметь с этим существом ничего общего! А Райлит, засучив рукава, уже готовилась к казни – палач, самый настоящий палач, собранный, сосредоточенный и не лишенный больной фантазии. На лице – ни тени торжества или улыбки. Ей дают задание – она выполняет. Но… но ведь так же нельзя! Ну вылезли бы вайлины на берег, подумаешь! Народ повоевал бы с ними немного и привык. Ведь можно найти компромисс, необязательно же из-за клочка земли вцепляться друг другу в глотку! Мир огромен, а численность людей – стабильна и неизменна. Вон сколько пустующих равнин, лучше бы их вайлинами заселили, – глядишь, тогда бы гуи поубавилось…

Так думала только я одна. Ни Саламандре, ни Райлит подобные мысли в голову не приходили. Но как-то повлиять на ход событий я не могла, увы и ах… Для одной важнее всего было настоять на своем, для другой – сохранить между людьми мир и покой. Одна защищала свои интересы и своего народа, вторая – мира! Так казалось обеим, но так или иначе обе были готовы совершить непоправимое. Идиотки!

Не в силах смотреть на происходящее, я зажмурилась, зажала ладонями уши и прижалась спиной к стене. Меня нет, меня здесь нет… Выпустите меня, я уже достаточно узнала! Я хочу наверх, хочу добраться до проклятого Магистра и быстрее заняться делом. Забыть то, о чем я узнала, уже не получится, так хоть забить себе голову иными проблемами, потому как помочь вайлинам пока я не в силах. Яти ясно сказала – наши проклятия необратимы. Вернее, не всегда обратимы. А несчастной расе отныне сможет помочь только сам мир, когда посчитает нужным…